Стивен Кинг - Под Куполом

— И не нападать на сотрудников полиции, — добавил Фредди Дентон. — На этот раз не буду предпринимать никаких мер — нервы у всех на пределе, — но вы должны воздержаться от подобных обвинений. — Он помолчал, потом, запинаясь, добавил: — И перестать толкаться, разумеется.

Пайпер продолжала сверлить взглядом Джорджию, крепко сжимая правой рукой черную пластмассовую ручку поводка Кловера. Собака рычала, раздвинув передние лапы и наклонив голову. Словно где-то неподалеку на холостых оборотах работал мощный навесной лодочный мотор. Дыбом стоявшая на шее шерсть полностью скрывала ошейник.

— Откуда тебе известно ее имя, Джорджия?

— Я… я… я просто предположила…

Картер схватил ее за плечо и сжал:

— Заткнись, крошка! — А потом обратился к Пайпер, по-прежнему не вставая ( Потому что не хочешь, чтобы тебя вновь усадили, трус ): — Не знаю, какая муха вас укусила, но прошлый вечер мы провели вместе на ферме Олдена Динсмора. Пытались вытянуть хоть слово из оловянных солдатиков, которые несли вахту на Сто девятнадцатом, но не смогли. А Буши живет совсем в другой части города. — Он оглядел друзей.

— Точно, — кивнул Френки.

— Точно, — подтвердил Мел, недоверчиво поглядывая на Пайпер.

— Да! — воскликнула Джорджия. Рука Картера вновь обнимала ее, и все сомнения исчезли. Она воинственно уставилась на Пайпер.

— Джорджи предположила , что вы кричали о Сэмми, — продолжил Картер все с тем же бесящим спокойствием. — Потому что всем известно, что второй такой лживой подстилки в городе нет.

Мел Сирлс загоготал.

— Но вы не предохранялись. — Сэмми об этом говорила, и напрягшееся лицо Тибодо подтвердило ее слова. — Вы не предохранялись, а в больнице взяли мазки. — Пайпер понятия не имела, взяли или нет, да ее это и не волновало. По их раскрывшимся глазам она поняла, что ей поверили, а другого и не требовалось. — И когда сравнят ваши ДНК с тем, что нашли…

— Достаточно! — оборвал ее Картер. — Заткнись!

Она яростно ему улыбнулась:

— Нет, мистер Тибодо. Мы только начинаем, сын мой.

Фредди Дентон потянулся к ней. Она тычком его усадила и тут же почувствовала, как ее левую руку схватили и выкрутили. Повернулась и взглянула в глаза вставшего на ноги Тибодо. Спокойствие из них ушло, они сверкали от ярости.

Привет, брат мой , бессвязно подумала она.

— Пошла на хрен, гребаная сука! — И на этот раз толкнули ее.

Пайпер повалилась вниз, инстинктивно попыталась сложиться, чтобы не удариться о каменные ступени головой, зная, что они разобьют ей череп. Такой удар мог ее убить или — еще хуже — оставить овощем. Вместо этого она ударилась левым плечом, ощутив всплеск боли. Знакомой боли. Однажды, лет двадцать назад, на футбольном поле Пайпер вывихнула плечо и могла поклясться, что вывихнула его вновь.

Ноги перелетели через голову, она выполнила обратный кувырок, чуть не сломав себе шею, и приземлилась на колени, содрав кожу с обоих. Наконец шлепнулась на грудь и живот. Потом сползла до нижней ступеньки. Кровоточила щека, кровоточил нос, кровоточили губы, болела шея, но, ох, Господи, сильнее всего болело плечо, выгнувшееся бугром, неестественно вывернутое, каким Пайпер его хорошо помнила. Только в прошлый раз этот бугор обтягивал красный нейлон футболки «Диких кошек». Тем не менее она поднялась, слава Богу, ноги ее еще слушались; такое падение могло привести и к параличу.

В какой-то момент поводок она потеряла, и Кловер прыгнул на Картера, собачьи зубы рвали грудь и живот под рубашкой, рвали рубашку, овчарка повалила Тибодо на гранитную площадку, добираясь до его внутренностей.

— Оттащите его! — кричал Картер. От его прежнего спокойствия не осталось и следа. — Он меня убьет!

И да, Кловер пытался. Его передние лапы стояли на бедрах Картера, которые поднимались и опускались, потому что тот пытался вырваться. Казалось, немецкая овчарка катит на велосипеде. Пес изменил направление атаки и укусил Картера в плечо, вызвав у того новый крик. А потом попытался вцепиться ему в шею. Картер едва успел упереться руками в грудь собаки, чтобы уберечь горло.

— Остановите его!

Френк попытался схватить поводок. Кловер повернул голову и щелкнул зубами возле его пальцев. Френк отпрыгнул, и пес вновь сосредоточился на человеке, который сбросил его хозяйку с лестницы. Пасть открылась, обнажив два ряда сверкающих белых зубов, и овчарка предприняла вторую попытку добраться до шеи Тибодо. Тот поднял руку, а потом закричал от боли, потому что Кловер впился в нее зубами и начал трясти, как одну из своих любимых тряпичных игрушек. Только игрушки не кровоточили, в отличие от руки Картера.

Пайпер с трудом поднималась по лестнице, прижимая к животу левую руку. Лицо превратилось в кровавую маску. Кусок выбитого зуба прилип к уголку рта, как крошка хлеба.

— ОТОРВИТЕ ЕГО, ГОСПОДИ, ОТОРВИТЕ ОТ МЕНЯ ЭТОГО ГРЕБАНОГО ПСА!

Пайпер уже открыла рот, чтобы приказать Кловеру отойти, когда увидела, как Фред Дентон вытаскивает пистолет.

— Нет! — закричала она. — Нет, я его остановлю!

Фред повернулся к Мелу Сирлсу, указал на собаку свободной рукой. Мел выступил вперед и ногой ударил Кловера под задние лапы. Ударил сильно, как когда-то (и не так давно) бил по футбольному мячу.

Кловера потащило в сторону, он отпустил кровоточащую, изорванную руку Тибодо, два пальца которых торчали в стороны под неестественным углом, как наклонившиеся стойки указателей.

— НЕТ! — вновь закричала Пайпер, так громко, что перед глазами все застлала серая пелена. — НЕ ТРОГАЙТЕ МОЮ СОБАКУ!

Фред не обратил на эти крики ни малейшего внимания. Как и на Питера Рэндолфа, который появился в дверях с выпущенной из штанов рубашкой, расстегнутой молнией и номером «Аутдорс», [111] «Аутдорс» — журнал об охоте и рыбалке. который читал, сидя на толчке. Фред нацелил пистолет на собаку и выстрелил.

На небольшой площадке между двумя зданиями выстрел прогремел громовым раскатом. Верхнюю часть головы Кловера снесло, выплеснулась кровь с осколками костей. Пес шагнул к кричащей, залитой кровью хозяйке, сделал второй шаг и упал.

Фред с пистолетом в руке направился к Пайпер и схватил ее за больную руку. Бугор на плече протестующе взревел. Однако она не отрывала глаз от трупа собаки, которая попала к ней еще щенком.

— Ты арестована, свихнувшаяся сука! — Фред, глаза которого на бледном потном лице чуть ли не вылезали из орбит, наклонился к ней так близко, что до нее долетала его слюна. — Все, что ты скажешь, может быть использовано против твоей чокнувшейся задницы.

На другой стороне улицы из «Эглантерии» выбегали люди, среди них Барби, в фартуке и бейсболке. Но первой прибыла Джулия Шамуэй.