Мария Гинзбург - Герой должен умереть

– И ты думаешь, что эта теория верна?

– Нет, – сказал Танрэк. – Дело в другом. Кое-кто хочет, чтобы я делился тем, что слышу от тебя. Я этого делать не буду… Но есть работники и сговорчивее, чем я.

– Значит, я просто не буду ходить в Храм больше.

– Если мы уничтожим кэцэров, многое изменится, – ободряюще сказал Гаттар. – И это свое решение коллегия тоже отменит, я думаю. Мы не сможем общаться только три оставшихся дня, но ты ведь сможешь продержаться? Продержался ведь месяц без единого визита ко мне.

Вэдан улыбнулся, показывая, что понял шутку.

Мэарит сладко потянулась. Поваляться с утра в постели, понежиться, зная, что не нужно вскакивать и бежать на работу – что может быть лучше? Она повернулась, чтобы поцеловать лежащего рядом мужчину.

Увидев его лицо, Мэарит коротко, но сильно выдохнула – почти что вскрикнула. Она быстро, но осторожно, чтобы не разбудить спящего, выбралась из постели.

Девушка подняла с пола небрежно брошенный халатик и накинула его. Мэарит отодвинула тяжелый бархатный полог и вышла из алькова, в котором находилась кровать. По босым ногам потянуло холодом. Мэарит забралась с ногами в уютное кресло. Она не сводила взгляда с полога, за которым мирно спал ее гость.

«Шэдан и Дэйно», думала она. – «А ведь можно было догадаться. Откуда ему было знать настоящее имя Баруга?»

На сигнал присутствия у Мэарит была записана легкая, неназойливая мелодия – одна из песен великой Кнессен. Девушка проснулась, когда мелодия трижды проиграла от начала до конца.

– Кто там, – пробормотала Мэарит.

– Тэнир.

– Откройся, – произнесла девушка.

Дверь открылась. Пол негромко заскрипел под ногами гостя. Она слышала шорох снимаемой одежды, мягкий шум отодвигаемого полога, а потом горячее тело опустилось на нее. Сначала Мэарит просто принимала ласки. А потом, проснувшись окончательно, ответила. Сон уже снова укутывал ее, усталую и довольную, своим жемчужно-серым покрывалом, когда мужчина резко сел. Голова Мэарит сползла с его плеча, куда она уютно уткнулась.

– Ты чего? – пробормотала она.

Мэарит почувствовала, как по телу мужчины широкой волной прошла дрожь.

– Вэдан вернулся, – ответил он.

Мэарит откинулась на подушку. Сон как рукой сняло.

– Так его не убило молнией, как показалось Мэниру?

– Нет. Кэцэры забрали его с собой в Шамболор, приняв за раненного товарища.

– И давно он в Цачесе?

– Со вчерашней ночи.

– Вот почему горели джунгли, – произнесла Мэарит. – Он здесь уже целые сутки, но не отвизорил мне, и никак иначе не дал знать о себе. А он… он видел? Он знает?

– Да.

– И что?

– Он сказал, что ты сама должна решить.

– Да? – удивилась Мэарит. – Похоже, Вэдана подменили в Шамболоре. Я думала, он убьет тебя, если узнает.

– Любовь – это не только обладание, Мэарит. Бывает и братская любовь.

– А ты, Тэнир?

– Что – я?

– Тебе что, все равно, с кем из вас я останусь?

– Нет, не все равно. Но я люблю и брата, и тебя. Если тебе с ним будет лучше, пусть так и будет.

– Какое благородство, – язвительно произнесла Мэарит.

– Почему тебе так хочется, чтобы мы подрались? – заметил Тэнир.

Это была правда, и Мэарит рассердилась.

– Ничего мне не хочется, – сказала она холодно. – Значит, выбрать должна я… Даже не знаю. Ты очень хороший человек, Тэнир. Надежный, уравновешенный, настоящий глава семьи. Я знаю, что буду с тобой как за каменной стеной, как говорится. А Вэдан… Это же как огромный фейерверк, с ним никогда не бывает скучно. Никогда не знаешь, чего ждать от него. И я люблю его, понимаешь? И если по стечению обстоятельств намс тобой все же придется остаться вместе, я возненавижу тебя за то, что ты – не он, и устрою тебе такую жизнь…

– Не торопись. Обдумай все.

– С другой стороны, Вэдан опять сошелся с Баругом, – произнесла Мэарит задумчиво. – С этим отвратительным развратным чудовищем. Это все Каартс… А ты к мужчинам равнодушен, я знаю.

– Да. Но если ты решишь остаться с Вэданом, тебе всю жизнь придется делить его с этим отвратительным развратным чудовищем.

– Почему это?

– Потому что это отвратительное, развратное чудовище спасло ему жизнь. Он потерял память от удара молнией, и думал, что он – кэцэр. А когда Инедирт показал ему… нас с тобой, Вэдан все вспомнил. И бежал.

– Надо же. Ладно, там посмотрим, – сказала Мэарит. – Утро вечера мудренее.

Они обнялись и заснули.

Полог зашевелился. Мэарит вздрогнула и очнулась от дум.

– Иди сюда, – сказал Вэдан.

Она не сдвинулась с места.

– А что мы будем делать потом? – спросила Мэарит.

– Поедем к Баругу, – сказал Вэдан. – Я вас познакомлю наконец.

Она молча поднялась и подошла к постели. Вэдан смотрел, как изящно она движется. И все же, была в ее шагах какая-то неуверенность. Вэдан внезапно почувствовал невыносимую усталость. Он откинулся на спину и закрыл глаза.

Дом Самре изнутри был ступенчатой формы. Каждый следующий этаж был на две боковые террасы меньше предыдущего, лишь в мансарде Мэарит не было этих крытых террас. Лестницы, которыми сообщались между собой этажи, находились на левых от главного входа террасах. Такова была старинная планировка домов сареасов. Вряд ли в Цачесе сохранилось больше десятка таких домов. На первом этаже находилась столовая, кухня и аккумуляторная сианейсов. На втором этаже располагались спальня родителей Мэарит, гостиная, где ее мать угощала подруг традиционным кёлзгом, и кабинет Чаара, имевший отдельный вход. Здесь старший Самре общался со своими партнерами по бизнесу. На третьем этаже находились две комнаты, в которых жили Мэнир и самый младший из детей Чаара – Дарт. Дарт был одноклассником Гэдир, и через него они все и познакомились.

Утром Мэнир вышел на террасу покурить и столкнулся с Вэданом.

– Я знал, что ты здесь, – улыбнулся Самре и протянул ему свою коробку с курительными палочками.

Вэдан тоже улыбнулся. Ночью, по пути к Мэарит, он заглянул и в комнату Мэнира. Они с Гэдир спали в обнимку на кресле перед бессмысленно шипящим видексом. Все полуночные каналы уже прекратили свою работу. На столике перед подростками стояла полупустая ваза с фруктами и сладостями, тарелка с несколькими кусками пирога, и бокалы с недопитым тоником. Вэдан неслышно прошел мимо них, выключил видекс. Сняв с кровати Мэнира покрывало – великолепно выделанную пятнистую шкуру аиреба – он укрыл парочку.

Вэдан и Мэнир закурили. Было три часа дня – шестнадцать часов от захода Мрэ и тринадцать от заката Миар. Стояло полуденное затишье, и раскаленный пыльный город, раскинувшийся под лучами двух солнц, словно вымер.

– Вы завтракали? – спросил Вэдан.