Филип Дик - Король эльфов [сборник рассказов]

— На вашей земле, — заговорил третий россиянин, — мы у вас многому научимся.

Американцы вдруг — неожиданно для самих себя — рассмеялись.

— Спорю, вы сами нас кое-чему сумеете научить, — сказал Тейлор. — Хотя это и сложно представить.

Советский полковник широко улыбнулся.

— Так вы придете к нам в деревню? Вместе легче будет.

— К вам в деревню? — возмутился Фрэнкс. — К нам! Это американская земля! Наша!

Свинцовый встал меж двух группировок.

— Когда план осуществится полностью, термин «наш» станет универсальным. В конце концов «мы» будет обозначать все человечество. — Робот указал на летальный аппарат, который как раз прогревал двигатели. — Будьте добры, организуйтесь и отправляйтесь в свой новый дом.

Россияне ждали, пока американцы наконец решатся.

— Кажется, я понял, почему роботы назвали дипломатию устаревшей, — произнес Фрэнкс. — Люди, которые сосуществуют в едином мире, решают проблемы на уровне действия, не за столом. Зачем тогда дипломаты!

Свинцовый повел людей к воздушному судну.

— Такова цель истории, объединение мира, — говорил он по пути. — К нему мы двигались от семьи к племени, от племени к городу, от города к стране, нации и, наконец, к полушарию. Теперь полушария объединятся и…

Тейлор перестал слушать. Он обернулся к Трубе, ведь там под слоем спаянного свинца и камня оставалась Мэри. Как же больно ее покидать! Однако иначе нельзя.

Пожав плечами, Тейлор побежал догонять остальных.

Если этот тонкий сплав из бывших врагов оправдает себя, воссоединения Тейлора с Мэри — да и со всем остальным человечеством — долго ждать не придется. Люди будут жить на поверхности как разумные существа, а не слепые в своей ненависти кроты.

— Потребовались жизни тысяч поколений, — продолжал говорить робот, — сотни веков кровопролитий и хаоса. Каждая война становилась новым шагом на пути к объединению человечества. И вот — конец, мир без войны близок. Впрочем, и это лишь начало нового этапа истории.

— Дальше — завоевание космоса, — вздохнул полковник Бородов.

— Раскрытие смысла жизни, — добавил Мосс.

— Уничтожение голода и бедности, — сказал Тейлор.

Дверь в салон летательного аппарата открылась, и свинцовый пообещал людям:

— Вас ждет это и многое другое. Насколько многое — сказать невозможно. Предвидеть подобное сейчас нельзя, как не мог предвидеть сегодняшний день человек, первым создавший племя. Верьте, все будет хорошо.

Дверь закрылась, и воздушный корабль понес людей к их новому дому.

© Перевод Г. Валеевой.

Крамер откинулся в кресле.

— Положение, как видите, удручающее. Неизвестная величина, и как ее исключить — непонятно. Идеальная переменная, ни больше ни меньше.

— Идеальная, говоришь? — хмыкнул Гросс. — Ну, какие-то закономерности наверняка есть. Живая ли, мертвая — материя подчиняется необходимости. Да, поведение живых организмов сложнее: факторов нужно учитывать больше и причинно-следственные связи не столь очевидны. Однако законов природы никто не отменял. По-моему, отличие тут не в качестве, а в количестве.

Оба повернулись к стене, где сохли свежепроявленные пластины. Крамер направил карандаш на один из не вполне еще прояснившихся снимков и прочертил в воздухе линию.

— Видите отросток? Это псевдоподия, ложноножка. Перед нами живые существа, и, как показала практика, против этого оружия мы бессильны. Ни один механизм, даже самый совершенный, не может с ними тягаться. От системы Джонсона придется отказаться. Поискать в другом направлении.

— А между тем война продолжается, и конца-краю ей не видно. Ситуация патовая: им нас не достать, но и нам до них не добраться.

Крамер кивнул.

— Живое минное поле — отличная защита. Но быть может, выход все-таки есть.

— И какой же?

— Постой-ка, — Крамер повернулся к своему сотруднику — инженеру-ракетчику, который сидел, уткнувшись в чертежи. — Тот крейсер, что возвращался на этой неделе… Он ведь вроде бы ничего не задел? Подошел вплотную, однако контакта как такового не было?

— Верно, — подтвердил инженер. — Мина была в стороне, в двадцати милях. Корабль шел на автопилоте, прямым курсом на Проксиму. За четверть часа до гибели он отклонился — почему, мы так и не выяснили, — а затем вернулся на заданную траекторию. Тогда-то его и сцапали.

— Отклонился, — повторил Крамер. — Да только недостаточно. Мина следовала за ним по пятам. Вечная история… Но контакт — был он все-таки или нет?

— Хотите знать нашу теорию? — откликнулся ракетчик. — Мы зациклились на контакте, на мысли о том, что где-то в этих отростках заложены детонаторы. Но похоже, дело тут не в физике — в психологии. Мы ищем то, чего нет. Мины сами решают, когда им взорваться. Видят наш корабль, подбираются поближе и… решают.

— Спасибо. — Крамер повернулся к Гроссу. — Вот тебе лишнее подтверждение. Может ли управляемый автоматическими реле корабль уйти от мины, которая взрывается по собственному усмотрению? Вся наша стратегия прорыва держится на том, чтобы не задеть ненароком детонатор. А на деле наш «детонатор» — реакция мыслящего, сложноорганизованного существа.

— Глубина защитного пояса — пятьдесят тысяч миль, — задумчиво добавил Гросс. — Что снимает для них другую нашу проблему — ремонта и техобслуживания. Эти твари попросту размножаются! Стоит одной выйти из строя, на ее месте тут же возникает новая. Интересно, чем они питаются?

— Останками нашего авангарда, надо полагать. Большими вкусными крейсерами. По сути, это умственный поединок — живой организм против автопилотируемого корабля. У корабля нет никаких шансов. — Крамер раскрыл папку. — А теперь послушай, что я предлагаю.

— Выкладывай. Только учти, что десяток гениальных идей я сегодня уже выслушал.

— Моя предельно проста. Эти мины превосходят любой механизм, но только потому, что они живые. Поставь против них другую форму жизни, более развитую, и шансы уравняются. Раз юки смогли окружить свою планету живым щитом, почему бы и нам не использовать биологический потенциал Терры? Ударить по ним их же оружием?

— И какой организм ты предлагаешь использовать?

— По-моему, тут и думать нечего. Самая гибкая из всех известных форм разума — человеческий мозг.

— Но человек не выдержит межгалактического полета! Любой пилот умрет задолго до того, как доберется до Проксимы. Сердце не выдержит.

— А зачем нам сердце? Нам нужен мозг.

— Как это?

— Вся штука в том, чтобы найти человека с высоким уровнем интеллекта, который согласится стать донором. Пересаживают же глаза, руки, ноги…

— Но мозг!..

— В принципе это осуществимо. Подобные операции уже проводились в тех случаях, когда иначе спасти пациента было нельзя. Правда, чтобы вместо тела при этом был корабль — мощный межгалактический звездолет… действительно, такого еще не бывало.