Мир приключений 1969

— Что же... Конкретно мыслишь. Но я бы обмозговал это дело пошире. Ведь и комару жужжать не запрещается.

— Времени мало.

— Стратегию надо обдумывать серьезно, — сказал Митя. — И в сказке комары пожужжали, выбрали стратегию и медведя одолели... Портняжка, а зачем они пошли в космос? Что им надо, этим десантникам? А?

— Развитая цивилизация... Перенаселение, нехватка полезных ископаемых... Что еще?

— Хитрый Портняжка наряжает пришельцев в земное полукафтанье... Полезные ископаемые удобней искать на необитаемых планетах. А насчет перенаселения... Смотри-ка: «зеленые человечки» умеют сжимать личность до размера вишни, судя по этому ящичку. Так на кой им ляд жизненное пространство, если в твоем кармане уютно размещается десяток живых сознаний?

— Инстинкт завоевания, — сказал Портнов.

— Ну! Ты же марксист, изучал политэкономию! Инстинкты, страсти — господин Шопенгауэр, ай-ай... Инстинкт — это для перелетных птиц побудительно, а развитой цивилизации надо кое-что посерьезней. Перенаселение, перенаселение... Вот оно — кое-что. Рабочая гипотеза: они перенаселены мертвецами.

— Загну-ул... — сказал Вячеслав Борисович.

— Боже мой, это проще простого! У тебя в кармане лежит аппарат, который списывает с живого мозга полную картину сознания и хранит ее неограниченно долго. Точнее, пока не подвернется подходящее тело, в которое можно всадить это консервированное сознание.

Инженер крякнул,

— А-а, закряхтел... Разгадка-то лежит на поверхности. Предположим, ты выдумал эту штуку. Из самых гуманных побуждений, чтобы победить смерть. Но что дальше? Стариков и безнадежно больных начинают спасать. Прячут их сознание в этот аппаратик, чтобы найти когда-нибудь потом свободное тело. Например, тело преступника. Можно у сумасшедшего сменить сознание на здоровое, понимаешь? Но что будет дальше?

— Дальше начнутся неприятности, — подхватил Вячеслав Борисович. — Преступников и сумасшедших мало. И вообще это не метод.

— А! Понимаешь теперь? Поколения два-три они могли изворачиваться. Возможно, создали касту бессмертных властителей, которые веками кочевали из одного тела в другое. Возможно, что-то иное, однако долго это не могло тянуться, так как...

— ...круг посвященных расширялся и на планете нарастал запас бессмертных созданий!

— Невыносимая обстановка — друзья, родные, лучшие умы планеты томились в «вишнях»...

— И они двинулись в космос за телами!

— Вот! Как американские колонисты за рабами в Африку.

— Стройная картина, — сказал Вячеслав Борисович. — Вот что еще — как быть с моральными запретами? Вселить своего старшего родственника в инопланетянина... Похуже, чем в крысу или в гиену! По-моему, это непреодолимый запрет...

— А, мораль? — сказал Благоволин. — Мораль всегда отвечает потребностям общества.

— Пожалуй, так... Это могло пройти постепенно. Нашли на ближних планетах себе подобных, потом привыкли... Как ты думаешь?

— Ну, вот и договорились. Практические выводы ясны?

— Пока нет, — сказал Портнов.

— Ну боже мой! Даже хамы-работорговцы пытались беречь свое «черное дерево», поскольку живой раб приносил доход, а мертвый — одни убытки. Если наша гипотеза верна, то зелененькие должны прямо трястись над каждым телом. Для них потеря одного раба не исчисляется в пиастрах. Каждый человек, убитый при вторжении...

— Ага! Соответствует одной собственной жизни! — вскрикнул Портнов. — То-то они обходятся без кровопролития — им нужны тела для «вишен»!

— И дальше будут стараться в том же духе. Убивать — не-ет, это для другой психологии... — со вкусом сказал Митя. — Если у тебя в чемодане томятся твои родители, бабушки и прапрадедушки, ты поневоле будешь любить и лелеять такого пария, как я.

Степка засмеялся. Про себя он стал называть этого великолепного дядьку Митей.

— Не тебя, — сказал Портнов. — Твою бренную оболочку.

— Ну, давай так считать, — сказал Митя. — Важно другое. У них должен быть совершенно четкий метод завоевания: подмена личности. Без убийства! Двинули на них полк — они вселяются в офицеров, и штык в землю... Они должны стремиться захватить сразу как можно больше людей. Поэтому ядерное оружие, способное уничтожить все живое в определенном районе, для них пренеприятный сюрприз. Бах! — и все освоенные тела погибли. Следовательно, они должны немедленно рвануться из района Щекина наружу, чтобы их всех нельзя было выжечь одним взрывом. Чтобы они были везде.

— Так, — сказал Портнов. — Так, так! А у них мало десантников, не хватает даже для охраны корабля!

— Звездный корабль... — мечтательно проговорил Митя. — Хоть бы одним глазком... Ладно. Я думаю вот что. Если они вовремя подведут основные силы, то у них еще имеются шансы. Но если большое вторжение оттянется хоть на сутки, то, с их точки зрения, разумней будет уйти. Чтобы вернуться поудачней. Скажем, свалиться прямо на генштабы ядерных держав.

— Генштабы спрячем, — сказал инженер и улыбнулся Степану. — Если твоя гипотеза справедлива...

— Ты слушай, — сказал Митя. — Психология есть психология. У меня своя, а у них своя. Может быть, все как раз наоборот, и они мечтают посмотреть на мегатонные взрывы, как я — на их корабли. Но покамест я бы пригрозил им этими взрывами и не дал бы воспользоваться телескопом для сигнала наведения.

— Так я с этим и пришел! — вскрикнул Вячеслав Борисович.

— Ай ду-ду... — басом пропел Митя. — Ай ду-ду-у... Одним махом семерых убивахом. Ты понимаешь , что им нужна только антенна от нашего телескопа? Нет? Ты думаешь, у них усилители еще не выдуманы? И они — дети малые? Если ты собрался портить не антенну, а усилитель, то время такой акции надо выбрать впритирочку . Чтобы они не поспели до восьми часов присоединить свой усилитель.

— Так я с этим и пришел! Надеялся, ты посоветуешь что-нибудь практическое.

— А, практическое? Дай знать в Москву, в Министерство обороны. Практически оно одно властно приказать, чтобы ударили по антенне. С воздуха. Еще бы лучше — эйч-бамб...

После этого странного слова опять наступило молчание. Потом инженер умоляюще проговорил:

— Мить, надо подумать еще.

— Думаю. — Благоволин вдруг усмехнулся и спросил: — А ты и впрямь надеялся пробраться в аппаратную?

— Я уж здесь понял, что лишний человек только повредит. Там охраны человек десять, на каждой ступеньке, я посмотрел. Но попробую.

—Та-ак... — Благоволин безмятежно улыбался. — Играешь всерьез. Из соображений конспирации тебе следовало бы меня убрать , а?

— Не болтай!

— Почему же? Я посвящен в твои планы и, если меня обработают — завербуют, так сказать, — предупрежу. Потому я и знать не хочу, как ты намереваешься поступать. Кстати... Радиолюбителя знакомого у тебя нет?