Джордж Кинг - Сердце полуночи

- Ты пытаешься оправдать одно другим, - сказал Торис, поворачиваясь к Казимиру всем телом. - Ты пытаешься уравновесить свое проклятье своими добрыми делами. Но объясни, Казимир, зачем оправдываться, если проклятье побеждено?

- Оно побеждено! - выкрикнул Казимир.

- Разве? Даже Юлианна заметила, что с тобой творится что-то неладное. В глазах Казимира полыхнул гнев:

- Держись подальше от Юлианны! Не смей говорить ей о моем проклятье и не пытайся увезти ее от меня. Я убью всякого, кто встанет между мной и ею!

- Именно это я и имею в виду, - кивнул Торис. - Ты только послушай самого себя!

Казимир стремительно шагнул к Торису и прорычал прямо ему в лицо:

- Мое проклятье оставило меня. Но если бы это было не так, что бы предпринял ты, жрец Милила?

Стараясь сохранить спокойствие Торис рассматривал покрасневшее от гнева лицо друга.

- Как жрец Милила я попробовал бы еще раз очистить тебя от греха.

- Напрасная трата времени, - отмахнулся Казимир, отходя в сторону и отворачиваясь к окну. - Я уже один раз прошел через этот обряд, и он мне не помог. Милила либо не существует, либо он мертв. Даже если он все еще существует где-то, я не могу надеяться на него. Что он за бог? Что за безжалостный и жестокий идол? Даже ты, Торис, - слабый и смертный человек, как и все мы, - даже ты жалеешь меня! Ты не отказываешь мне в спасении! Неужели Милил слабее тебя?

Торис прогудел себе под нос коротенькую молитву, отводя в сторону богохульство.

- Ты говоришь, Милил мертв?

- Возможно.

- И ты считаешь так только потому, - продолжал Торис, наступая на своего друга, - что Милил не избавил тебя от проклятья?..

- О каком проклятье речь? - донесся от дверей залы приятный глубокий баритон.

Геркон Люкас.

Улыбаясь обычной своей хитрой улыбкой, бард шагнул в комнату. Темная накидка колыхалась за его плечами словно сложенные крылья. Сдернув с головы свою темную широкополую шляпу, он низко поклонился, и Торис неуверенно попятился. Лицо его покраснело. Геркон Люкас тем временем выпрямился и легким шагом направился к жрецу и Мейстерзингеру.

- Позвольте мне повторить мой вопрос, почтенные господа. О каком именно проклятье вы говорили?

Торис открыл было рот, однако Казимир опередил его.

- Проклятье состоит в том, что мне постоянно мешают посторонние, - сказал он сердито.

Люкас пожал плечами с таким видом, словно все сказанное к нему не относилось.

- Да, это действительно неприятно, - заметил он.

- Чему я обязан честью видеть вас? - коротко и официально спросил Казимир.

Люкас демонстративно покосился в сторону Ториса, намекая что хотел бы поговорить с Мейстерзингером конфиденциально.

- Эта информация носит довольно секретный характер, господин.

- Мой жрец или я - это одно и то же, - ледяным голосом парировал Казимир.

Уголки рта Люкаса слегка опустились, придав ему выражение смиренного всепрощения, которое бывает у взрослых при виде закапризничавшего малыша.

- Может быть, мне все-таки следует отложить этот вопрос до тех пор, пока мы не останемся вдвоем? - продолжал настаивать он.

- Нет, Казимир, - вставил Торис. - Я получил ответ на свой вопрос. К тому же для господина Люкаса было бы позором проделать весь путь от Скульда и получить от ворот поворот.

Торис прошел между Мейстерзингером и Люкасом, чуть не упал, запутавшись в свой длинной рясе, и поспешно подобрал ее полы. Казимир молча смотрел ему вслед. Когда дверь за жрецом тихо затворилась, он повернулся к Люкасу.

- Надеюсь, твое дело действительно важное.

С лица барда исчезла его хитрая улыбка.

- У меня не бывает не важных дел, - Люкас сунул руку себе в карман и, порывшись там, извлек некий деревянный предмет, похожий на обрезок доски.

- Я сегодня проходил по базару и встретил там старьевщика, который торговал разным старьем. Среди его барахла я нашел вот это...

Люкас небрежно бросил деревяшку на небольшой деревянный столик. Она скользнула по столешнице, и острые края предмета оставили на полированной поверхности тонкие царапины.

Это была маска Раненого Сердца, в которой Казимир выступал на турнире трубадуров.

- Упомянутый старьевщик сказал, что нашел эту безделушку в костровой яме возле амфитеатра. Он просил за нее шесть медных монет, - продолжал Люкас.

Казимир смотрел на закопченную маску, словно загипнотизированный ее насмешливым оскалом. Перья, некогда украшавшие ее сверху, сплавились от жара и превратились в черные шарики над черным лицом. Лоб над правым глазом был проломлен, и от этого усмешка неподвижного лица стала еще более безумной и дикой. Белая краска потемнела от огня и растрескалась.

Голос Геркона Люкаса заставил Казимира оторваться от воспоминаний.

- Я сумел выторговать ее у старого скряги за три медяка. На мой взгляд этой суммы вполне достаточно, особенно если учесть каким было твое прошлое.

- Что ты знаешь о моем прошлом? - спросил Казимир, отрывая взгляд от маски.

Выражение лица Люкаса стало серьезным.

- Мне известно только одно: волк спас тебя из приюта, волк спас тебя от Зона Кляуса, волк возвел тебя на трон и расправился с теми, кто мог помешать тебе править. Неужели ты не понимаешь этого сам, Казимир? Всем тем, что ты имеешь, ты обязан зверю, живущему внутри тебя. Та половина тебя, которая все еще остается человеческой, ничего для тебя не сделала. Когда ты пытаешься отречься от зверя, ты обращаешься в ничто. Только становясь зверем, ты можешь жить по-настоящему.

- Что побудило тебя произнести сию диатрибу? - прошипел Казимир.

- Только одно, - проворчал в ответ Люкас. - Вчера я узнал о твоей дурацкой помолвке с Юлианной. Что это с тобой, Казимир? Сдается мне, ты хочешь приковать себя к своей человеческой половине цепями брака. Неужели ты хочешь погибнуть сам и погубить девушку вместе с собой?

Казимир схватил со стола обугленную маску и посмотрел на нее еще раз.

- Это не мое прошлое, - сказал он. - Ты указываешь на мою тень и говоришь, что это - я сам.

Он положил маску на стол и показал барду испачканные сажей руки.

- Взгляни, на моих руках грязь, грязь моей тени. Я не могу смыть эту грязь, хотя я и пытался. Возможно, это окажется по силам Юлианне. Она - чистое и сильное человеческое существо, не тронутое...

Люкас схватил Казимира за волосы и гневно прокричал прямо ему в лицо:

- Забудь о Юлианне! Тень, это и есть настоящий ты, Казимир. В ней - все твое могущество. В ней - твоя жизнь! Отмени свадьбу, обуздай своего жреца,

откажись от своей глупой человечности! Ты - зверь, и ничего больше в тебе нет! Кулак Казимира врезался в челюсть наставника, и тот упал на спину, смешно дрыгая ногами. Склонившись над ним, Казимир со злобой спросил:

- Как ты смеешь командовать мной в моем собственном доме?