Сергей Лукьяненко - Осенние визиты

Здесь будет то, что он потерял навсегда.

И ночевать здесь – словно заглядывать в чужие окна.

Но Кирилл не хотел об этом задумываться.

– О, есть!

Виз нашел-таки незапертую дверь. Может быть ему повезло. Может быть – он уже начинал чувствовать, где можно найти пристанище. Этим умением сполна обладают бомжи и беспризорники. Обычно оно приходит не сразу, лишь к тем, кто продержится первые полгода-год.

Но Визитер очень быстро учился.

Электричества в квартире, конечно, не было, хотя Кириллу и показалось, что в прихожей на шнуре болтается лампочка. Вытянув руки они добрели до оконного проема, заглянули вниз.

В вагончике сторожа горел свет. В занавешенном окошке мелькали тени – кто-то там расхаживал. Кирилл подавил всхлип. Все. Забыть. Это уже не его. Раньше, возвращаясь поздно домой, он смотрел на такие вот огоньки в окнах контор или магазинов с легким снисхождением – кому-то приходится довольствоваться казенным уютом вместо домашнего тепла. Теперь наоборот – обшарпанный вагончик, продавленная железная койка и горячий чайник будут казаться ему недоступным раем.

– Кирилл, не хнычь! – строго сказал Визитер.

– Виз… мы где спать будем?

– Сейчас придумаем. Блин, почему тут линолеум, а не паркет! Муниципальный дом, точно… А на линолеуме не поспишь, простудимся. Пошли.

Во второй комнате тоже было пусто и холодно. Окно выходило не на стройплощадку, а на соседние дома, давно уже заселенные, обжитые. Почти все окна светились.

– Так, помогай, – деловым тоном сказал Визитер.

Даже вдвоем они возились минут пять, прежде чем смогли снять с петель дверь между комнатами.

– Держи! – завопил Виз, когда дверь стала оседать на него.

Они кое-как избежали шума. Все-таки картон, наколоченный на доски, это не слишком тяжело даже для мальчишек. Опустили дверь на пол, отволокли в угол, подальше от окна. Сюда почти не задувало.

– Класс, – бодро сказал Визитер. – Если бы еще ручку оторвать, места было бы больше…

Он скинул куртку, положил ее на дверь. Объяснил:

– А твоей – укроемся. Еще не очень холодно, можно пару ночей продержаться.

Кирилл послушно снял куртку, присел, зачем-то стал расшнуровывать кроссовки.

– Дурак, – беззлобно сказал Визитер. – Разуешься, так точно простынешь.

– Виз, а что остальные делают?

– Утром узнаю.

– А все-таки?

– Ну, Визирь с полковником и писателем водку пьют, наверное. А Мария с киллером трахаются.

Обычно от подобных слов Кириллу становилось не по себе. Как ни смешно, но он совсем недавно более-менее четко узнал детали этого процесса. И если раньше мог рассказывать неприличные анекдоты весело и бестолково, словно решал уравнение с иксом и игреком, суть которых не слишком-то и важна… мало ли почему любовник был голым, когда муж приехал из командировки, может, он мыться собирался… то теперь стал запинаться и краснеть от подобных разговоров.

Сейчас, однако, слова Виза не вызвали никаких эмоций. Визирь и Заров водку пьют, Мария и киллер сексом занимаются. Какое это имеет значение, когда собираешься ночевать на снятой с петель двери, в комнате, где даже нет рам в окнах.

Наверное, он повзрослел.

– Давай спать, – сказал он.

– Угу. Ой, подожди, я пирожки из куртки вытащу, а то раздавим!

– Кажется, я их уже раздавил, – признался Кирилл.

Утром на даче осталось человек пятнадцать. Охрана, приданная Визирю генералом. Может быть, спецназовцев и удивляло происходящее, но они по этому поводу не высказывались. Постягивали свои маски, расползлись по помещениям. Семен, бледный и невыспавшийся, объяснял им какие-то профессиональные детали, водил по территории. В саду, там, где нашли мертвую девушку, расстрелянного пса и еще живого Рината, возились трое криминалистов. Тела, конечно, увезли.

Ярослав завтракал с Хайретдиновым, в его кабинете. Столик у камина был слишком низким, приходилось нагибаться, но Визирь явно не хотел покидать этой комнаты. Он был молчалив и озабочен. Сухо сообщил, что киллер и Мария в четыре утра покинули гостиницу и сейчас могут быть где угодно. С финансами у них проблем не возникнет. Визирь уже знал адрес Карамазова и сообщил его генералу, но вряд ли обыск и засада хоть что-то дадут.

Противники видели их ходы столь же четко, как и Посланник Власти – их.

Мальчишки, по словам Визиря, ночевали на какой-то стройке. Единственным интересным фактом Хайретдинов посчитал то, что у них почти нет денег. Если они не удержатся и пообедают, то, – Визирь в меру грустно улыбнулся, – к вечеру уже не смогут проехать на метро.

Заров молча ковырял яичницу с беконом. Кажется, Хайретдинов и не собирался гоняться за детьми. Предоставил их жизни, что, в общем-то, было столь же безотказно, как пуля.

Зато – давало иллюзию непричастности.

– Ярослав, нам надо торопиться, – хмуро сообщил Визирь. – Произошедшее уже вызвало шум. Мне надо начинать… работать с верхами. Иначе потеряю темп.

– И что?

– Сегодня-завтра надо прикончить гадов.

– Как?

– Не решил еще. Придумай, ты же писатель, – Хайретдинов хохотнул. – Да, мне звонил редактор «Барельефа». Что за хреновину ты вчера говорил? О подготовке моей предвыборной программы?

– Страховался.

– А… Фотографии тебя, садящегося в мою машину… Я попросил прислать их мне.

Заров не особенно удивился. Но все же он вчера пробовал обеспечить свою безопасность. Пытался играть в чужие игры.

– Что будем делать с твоим Посланником?

Ярослав вскинул голову.

– С телом, что будем делать?

– Не знаю…

– Ага. Товарищ Хайретдинов должен решать миллион дел одновременно… Тебя не очень огорчит безымянная могила?

– О чем ты, Визирь?

– Посланника оденут в лохмотья и подвесят в лесопарке. Бомж, покончивший с собой – ничего интересного для милиции. Смерть явно от самоповешения, кого искать-то? Физиономии твоей в розыске нет, заявлений о пропаже человека не поступало… Через неделю все о нем забудут.

Заров молчал, глядя в сосредоточенное лицо Визиря. Квартира снята на его документы. Через пару дней тело начнет вонять.

– Это сложно сделать, Визирь?

– Практически – как заказное убийство. По цене. Будешь мне немного должен, – Визирь кивнул, как бы принимая решение. – Если хочешь, место захоронения потом узнаем. Сможешь навещать, цветы носить.

Наверное, еще неделю назад он влепил бы Хайретдинову в морду.

Не за само предложение, конечно, за цинизм. Теперь – нет.

Наверное, он постарел.

– Как знаешь, Визирь.

– Давай о серьезном поговорим. Как ловят щуку?

– На живца.

– Правильно. У нас есть две щуки и два малька. Как поступим?

Он и впрямь постарел…

– Рашид, это бред. Мы не знаем, где Мария с Ильей, и где мальчишки.