Осенние визиты

существовании поясного времени. Маленькая слабость столичных жителей -

впрочем, Степан знал, что он работает по ночам.

- Добрый вечер. Не спишь?

- Нет.

- Я недолго. Ты помнишь о предложении "Барельефа"?

- Конечно.

- Они согласились на твои ставки. Подпишешь контракт?

- Ты их предупредил, что я не верю в экстрасенсов, инопланетян и прочую муть?

Далеко-далеко, за тысячи километров, Степан засмеялся.

- А им-то что? Они тоже не верят. Главное, чтобы ты убедил читателей.

Ежемесячные статьи в популярном и преуспевающем журнале... Ярослав не

собирался лукавить ни перед собой, ни перед другом.

- Хорошо. Подумай, как передать договор.

- У них есть собкор в Алма-Ате, запиши телефон...

- Диктуй.

- Только не увлекайся. Халтура затягивает. Ты свой роман успеешь дописать?

Ярослав секунду помедлил. "Книги Пути"? Успеет, конечно. Он всегда успевал.

Тогда откуда же эта тревога...

- Диктуй номер, - попросил он.

5.

Рашид Хайретдинов со страдальческим лицом полулежал на диване. Поза не шла ни

ему самому - слишком плотному, чтобы выглядеть изнуренным болезнью, ни

дорогому костюму, словно специально созданному легкомнущимся.

- Может быть, мне подойти вечером? - референт был воплощенным сочувствием.

- Ничего, ничего, Толик... - Рашид Гулямович потянулся за стаканом с теплой

минералкой, стал пить ее мелкими глотками, словно лекарство. - Пройдет. Ты

говори.

- Рейтинг упал почти на два процента, - осторожно сказал референт. - Пока еще

вы проходите, но если тенденция сохранится, то перевыборы вы проиграете.

- Плохо, - Рашид отставил стакан. - Но, знаешь, ты меня не удивил. Я с утра

это чувствовал. И какие рекомендации?

- На национальном вопросе нам сыграть не удастся, - референт позволил себе

виноватую улыбку. - В экономические обещания никто не верит. Только конкретные

вопросы, если поднять их в хорошо расчитанный момент...

- Преступность, - предложил Хайретдинов. - И что-нибудь массовое. Не гонения

на банки или убийства бизнесменов, а... - он замолчал.

- Право на ношение оружия, расстрел насильников, изоляция гомосексуалистов...

- Старо, - Хайретдинов покосился на рабочий стол. - Компьютерный терроризм.

Деньги и секреты России уплывают за рубеж - все из-за компьютеризации. Страна

обнищала, польстившись на заокеанскую приманку. Каждый компьютер - троянский

конь. Понимаешь? Народ не знает, с какого бока подойти к машине. Для него

она... э... показатель того, что он глуп. Если рассказать пару жутких историй

- золото партии, уплывшее по проводам в Израиль, например...

Референт кивнул.

- Подумайте, - Рашид Гулямович просунул ладонь под рубашку, помассировал

живот. - Посчитайте. Сколько потеряем, сколько получим. Откуда запустить

проблему - и когда отреагировать.

- Хорошо.

- Ну, иди.

Он проводил референта доброжелательным взглядом. Старательный парень, немножко

себе на уме, но в меру. С таким можно долго работать, не ожидая

предательства... хотя его и стоит ожидать всегда и везде.

Слегка морщась народный депутат от саратовской области поднялся с дивана.

Сколько раз уже он зарекался пить вино... с его-то больным желудком. Ну

ничего. Зато разговор был долгим и полезным.

Дверь кабинета приоткрылась, донеслось:

- Рашид Гулямович...

- Входи, Танечка, - Хайретдинов замер возле кресла. Ему долго пришлось учиться

вставать в присутствии женщин, но зато теперь он не делал исключений даже для

собственной секретарши.

- Вам звонят, Рашид Гулямович, а вы отключили телефон.

- Кто звонит?

- Владимир Павлович.

- Соедини, - Хайретдинов опустился в кресло, снял трубку.

- Рашид?

- Слушаю тебя.

- Ужасная новость. Три часа назад убили Семенецкого.

- Что ты говоришь... - Рашид Гулямович потянулся за сигаретой, размял ее в

пальцах. Раньше он предпочитал курить трубку, но это слишком удачно обыграли в

одной карикатуре, подчеркнув его легкое сходство с "отцом народов".

- В подъезде собственного дома. Застрелили.

- Эдик, Эдик... - Хайретдинов вздохнул, затягиваясь. - Что ж, все под Богом

ходим... Убийцу-то схватили?

- Да что ты... Предполагают, что его застрелил собственный телохранитель.

Рашид Гулямович улыбнулся. Скорее всего, как и собеседник.

- Ужасно... Мы планировали встретиться на той неделе - и вот как...

Они говорили еще минут пять, давая тем, кто по долгу службы контролировал их

разговоры, возможность отчитаться перед начальством. Вряд ли убийство

Семенецкого привлечет особенное внимание - за этим несговорчивым коммерсантом

мало кто стоял. Но козла отпущения искать станут... вряд ли будет доказана

причастность телохранителя.

В глубине души Рашид Гулямович был куда менее спокоен, чем его собеседник.

Даже тень подозрения губительна за месяц до выборов. Он предпочел бы услышать

еще одну грустную новость - о смерти ничем не примечательного парня из

подмосковья... например, что тот попал под электричку, возвращаясь заполночь

домой. Но, похоже, Владимир Павлович, человек порой излишне циничный и

рисковый, всерьез верил в незаменимость своего исполнителя. Или в его

неуязвимость, что едино.

Положив трубку он включил селектор.

- Таня, рюмку коньяка.

- Вы же болеете, Рашид Гулямович.

Хайретдинов не ответил. Его смешила и чуть трогала забота этой молодой

женщины, уже три года работавшей на него. Они ни разу не переспали - зачем

мешать дела и отдых? Кто-то должен любить тебя бескорыстно и платонически, это

такое редкое чувство...

Таня молча принесла коньяк - явно самую маленькую рюмочку, которую нашла.

Рашид Гулямович повертел ее в руках, согревая напиток. Сделал глоток. Земля

тебе пухом, Эдуард Семенецкий. Видит Бог, не хотел он этого. И не облегчение

сейчас испытывает, а липкую, непривычную тревогу... словно в первый раз пачка

долларов сделала свое дело.

6.

Все было не так. С самого утра. Анна понимала, что это расплата за вчерашний

вечер, когда она постыдным образом напилась. Дома, в одиночестве, словно

алкашка, прихватив в ларьке по дороге с работы бутылку дешевого болгарского

бренди. Очень уж было тоскливо и муторно на душе. И спиртное помогло - на

время. Как любой малопьющий человек она захмелела быстро, не заметив этого, и

за пару минут перешла от трезвой тоски к тупой сонливости. Посидела чуть-чуть

перед телевизором, решив было посмотреть какой-то сериал. Но картонные

декорации и неумелые актеры вдруг стали такими смешными...

Теперь у нее болела голова. Анна с трудом разыскала на кухне упаковку

аспирина, разжевала пару таблеток. Не американский, ну да ладно.

Надо взять на работе упаковку анальгина.