Филип Дик - Человек из Высокого Замка

— Хорошо, — сказала она, — я позвоню в клуб.

Выходя в переднюю, она подумала, что он обязательно купит ей дорогое платье, а потом снимет номер в приличном отеле. Мечта каждого мужчины: хоть раз в жизни провести время в обществе шикарно одетой женщины, даже если роскошную одежду придется покупать ему самому. Эта поездка наверняка мечта всей жизни Джо Чинанделла. Ну и шустрый же он… Она готова поклясться: Джо правильно угадал ее невротический страх перед мужчинами. Фрэнк это тоже знал. Поэтому они и расстались, а она до сих пор ощущает беспокойство и недоверие.

Вернувшись в комнату, она застала Джо за чтением. Позабыв обо всем на свете, напряженно сморщив лоб, он погрузился в чтение «Саранчи».

— Слушай, ты же обещал дать почитать это мне, — сказала она.

— Ладно, попозже, когда я буду за рулем, — ответил он, не поднимая головы.

— Ты — за рулем? Это же моя машина!

Он ничего не ответил, поглощенный чтением.

Стоявший у кассы Роберт Чилдан поднял глаза и увидел входящего в магазин высокого худого брюнета, од этого в вышедший из моды костюм и с плетеной корзинкой в руках. Совсем как бродячий торговец, только без обязательной улыбки, напротив, его загорелое лицо сохраняло угрюмое, с оттенком упрямства, выражение. «Да нет, скорее он похож на сантехника или электрика», — подумал Чилдан.

Закончив обслуживать и проводив до дверей клиента, Чилдан обратился к странному посетителю:

— Вы кого-нибудь представляете?

— Бижутерия «Эдфрэнк», — буркнул незнакомец и поставил корзинку на пол.

— Никогда не приходилось слышать, — Чилдан подошел поближе, а мужчина тем временем нерешительно приоткрыл крышку корзинки.

— Вот, прошу. Ручная чеканка. Все вещи уникальные. Каждая — в оригинальном исполнении. Латунь, медь, серебро. Есть даже нержавеющая сталь.

Чилдан заглянул в корзинку. «Так, понятно, металл на черном бархате. Что ж, довольно необычно…»

— Нет, благодарю вас, мне это не подходит.

— Но это же именно изделия современных американских художественных ремесел…

Покачав головой, Чилдан вернулся к кассе.

Где-то еще с минуту мужчина копался в корзинке. Однако выставить что-либо на стойку он не пытался, да и прятать оказалось нечего. Похоже, он просто не знал, что ему делать дальше. Чилдан равнодушно наблюдал за ним, сложив за спиной руки, и размышлял о своем. В два часа он экспонирует старинные кубки. А в три из университетской лаборатории должна прибыть очередная партия предметов и результаты экспертизы на аутентичность. В последнее время он старался подвергать проверке все большее количество предметов. А все началось с той отвратительной истории с поддельным «Кольтом-44».

— Это — не гальваническое покрытие, — сказал визитер с плетеной корзинкой, показывая ему запонку. — Настоящая литая медь.

Чилдан молча кивнул. Он знал: этот тип проторчит здесь от силы минуту-две, перекладывая образцы, и, в конце концов, уберется.

Зазвонил телефон. Чилдан поднял трубку. Клиент интересовался, как обстоят дела с очень старинным и ценным креслом-качалкой, которое Чилдан принял на реставрацию. Заказ до сих пор не выполнен, и ему на ходу пришлось придумывать что-то убедительное. Глядя сквозь стекло витрины на оживленную улицу, он чувствовал Себя уверенно и спокойно. Наконец клиент смягчился и дал себя уговорить. «Да, тут все однозначно, — подумал он, положив трубку. — Афера с «Кольтом» — хорошая встряска». Он уже не относился к своим приобретениям с прежним благодушием. Одна-единственная информация произвела переворот. Это напоминает период, когда ребенок начинает осознавать себя. «Несомненно, — философствовал он, — это свидетельство нашей тесной взаимосвязи с прошлым: огромную роль тут играет не столько история Соединенных Штатов, сколько наш собственный жизненный путь. Аналогично тому, как если бы кто-то усомнился в подлинности вашей метрики или в отцовстве».

К примеру, он не смог бы теперь с достоверностью вспомнить Рузвельта. Так, некий синтетический образ, сформировавшийся под воздействием многочисленных разговоров, слухов и сплетен. Некий миф, исподволь растворенный в мозговой субстанции. Подобно легендам о Хэппелуайте или Чиппендейле [18] Английские мастера-краснодеревщики, родоначальники оригинального мебельного стиля. . Или наподобие феномена «здесь обедал Авраам Линкольн». «Видите, он пользовался вот этими вилкой, ложкой и ножом. Конечно, теперь это отнюдь не очевидно, но тем не менее факт».

Коммивояжер прервал его размышления.

— Мы можем работать и по заказам. Если у кого-либо из ваших клиентов возникнут собственные идеи… — Голос его охрип и он откашлялся, не отрывая взгляда от Чилдана. Затем растерянно посмотрел на образец, который держал в руках. Он явно не знал, как побыстрее закончить разговор.

Чилдан улыбался.

«Меня это не касается. Пусть сам решает, как ему убраться отсюда — мне наплевать: сохранит он свое лицо или нет. Я понимаю, сложившаяся ситуация для него весьма непростая, но кто виноват, что он выбрал профессию коммивояжера? В жизни каждого из нас — свой крест. Взять хотя бы меня. Целый день приходится пресмыкаться перед японцами, такими, например, как Тагоми. Одной интонацией подобные люди способны унизить человека и надолго отравить ему жизнь.

А ведь этот тип, похоже, совершенно неопытен. Новичок. К нему следует приглядеться получше. Может, и удастся кое-что заполучить для комиссионной продажи. Определенно стоит попробовать».

— Хэлло, вы меня слышите?

Мужчина быстро поднял голову и впился в Чилдана взглядом.

— Кажется, у меня выдалась свободная минутка, — сказал Чилдан. — Ничего пока обещать не могу, но вы можете что-нибудь из своих вещей разложить вот здесь. — Он указал на стойки с галстуками. — Отодвиньте это.

Согласно кивнув, мужчина принялся освобождать место на прилавке. Вновь раскрыл корзинку и возобновил свои манипуляции с образцами.

«Теперь-то он выложит все, — подумал Чилдан. — И будет старательно раскладывать по крайней мере полчаса. Он начнет любоваться своим хозяйством, перекладывая предметы с места на место, пока не уложит все, как, по его мнению, следует. И при этом будет страстно надеяться. Богу молиться. Станет украдкой поглядывать на меня, в надежде определить, заинтересовался ли я. Хотя бы немного».

В магазин вошли посетители, и Чилдану пришлось заняться ими. Всецело поглощенный клиентами, он на какое-то время начисто позабыл о странном мужчине с корзинкой. Между тем последний, по-видимому, постепенно сориентировался в обстановке и предпринимал попытки обратить на себя внимание. Чилдану тем временем удалось продать мисочку для бритья, почти убедить клиентов в целесообразности покупки вязаного коврика и получить задаток за афганский ковер. Время шло. Покупатели, наконец, покинули магазин. Коллекция ювелирных изделий, разложенная на подставках, обтянутых черным бархатом, занимала большую часть прилавка.