Виктор Мурич - Дважды возрожденный

Как только ноги коснулись земли, над нашими головами пронеслось что-то вроде звена штурмовиков. Закачались под натиском воздушной волны деревья, скрывающие нас от крылатых персонажей сказок, а уши заложило от трубного рева, которым драконы выразили недовольство в связи с исчезновением завтрака.

- Ох! Пронесло! - с опаской взглянула вверх Света, после того как рев утих и драконы улетели. - Я думала, сожрут...

- И сожрали бы, если бы не приземлились, - заметил маг. - Скорее всего, мы посягнули на их территорию. Типичное поведение животных.

- Куда дальше? - мрачно интересуюсь я. - Идеи есть? А то так мы будем бродить здесь вечно.

Маг минутку подумал, почесал лысый череп и сказал:

- Пожалуй, есть. Я как-то раньше об этом совсем не задумывался. Если мы попробуем...

Поблескивающая стеклянной нитью петля упала сверху и рывком утащила мага в пышную крону дерева.

Все произошло настолько быстро, что Глобус даже не успел воспользоваться своими умениями.

В кроне что-то шумно зачавкало, и с листьев на траву закапала кровь. Через секунду нам, остолбеневшим от нелепости ситуации, под ноги упала голова мага с гримасой удивления на лице. Он даже не понял, что его убило.

- Не-е-е-т! - резанул по ушам женский вопль, и Света стремглав бросилась бежать, не разбирая дороги.

Взглянув напоследок на расширившиеся от удивления глаза Глобуса, устремляюсь вслед за впавшей в истерику девушкой.

- Света, стой! Стой, кому говорю! - кричу я на бегу.

Похоже, этот мир не имеет ничего общего с раем. Скорее уж, это ад, искусно маскирующийся под рай. Сперва он забрал гномиху, теперь вот мага... Мага!!! Это меня удивляет больше всего. Учитывая его силу и опыт, погибнуть вот так... от лап местной твари... Он же менее чем за секунду мог поставить защиту или разнести нападающего в клочья. Возможно, наиболее значимую роль сыграл фактор внезапности. И все равно абсурдная картинка получается. Вот бы колдуны удивились, узнай они, как погиб Глобус.

* * *

Часовые поиски Светланы так и не принесли никакого результата. Она как сквозь землю провалилась. Возможно, ее постигла участь остальных.

- Света! - в очередной раз прокричал я в живущий своей дикой жизнью зеленый мир Ничего.

- Что будешь делать? - спрашивает Мичман.

- Не знаю. Теперь точно не знаю.

- Может, Храм невидим? - предположил Мотор. - А мы ходим вокруг да около и не замечаем его.

- Не знаю... Теперь это уже никакой роли не играет. Оба мага мертвы... С кого теперь будут копии делаться? - выплескивается из меня отчаяние. - Ничего не знаю... Кроме того, что мы провалили миссию и угробили Землю. Пятно на руке полностью исчезло. - Я со злостью взглянул на ставшую абсолютно чистой кисть, - Что это значит, вы знаете сами.

- Конец? - непривычно тихо спросил Мотор.

- Да! Конец Земли!

- Но ведь твоя жизнь на этом не закончилась, - пытается поддержать Мичман. - Ты сделал все, что мог. Виктор, выше головы не прыгнешь. Тут даже твои нетрадиционные возможности не помогут.

- Мы не смогли защитить наш мир! - тупо, как попугай, твержу, опустив глаза в землю. - Чего стоит жизнь человека, не сумевшего защитить свою родину, мир, который дал ему жизнь, который растил его?.. Не знаете? - перешел я на крик. - Ноль! Абсолютный ноль! И не более!

- Ты в этом уверен? - раздался из-за спины мягкий, шепчущий голос.

Я даже не оборачиваюсь и не поднимаю глаза.

Мне плевать, кто там шатается у меня за спиной и чего он хочет. Хочет сожрать - пусть жрет. Ноль он и есть ноль.

- Ты считаешь, что жизнь твоего мира для тебя важнее собственной жизни? не унимается шепчущий голос.

- Послушай, ты! - не меняя позы, сквозь зубы говорю я. - Я - человек. Понимаешь? Человек, рожденный на Земле. Человек, любящий свой мир. И для любого, слышишь, любого человека жизнь Земли стократ дороже собственной жизни. Но какой смысл говорить о том, чего нет?.. Мастера сдержали свое обещание и стерилизовали старушку Землю. Сейчас это не более чем полыхающая огнем каменная пустыня без малейших признаков жизни. Как говорил Тарас Бульба: "Я тебя породил, я тебя и убью".

- Ты интересный, - загадочно шепнул голос. - Так и быть... Входи.

- Куда? - с издевкой спрашиваю я. - В землю мне, что ли, зарываться?

- В Храм воина.

Эта фраза ударила меня как кнутом и заставила поднять глаза.

- Ч-ч-ерт! - вырывается из груди от увиденного зрелища.

- ...мать! - эхом отозвался во мне Мотор. - Храм!

Я сижу уже не на зеленой траве, а на крупнозернистом черном песке. Этот песок тянется до самого горизонта, сливаясь вдалеке с ярко-голубым небом. А передо мной возвышаются ступени, ведущие в Храм. Храм, который стоит того, чтобы называть его с большой буквы. Я даже не знаю, с чем его можно сравнить...

Острые, стреловидные формы стремятся к сияющим солнцам и отливают металлом. Окон нет, и это кажется нормальным. Вид Храма позволяет с уверенностью сказать, что он имеет непосредственное отношение к войне. Это видно по его устремленности, остроте.

Я плохо разбираюсь в архитектуре и не могу в. полной мере оценить его изящество... Для меня это выглядит как красота смерти.

- Он такой, каким я его представляю, - опять звучит голос. - Со временем перестроишь, если будет желание.

Я оборачиваюсь, но позади никого нет. Только черная песчаная пустыня до самого горизонта.

- Кто ты?

- Хозяин Храма воина.

- Зачем ты здесь?

- Я его сердце. - Кажется, невидимый собеседник усмехнулся. - Мозг у него уже есть, а вот с сердцем проблема.

- Я не понимаю!

- Успеешь... Входи.

Медленно иду вверх по сверкающим хромом ступеням. Кажется, что я иду не по лестнице здания, а по палубе военного корабля. Мощь Храма подавляет и будит во мне желание сжаться в комок и жалобно заскулить, прося пощады. Каждый шаг это кусочек моей жизни. Каждая ступенька кажущейся бесконечной лестницы - это мой поступок.

* * *

Вот я, совсем маленький, защищаю рыдающую соседскую девчонку от злой собаки. Мне страшно... Но мысль, что эта злобная кусачая тварь обидит девочку, кажется еще страшнее. И я иду вперед.

* * *

Школа. Мой друг Степан разбил мячом окно в учительской. Нахмуренный директор шагает перед притихшим классом, требуя признания в содеянном... У Степана был отец-алкоголик, который беспощадно лупил его офицерским ремнем. Судя по лицу Степана, он уже готов признаться и обречь себя на очередную порку. Я закрываю глаза и делаю шаг вперед.

* * *

Я прыгаю вперед, спасая Мотора от нависшего над ним камня, который удерживает мальчик-лакт. Боль...

* * *

Сидя на зеленом ковре поляны, я готов променять свою жизнь на жизнь Земли.

* * *

Ступени закончились, и я оказываюсь перед огромными стрельчатыми дверями. Без единого звука половинки расходятся в стороны, пропуская меня в большой зал, освещаемый солнцами сквозь прорези в острой, прячущейся где-то в вышине крыше.