Олег Кожевников - Жажда жизни[СИ]

Ну что же, нужно представителям параллельной ветви семейства "Хомо", помочь. И я, легонько отодвигая древком своего копья попадающихся на пути неандертальцев, подошёл к костровищу. Сложив шалашик из сухих веток, зажигалкой быстро разжег костерок. Как только он немного разгорелся, добавил деревяшек покрупнее и вышел, наконец, из этого вонючего помещения на относительно свежий воздух. Всё, теперь я тоже, как и Сергей стал для этих дикарей идолом, может быть и посильнее, чем великий охотник — победитель пещерных медведей и волков. Я стал для неандертальцев Прометеем, и этим было всё сказано. О своей, мгновенно возросшей роли в этом, так называемом обществе, я понял по резкому изменению поведения женской половины неандертальцев. Если раньше практически все они крутились около Сергея, то теперь перебежали ко мне и всё пытались что-нибудь стащить у меня из вещей, или хотя бы до меня дотронуться. Приходилось буквально отбиваться от них древком своего копья. Только встав рядом с Сергеем, я смог хоть немного расслабиться. Тут нас доставали только самые смелые и отчаянные "девки". Ози был на страже. Только его присутствие сдерживало дикарок от немедленных действий по использованию нас в весьма недвусмысленном образе.

Неожиданно эти беснующиеся фурии подались назад, вперёд вышел "мужик", который недавно так активно дубасил своим дрыном остальных, тщетно пытавшихся добраться до волчьего мяса, дикарей. Он что-то гортанно выкрикивал и показывал руками в сторону разгоревшегося костра. Понятно, хотел предложить занять почётное место у огня, но это уже было для нас слишком и, естественно, мы идти не пожелали, хотя, уже давно пора было подумать и о ночлеге. Максимум, часа через два солнце должно было зайти, а в темноте пробираться обратно в долину не стоило. Но и ночевать среди этих первобытных людей было, совершенно для нас невозможным делом. Нужно было, по крайней мере, облачится в космический скафандр, или надеть противогаз, чтобы не вдыхать в себя весь тот смрад, который стоял на месте их ночлежки.

Кроме заботы о предстоящем ночлеге, нужно было позаботиться и о собственном пропитании. У нас кроме соли с собой ничего не было. Конечно, можно было переночевать и на голодный желудок — но попытаться добыть хоть какую-нибудь пищу до наступления темноты всё же стоило. Искать дичь поблизости от стойбища, было бесполезно. Неандертальцы, как пылесосом, давно уже вычистили всю округу от живности; даже улиток и ящериц не осталось. Надежда опять была только на спасительное озеро — всю рыбу-то они вряд ли смогли бы поймать и сожрать.

Обговорив с Сергеем перспективы нашей деятельности на сегодняшний вечер, я, перед тем как идти на озеро, начал в бинокль оглядывать близлежащие склоны гор и невысокие каменные холмы. Искал место, где можно остановиться на ночёвку. Нужно было занять место не ближе, чем метров за триста от этого вонючего стойбища. Почти сразу я увидел метрах в пятистах от меня, пасущихся на склоне невысокой горы, нескольких горных коз. В моём, просвещённым телевизионным фильмом мозгу, быстро восстановилась информация об этих представителях непарнокопытных, это были букардо. Причина, почему эти козы, так свободно паслись недалеко от стойбища неандертальцев, почти у самого основания горы, где виднелась небольшая выбоина(очень, кстати, удобная для ночёвки), была понятна. Эти дикари вряд ли смогли бы забраться на сорокаметровую высоту. А если бы даже кто-нибудь и смог туда забраться, то приблизиться к этим быстрым и ловким животным, нет.

Но то дикари, а мы-то люди развитые, причём, с арбалетом. И чего будет стоить Серёге, попасть в такую яркую, белую, спокойную мишень с семидесяти метров? Да, ничего! Что он и подтвердил минут через двадцать, когда мы добрались до горы. Немного отдышавшись, Сергей выпустил из арбалета два арбалетных болта.

— Две стрелы — две козы, — ухмыляясь, сообщил Серёга, — вторую козу подарим этим несчастным волкоедам. Пусть хоть немного побалуют желудки настоящим мясом.

Подъем на горную террасу и сброс вниз подстреленной дичи заняли ещё минут двадцать. Кроме коз мы сбросили к подножью горы несколько стволов деревьев, валяющихся на террасе. Теперь у нас было и топливо, чтобы развести костёр, и добыча на ужин. В низине всё, что можно было использовать как дрова, было уже собранно неандертальцами. Кстати, они, практически всем племенем, внимательно наблюдали за нашей охотой, столпившись под горой и наслаждаясь таким, весьма необычным в их жизни представлением. А как же — боги охотились.

Не один из дикарей даже и не попытался приблизиться к подстреленной Серёгой дичи. К тому же убитых коз охранял наш верный Ози. Спустившись вниз, мы разделали одну из коз, вырезав из неё килограмм, пять самого лучшего мяса. Остальное я ногой оттолкнул в сторону вождя племени и жестами дал понять, что эти остатки и ещё не разделанную козу мы жертвуем им на пропитание. Неандерталец оказался весьма сообразительным малым, всё быстро понял и первым бросился к столь щедрому подарку, к ещё неразделанной козе. Затем каменным осколком надрезал козе шею и стал, издавая мерзкие чавкающие звуки, пить ещё тёплую кровь. Потом разрезал брюшину, руками вырвал печень и стал её жадно пожирать. У меня опять возник рвотный рефлекс. От греха подальше, мы с Сергеем и Ози пошли прочь, к выбранному нами месту ночлега. Поэтому не видели, как неандертальцы уходили, забрав мясной дар богов. Пока я собирал траву для подстилки, Сергей принёс дров, и мы, наконец, начали поджаривать наш долгожданный ужин.

Мясо ещё не было готово, как к нам заявился вдруг вождь племени. Позади него ковыляла какая-то женщина. Подойдя к нашему костру, вождь, опасливо косясь на злобно рычащего Ози, начал привычно гукать, помогая себе изъясниться с помощью жестов. Потом, повернувшись назад, он схватил за руку, пришедшую с ним женщину, и втолкнул её в нашу небольшую пещерку. После этого, развернувшись, он спокойно отправился обратно в своё стойбище. А пришедшая с ним женщина, присела на корточки, испуганно прижавшись к каменной стене.

Первой реакцией Серёги на сложившуюся ситуацию был оглушительный гогот. Потом сквозь смех он произнёс:

— Ну, что я тебе говорил? Вот, видишь, дикари, а мыслят совершенно нормально. Они в благодарность богам решили выделить им женщину. Вот только почему одну, нас-то двое? А…, неандертальцы, чего с них взять! У них в племени, наверное, так принято, всем стадом чпокать одну самку.

— Кто о чём Серёга, а ты о сексуальной гармонии! Ты что, не видел, как эта дикарка шла — она же хромая. Неандертальцы думают, что мы всемогущи и, наверное, считают, что мы сможем её вылечить. Видел? У них уже и вещички собраны, видно, племя собирается сниматься с этих мест. А эта "девка", вряд ли сможет далеко уйти с такой травмой. Ладно, давай накормим её, что ли, а потом я посмотрю, что у неё с ногой.