НФ: Альманах научной фантастики 14 (1974)

– В бывшем Пмоисе. Если не дальше!

– Проклятье! - Гость взялся за голову. - Ото всего этого тронуться можно. Уже вообще ничего не понимаю. Тогда кто же я, в конце концов?

– Кто его знает.

– А ты?

– Сейчас выясним. Тут все зависит от времени. Если Пмоис в действительности…

– Подожди! - Тот, который называл себя Лэхом, уставился в потолок. - Надо идти не отсюда. По-настоящему, изначально я был Сетерой Кисчем, если уж совсем искренне. Это мое первобытное положение. Так что ты про меня рассказывал: швейная мастерская, иголки-нитки. Потом мое сознание переехало в тело Пмоиса…

– Ты эти тела пока не путай - кто в чьем теле. А то мы вообще не разберемся. Говори о мозгах.

– Ну вот я и говорю. Значит, я, Сетера Кисч, сделался Скрунтом, который, будучи уже поменянным, переехал в тебя… Нет, не так.

– Я тебе сказал, двигайся по мозговой линии, не по тельной. Тельная нас только собьет. Даже вообще не надо никуда двигаться. Мозг-то в тебе Сетеры Кисча, да? Ты ведь Кисчем начинал жить?

– Еще бы! - Тот, который приехал в качестве Лэха, пожал плечами. - В этом я никогда не сомневался.

– Превосходно. Так вот…

– Если уж всю правду, это тоже была цель моей поездки - узнать, за кем мое бывшей тело. А то пишет письма Сетера Кисч, мы с женой читаем и думаем, кто же он.

– Так вот, - повторил хозяин, - в твоем бывшем теле Лэх.

– Ловко! Выходит, что ты - это я? В смысле тела.

– А я - это ты. Между прочим, и я переписку начал, чтобы установить, что за тип окопался в прежнем мне. Ну как тебе в моем теле, не жмет?

– Ничего, спасибо. Обжился. - Приезжий задумался, покачал головой. - Господи боже мои, до чего докатились! Не знаешь уже, кто ты есть в действительности. Я ведь раз пять перебирался - в Пмоиса, в Скрунта, в тебя, когда ты из себя уже выехал, еще были обмены. Всегда привыкать заново, перестраиваться, людей кругом обманывать. Все ищешь, в ком бы получше. Прыгаем сдуру, как блохи, ничего святого не осталось, заветного, человеческого… Ну теперь-то с меня хватит. Из твоего тела ни ногой.

Помолчали. Сквозь стены донесся низкий отдаленный гул. Подвешенная к потолку трапеция качнулась.

– Рвут где-то, - сказал хозяин. - Расширяют подземную территорию. Тут у них договор с городом - внизу можно распространяться, а наверх чтобы не показывались.

Гость поднял глаза к потолку.

– А этот городишко там - настоящая древность? Или макет, выстроено?

– Старина настоящая. В домах даже телевизоров нету, проигрывателей не держат. Зато сами собираются вместе по вечерам, танцуют, поют. Днем пусто

– кто на железной дороге, кто на мельнице, а позднее на улицах людно. Тут они все коцсервационисты. Не допускают к себе никакой новой технологии, природу берегут.

– Да, - сказал гость, - такие дела. - Он еще раз огляделся. - Удобно у тебя здесь, уютно. Скажи, а как же ты выдержал столько лет, не сошел с ума? Тоже на поводке, да?

– На поводке?

– Ну на привязи, какая разница? Соединен с машиной. Против плохого настроения.

– Это что, стимсиверы, что ли, приемопередатчики?

– Конечно. Необязательно от плохого настроения. От курения ставят, от пьянства. В определенную точку мозга вводят микропередатчик. Захотел выпить, активность нейронов в этом месте возрастает, сигнал передается на электронно-вычислительную машину, которая в клинике или вообще где угодно. Оттуда обратный сигнал-раздражитель в другую точку мозга, и человеку делается тошно от одного вида налитой рюмки… Даже вот так может быть: муж стал заглядываться на другую, а супруга бежит разыскивать подпольного врача. У того целая организация. Мужа где-нибудь схватили, усыпляют. Электроды заделали, подержали, пока бесследно заживет, заставили под гипнозом про все это забыть, и готово.

– Что именно готово? - спросил хозяин.

– Все. Будет смотреть только на свою жену… Или, например, бандиты, мафия. Они теперь все стали хирургами. Им заплати, они любому что хочешь введут и свяжут с компьютерной программой, выгодной заказчику. С одним даже так получилось: договорился с шайкой, но его самого поймали, наркоз, гипноз и такую программу, что он потом на них перевел все деньги.

– Сплетни.

– Почему? - Гость встал. - Куда далеко ходить - вот он я! Четыре трехканальных стимсивера. Сейчас редко встретишь человека, чтобы без электродов. У некоторых так нафаршировано, что и не понять, чего там больше в черепе - мозгового вещества или металла. Каждый шаг машина контролирует.

– Сколько бы их ни было, неважно. Все равно информацию человек получает через органы чувств от внешней среды. Личность формируется окружающей действительностью, и ничем больше.

– А действительность-то! Разве она естественная сегодня? - Гость заходил по комнате. - Телевидение, книги, газеты, радио, реклама, кинобоевики - вот чем у нас в ФРГ тебе баки забивают, как хотят, по своему усмотрению. Такого, что самостоятельно в жизни увидишь и поймешь, только ничтожная часть от суммы ежедневных впечатлений. Ну из квартиры вышел, с соседом поздоровался, в метро опустил талон. Как при этом говорить, что личность еще существует, что она суверенна? Частичка сознания общества, как две капли воды между собой, схожая с другими частичками… Э-эх, кому-то так надо! Все стараются насчет прибыли, насчет власти. Им бы вживить электроды и такую программу через компьютер, чтобы стали посмирнее. Только не выйдет. - Гость усмехнулся. - Живут за стальными стенами, с посторонними только сквозь пуленепроницаемое стекло. Либо по телевизору - мне приятель рассказывал, был на таком приеме. Приходит, в пустом зале кресло. Сел, подождал, на стене зажегся экран. Там физиономия крупным планом - пожалуйста, толкуй… Когда в кабине мобиля сидишь, сколько вдоль трассы глухих каменных заборов. Что за ними - или блоки ЭВМ, что держат людей на привязи, или дворцы таких капиталистов.

Приезжий замолчал, потом, покраснев, обтер ладонью подбородок.

– Что-то разговорился вдруг. Прямо как лектор… Ладно, прощай. Понимаешь, ехал сюда и думал, что хоть одни из наших прежних школьников живет по-человечески - я ведь подозревал, что в моем бывшем теле кто-то из старых знакомых. У нас дома о тебе, то есть о Сетере Кисче, часто говорили. Имеется, мол, такой счастливец, у которого увлекательная работа, путешествия, природа, который свободен и благоденствует. Ребятам ставили тебя в пример. А ты, оказывается, пятнадцать лет в подвале, не выходя. Но если уж у тебя такое положение, нам с Роной и думать нечего о хорошем. Одна дорога - последние деньги собрать и отдаться в какую-нибудь «Уверенность».

Гость вынул из кармана желтый листок, протянул хозяину.

– Погляди.

– Я знаю. - Хозяин мельком посмотрел на листок и отстранил. - Но ты это брось, особенно не угнетайся. По-моему, у нас скоро многое переменится.