Джордж Кинг - Сердце полуночи

Казимир затрясся, а в сердце его забурлил гнев. Он пожелал преобразиться в чудовище, полуволка-получеловека, и через считанные секунды уже стоял на задних ногах, шипя и брызгая слюной.

- Я убью его прежде, чем он успеет отнять ее у меня!

Люкас схватил Казимира за чудовищную верхнюю конечность.

- Сдержись, Казимир. Если ты нападешь на жреца, Юлианна только пришпорит свою лошадь и доскачет до Гундарака. Тогда ты потеряешь ее навсегда. Есть другой способ, и это - еще один мой урок.

Люкас торжественно повернулся к дороге и поднял вверх обе руки наподобие дирижера перед хором. Затем он сложил ладони и медленно опустил руки перед собой.

В близлежащем лесу зазвучала какая-то не то музыка, не то песня. Она начиналась негромко, ритмично, напоминая звук, который производит вода, стекая с ветвей деревьев. Затем к этому ритму присоединился низкий гул, негромкий, но такой могучий, что Казимир скорее ощущал его, нежели слышал.

Только после этого, перекрывая грозное гудение, зазвучала робкая, неторопливая мелодия, рожденная ветром, которая, казалось, шла ото всюду, от каждого дерева и от каждого пучка прошлогодней травы.

На дороге внизу Юлианна попридержала коня, вслушиваясь в песню земли и леса. Жеребец Ториса прошагал еще несколько шагов, а потом тоже остановился. Теперь уже оба путешественника неподвижно сидели в седлах и внимательно вслушивались в непонятный звук. Поводья в их руках свободно провисли.

Казимир обернулся к Геркону Люкасу. Бард слегка улыбался одними губами. Когда он заговорил, голос его оказался жалким и слабым по сравнению с могучей музыкой.

- Видишь ли, Казимир, до тех пор, пока ты отвергал, сражался со свирепым зверем, живущим внутри тебя, ты был неспособен действовать и оттого несчастен. Теперь ты стал много сильнее. Тебе еще предстоит почувствовать, насколько могущественна эта сила, однако попробовать, что она собой представляет, ты можешь уже сейчас.

Казимир почувствовал, как по спине его пробежал холодок, и снова посмотрел на дорогу. Торис и Юлианна, обмякнув, повисли на шеях своих скакунов. Молодой Мейстерзингер обеспокоено покосился на своего наставника, но бард лишь небрежно махнул рукой.

- Я не причинил им вреда. Магическим способом я верну их обратно в их

собственные кровати. Утром они проснутся и решат, что все это был только сон. Однако не скоро им придет в голову снова попытаться бежать.

Казимир ничего не сказал, спокойно прислушиваясь к мелодии, заполнившей собой наступившую вдруг тишину. Чудовище понемногу отступало, и тело его снова вернулось в человеческое обличье. Лишь только превращение закончилось, Казимир опустился на колени прямо на мокрую траву. Люкас стоял в десятке шагов от него, продолжая неотрывно смотреть на дорогу. Проследив за его взглядом, Казимир увидел на опушке леса двух коней без всадников, которые мирно паслись.

Не в силах справиться с дрожью в голосе, Казимир спросил:

- Какими еще возможностями ты обладаешь, мастер Люкас?

- Сегодняшний наш урок закончен, - холодно ответил бард. - Ты тоже слышал эту песню, и проснешься в своей постели так же, как и они. Но только в отличие от них, Мейстерзингер, ты будешь точно знать, что это был не сон.

ГЛАВА 13

Сквозь налившиеся свинцом веки Казимир смотрел на спящую Юлианну. Ее темные волосы аккуратными кудрями лежали на подушке, обрамляя светлокожее, словно выточенное из благородной кости лицо. Под одеялом слегка поднималась и опадала грудная клетка. При каждом неслышном вдохе девушка слегка вздрагивала, будто от холода, и Казимир, поднявшись, укрыл ее еще одним одеялом.

Отвернувшись от кровати, Казимир выглянул в окно. За стеклом простиралось до самого горизонта бледное небо и преследовали друг друга беспечные воробьи. "Только вчера, - думал Казимир, следя за ними глазами, - только вчера Юлианна пыталась покинуть меня".

Один из воробьев уселся на подоконник прямо за окном, неловко подпрыгивая на холодном камне, словно холод пронизывал его трехпалые скрюченные лапки. Затем он легко коснулся клювом стекла.

"Наверное, мне нужно было отпустить ее сейчас... - подумал Казимир. Сейчас, когда моя болезнь стала необратимой" .

Теперь ему стало не до воробья. Казимир нахмурился, и лицо его помрачнело. Он знал, что никогда у него не хватит сил отпустить Юлианну от себя. Только она стояла между его сегодняшними мучениями и окончательной гибелью.

"Пока она у меня есть, - подумал Казимир, снова повернувшись к девушке, у меня есть силы жить дальше".

Он еще долго сидел у ее кровати, заложив ногу на ногу и сплетая пальцы на своем колене. Ему хотелось разбудить ее, прикоснуться к ней, чтобы убедиться она никуда больше не ускользнет от него. В конце концов Юлианна пошевелилась и повернула голову. Длинные шелковые ресницы затрепетали, и лучи солнца вспыхнули в изумрудной зелени ее глаз.

Увидев Казимира, она испуганно заморгала. Усевшись на кровати, она натянула одеяло до самих ключиц и неуверенно улыбнулась. Тот, прищурясь, смотрел на нее неподвижным взглядом.

- Что привело вас ко мне в столь ран

ний час, мастер Казимир? - спросила она, скромно поводя плечами. По-видимому, она вовсе не собиралась обсуждать с ним то, что он непрошеным и незваным вторгся в ее спальню.

- Ты видела сон, - ровным голосом ответил Казимир.

- Да? - задумалась Юлианна, и на лбу ее появилась легкая морщинка.

-Да. Девушка странно поглядела на него.

- Пожалуй что так.

- Расскажи, что тебе снилось, Юлианна.

При звуке ее имени на плечах девушки показалась "гусиная кожа". Юлианна натянула одеяло еще выше и отвернулась.

- Я как-то не очень отчетливо помню, - призналась она после недолгого размышления и снова посмотрела Казимиру в глаза. - Мне снилось что-то вроде путешествия.

- Куда ты ехала? - спросил Казимир.

- Не знаю, - пожала плечами Юлианна и, подумав еще, добавила: - В этом мой сон тоже был не очень отчетлив.

- Откуда ты выехала? - Отсюда.

- Почему?

Юлианна поудобнее устроилась на подушке.

- Это же был просто сон!

Взгляд Казимира немного смягчился. Убрав руки с колена, он наклонился вперед.

- Почему ты решила оставить меня, Юлианна?

Девушка слегка отпрянула, выпустив из рук одно из одеял. Несмотря на все старания выглядеть спокойной, глаза ее расширились.

- Мне кажется, ты придаешь снам слишком большое значение, Казимир.

- Скажи мне! - он схватил ее за плечи.

Теперь на лице Юлианны отчетливо проступил страх. Заметив это, Казимир выпустил ее плечи и откинулся на спинку кресла. Девушка смотрела на него, и в глазах ее странным образом смешались тревога и забота.

- Ты болен, Казимир. Ты стал совсем бледным и худым, ты часто раздражаешься и сердишься без повода. И ты... стал словно немного чужим. В Гундараке есть один жрец...