Джордж Мартин - Битва королей (Книга вторая)

Рога на "Ярости" запели снова, подавая команды другим кораблям, и Давос ощутил зуд в отсутствующих пальцах.

- Весла на воду, - прокричал он. - Строй держать. - Сто весел упали на воду, и забил барабан мастера. Он стучал медленно, как большое сердце, и сто гребцов двигали веслами в лад ему, как один человек.

У "Духа" и "Леди Марии" тоже отросли деревянные крылья. Все три корабля согласно пенили воду.

- Тихий ход, - скомандовал Давос. Серебристая "Гордость Дрифтмарка" лорда Велариона заняла свою позицию с левого борта от "Духа", "Дерзкий смех" был на подходе, но "Ведьма" только-только опустила весла на воду, а "Морской конь" еще возился с мачтой. Давос посмотрел на корму. Да, там, на юге, может быть только "Меч-рыба", отстающая, как всегда. Она имела на борту двести весел и самый большой на флоте таран, но ее капитан вызывал у Давоса серьезные сомнения.

Солдаты на разных кораблях перекликались, подбадривая друг друга. Им надоело быть балластом всю дорогу от Штормового Предела, и они рвались в бой, уверенные в победе. Эту уверенность разделял с ними лорд верховный адмирал, сир Имри Флорент.

Три дня назад, поставив флот на якорь в устье Путеводной, он собрал своих капитанов, чтобы объяснить каждому его позицию. Давосу с сыновьями назначили места во второй линии наступления, на передовом крае опасного правого крыла. "Почетное место", - заявил Аллард, радуясь случаю проявить себя. "Гибельное", - заметил отец, и сыновья, даже юный Марек, посмотрели на него с жалостью. Трусит Луковый Рыцарь, читал он в этих взглядах - в душе он так и остался контрабандистом.

Что ж, последнее он готов был признать. "Сиворт" звучит по-господски, но в глубине души он по-прежнему Давос с Блошиного Конца, вернувшийся в свой родной город на трех высоких холмах. В парусах, веслах и берегах он смыслит больше всякого другого в Семи Королевствах, и за плечами у него немало рукопашных схваток на мокрой палубе. Но в битву такого рода он вступал боязливо, словно девушка. Контрабандисты не трубят в рога и не поднимают флагов. Почуяв опасность, они ставят паруса и мчатся прочь быстрее ветра.

Будь он адмиралом, он все сделал бы по-другому. Для начала послал бы вверх по реке несколько самых быстрых кораблей и посмотрел бы, как их там встретят, а не ломился бы очертя голову. Когда он предложил это сиру Имри, лорд-адмирал вежливо поблагодарил его, но в глазах его Давос благодарности не увидел. "Кто этот трусливый выскочка? - вопрошали они. - Не тот ли, который купил себе рыцарство за кучу лука?"

Имея вчетверо больше кораблей, чем юный король, сир Имри не видел нужды в обманной тактике. Он разделил флот на десять линий, по двадцать кораблей в каждой. Две первые пойдут вверх по реке, чтобы уничтожить маленький флот Джоффри - "мальчишкины игрушки", как выразился сир Имри, заслужив смех своих знатных капитанов. Последующие высадят под городскими стенами лучников и копейщиков и лишь тогда присоединятся к сражению на реке. Более мелкие и тихоходные корабли, замыкающие порядок, будут переправлять с южного берега войско Станниса под защитой Салладора Саана и его лиссенийцев, которые останутся в заливе на случай, если у Ланнистеров есть еще корабли, скрытые вдоль побережья и готовые ударить неприятелю в хвост.

По правде сказать, сир Имри спешил не без причины. Ветры были немилостивы к ним во время перехода от Штормового Предела. Они потеряли две барки на скалах залива Губительные Валы в самый день отплытия - недобрый знак. Одна из мирийских галей пошла ко дну в Тарском проливе, а при входе в Глотку их застал шторм, разметав флот по Узкому морю. Они собрались вновь под защитой Крюка Масси в более спокойных водах Черноводного залива, потеряв много времени и двенадцать кораблей.

Станнис должен был добраться до Черноводной еще несколько дней назад. Королевский Тракт ведет от Штормового Предела прямо к Королевской Гавани - это гораздо короче, чем плыть морем, - а войско его состоит в основном из конницы. Ренли, сам того не желая, оставил брату в наследство около двадцати тысяч рыцарей, легкой кавалерии и вольных всадников. Сам переход отнял у них мало времени, но закованные в броню кони и двенадцатифутовые копья - плохая подмога против глубокой реки и высоких городских стен. Станнис со своими лордами давно уже, по всей видимости, разбил лагерь на южном берегу Черноводной и кипит от нетерпения, не зная, куда подевался сир Имри со своим флотом.

Два дня назад у скалы Мерлинга с кораблей было замечено несколько рыбачьих лодок. Рыбаки обратились в бегство, но их переловили одного за другим. "Ложка победы - как раз то, что нужно, чтобы успокоить желудок перед боем, - весело объявил сир Имри. - У людей появляется желание получить порцию побольше". Но Давоса больше интересовало то, что показали пленные относительно обороны Королевской Гавани. Карлик строил какое-то заграждение, чтобы запереть устье реки, но рыбаки расходились во мнениях о том, закончена эта работа или нет. Давос про себя пожелал ей успешного завершения. Если река будет закрыта для них, сиру Имри ничего не останется, как остановиться и подумать.

Над морем стоял шум - крики, рога, барабаны и флейты смешивались с плеском нескольких тысяч весел.

- Держи строй, - крикнул Давос. Налетевший ветер рванул его старый зеленый плащ. Куртка вареной кожи и круглый шлем - вот и все его доспехи. В море стальная броня может погубить человека с той же вероятностью, что и спасти. Сир Имри и другие знатные капитаны не разделяли его взглядов и сверкали, расхаживая по своим палубам.

"Ведьма" и "Морской конь" заняли свои места, как и "Красный коготь" лорда Селтигара. Справа от Аллардовой "Леди Марии" шли еще три галеи, отнятые Станнисом у злосчастного лорда Сангласса: "Благочестие", "Молитва" и "Вера" с лучниками на борту. Даже "Меч-рыба" подходила на веслах и под парусом, переваливаясь среди крепнущей зыби. "Корабль с таким количеством весел должен двигаться гораздо быстрее, - неодобрительно подумал Давос. - Все из-за тарана - он слишком велик и нарушает его равновесие".

Ветер дул с юга, но, поскольку они шли на веслах, это не имело значения. Они движутся вместе с приливом, но Ланнистерам будет благоприятствовать речное течение, быстрое и сильное там, где Черноводная впадает в море. Первое столкновение неизбежно окончится в пользу врага. "Глупо мы поступаем, встречаясь с ними на Черноводной", - думал Давос. При битве в открытом море их боевые линии окружили бы вражеский флот с обоих флангов, оттеснили к суше и уничтожили. На реке же их численный перевес не так уж много значит. Там они могут идти не более чем по двадцать кораблей в ряд - иначе возникает опасность перепутаться веслами и врезаться друг в друга.