Виктор Мурич - Дважды возрожденный

- Удивительно. Мы считали, что такое невозможно. Мой доминирующий разум так вплетен в разум принцессы, что они кажутся едиными.

- Зачем вы это делаете? - пристально глядя на нее, спрашиваю я. - И кто вы?

Гномиха присаживается на мягкую траву, стелющуюся у ног.

- Мы - жители одного из вышерасположенных срезов. Биологически мы абсолютно идентичны вам, но по уровню развития и технологии стоим на несколько ступенек выше. - Она улыбнулась, показав два ряда маленьких белых зубов. - Это не хвастовство, а констатация факта. Мы стараемся идти мирным путем и по возможности избегать войн. Но не всегда это удается, имея в виду воинственных соседей. Некоторое время назад наши ученые существенно продвинулись в изучении мозга и сознания гуманоидов. Основываясь на их открытиях, мы приняли решение, что значительно проще предотвращать войны, чем их выигрывать.

Были похищены наиболее выдающиеся личности наиболее агрессивных и опасных рас. После того как им вживили наши сознания поверх собственных, все были возвращены на свои места. В результате получаем копача, - она ткнула себя пальцем в грудь, - занимающего руководящий пост, но руководствующегося желанием сохранить мир. У меня сохранились все воспоминания и привычки принцессы, но решения принимает вживленная часть. Меня бы никогда не раскрыли, если бы не ты. Нет, я не обвиняю тебя, - предотвратила она извиняющимся тоном волну моего возмущения. - Это случайность. Они прочли в твоих мыслях мой истинный образ, и этого было более чем достаточно для вынесения приговора.

- А где твое настоящее тело? - задаю я очень уж начавший интересовать меня вопрос.

- Дома. В Центре сознания. Ее зовут Лунь.

- Почему ты говоришь "ее"?

- Мое сознание никогда не вернется к ней. - Она грустно опустила глаза. Лунь послужила донором, создав мысленный слепок себя. Теперь она - это она, а я - это я.

- То есть ты навсегда останешься гномихой? - не веря своим ушам, переспрашиваю я. Такой поворот событий не входил в мои планы.

- Да. И хватит об этом. Теперь моя очередь спрашивать. - Она резко повернулась ко мне. - Я хочу знать, что сделал с тобой лакт. До сих пор я никогда не слышала о том, чтобы лакт возвращал жизнь представителю другой расы. Точнее говоря, я вообще не слышала о том, что они умеют воскрешать мертвых...

- Ну, он...

- Нет. Слова здесь не помогут. Мне нужны твои мысли.

Я послушно протягиваю ей руку.

Она берет ее и буквально сразу отпускает. Я даже не успел толком рассмотреть ее истинное лицо, как все закончилось. На ее лице смешались два чувства - испуг и радость.

- Ты стал совершенно другим. - Она удивленно смотрит на меня. - Лакт не просто оживил тебя. Он создал тебя заново. Ты даже не представляешь, насколько изменился. Я не могу сказать, плохо это или хорошо. Уверена только в одном дома тебе делать нечего. Теперь ты воин. Пройдет время, и ты поймешь это. Надеюсь, что ты выберешь правильную сторону и не станешь опасной игрушкой в чьих-то руках.

- А больше ты ничего не увидела? - спрашиваю почти шепотом, глядя в маленькие глаза на уродливом лице. Удивительно, но оно уже не кажется таким уродливым, как раньше.

- Увидела. - Она замолчала, подбирая нужные слова. - Я знаю, что ты любишь ее тело и мое сознание. К сожалению, эти вещи несовместимы. Разве что ты найдешь Лунь... Но помни: она - это не я. Она не была принцессой. И, что самое важное, она даже не знает о твоем существовании.

Гномиха поднимается на ноги, отряхивая кожаную одежду от налипших комочков земли.

- Куда ты сейчас? - спрашиваю, беря ее за руку.

- Моя миссия провалена. Руководить народом копачей я уже не смогу. Дома мне делать нечего, там я чужая. Бесцельная жизнь не имеет смысла. Я верну это тело принцессе. Оно ее по праву.

- Смерть? - предательски дрогнул мой голос.

- Нет. Это не смерть... Просто одна из многочисленных копий сознания. Лунь перестанет существовать. Вот и все. Прощай.

Она делает шаг в сторону, но я не отпускаю ее руку, заставив остановиться.

- Прощай. - Неожиданно для себя я наклоняюсь и целую ее шероховатую щеку.

Она кивает головой и отворачивается. Шершавая рука плавно выскальзывает из моей ладони.

- Иди, - кивает она в сторону Мичмана и Мотора, стоящих в стороне. - Они ждут тебя.

- Мне очень жаль, - начинаю я, но ком, подступивший к горлу, не дает высказать мысль вслух.

- Я знаю... Мне тоже. - Гномиха поворачивается ко мне спиной и медленно уходит. Пройдя несколько шагов, она останавливается. - Если бы ты знал, как я завидую ей...

Нескладное тело уже растворилось в воздухе, а я все смотрю на примятую ее ногами траву.

- Пойдем, - дружески обнимает меня за плечи Мичман.

Утвердительно киваю головой и послушно иду за ним. У бетонного полотна дороги нас ждет Мотор.

- Где вас там носит? - возмущенно ворчит он. - Нам еще попутку ловить, а вы медлите.

Мотор выходит на проезжую часть и машет рукой приближающемуся "жигуленку".

Оставляя за собой на бетоне темные полосы торможения, машина останавливается в метре от его ног.

- Тебе что, дураку, жить надоело? - высовывается из окна усатое лицо. - Ты чего под колеса лезешь?

- Все нормально, командир, - весело говорит Мичман. - Нам домой надо. Подбросишь?

Книга вторая

ХРАМ ВОИНА

ГЛАВА 1

Высокий пожилой мужчина стоит, повернувшись лицом к кирпичной стене старого дома и прикрываясь воротником легкого пальто, безуспешно чиркает зажигалкой, пытаясь прикурить. Он тихонько чертыхается и старательнее оттопыривает воротник, укрывая зажигалку от резких порывов холодного осеннего ветра.

Вокруг возвышаются темные, покрытые плесенью стены домов еще довоенной постройки. Мрачные стены, утыканные слепыми окнами, поднимаясь ввысь, позволяют увидеть маленький клочок неба, укутанного в пелену облаков, сквозь которые любопытно поглядывает вниз луна и безразлично посверкивают далекие звезды.

Метрах в десяти от человека вольготно пристроились переполненные мусорные баки - полноправные хозяева этого проулочка между двумя домами.

Сидящая на ржавой трубе покрытая лишаем кошка бросила в мою сторону мимолетный взгляд и сразу же отвернулась, выражая полное презрение к двум чужакам, объявившимся на ее территории.

Из трубы часто капает грязная вода, с каждой каплей увеличивая маслянисто поблескивающую лужу у моих ног.

От края лужи, отправляясь в дальнее плавание, отчалил спичечный коробок с надписью "Гомельдрев" и устремился в сторону мусорных баков. Порыв ветра донес до меня волну вони, которую они в изобилии испускают. Я брезгливо морщусь и сглатываю слюну, пытаясь смыть поднимающийся вверх комок тошноты.

Наконец зажигалка нехотя выдавила из себя дрожащий под порывами ветра лепесток пламени. Жадно чмокая, мужчина затянулся сигаретой, и над его непокрытой, седой головой поплыло облачко дыма. Затянувшись поглубже, он удовлетворенно вздохнул и засунул зажигалку в карман пальто.