Ник. Горькавый - Возвращение астровитянки

Серик любил станцию и любил поезда. Они были как спицы, на которые нанизывались новые, неведомые Серику пространства. Серик никогда в своей жизни не ездил на таком поезде, и ему очень хотелось посмотреть на мир. Столько есть на земле стран, а он ещё даже своей страны не видел. А на её севере взлетают космические корабли, и Серик лично знал одного мальчика, который бывал на Байконуре и своими глазами видел взлёт такой ракеты.

Серик только вздыхал и щурил чёрные глаза на смуглом лице, глядя, как в вагоны скоростника, из-за огромных стёкол похожие на аквариумы, лениво переговариваясь, заходят люди. Они исчезали в дверях и появлялись за стёклами, где снова разевали рты, но уже безмолвно, как и полагается аквариумным рыбам.

Когда поезда не было, Серик обследовал перрон и вокзал. За те редкие случаи, когда отец брал мальчика в поездку на станцию, Серик изучил её как свои пять пальцев.

Прохладный зал и толстый администратор с лысиной, пушистой как плод киви, горячий перрон с тремя скамейками и автоматами для продажи всякой мелочи, киберкиоск с пятью сортами подносов быстрой еды. Возле вокзала грелась на солнце площадь с парой древних такси и несколькими личными авто на стоянке. Вот и всё.

Поэтому Серик сразу заметил новый торговый автомат, который появился на перроне между автоматами с мумма-колой и чопа-чипсами.

Поезд на север должен быть только через полчаса, и Серик отправился исследовать новый автомат. Это исследование носило исключительно научный интерес, так как карманные деньги у Серика не водились. Лишь иногда ему перепадал четвертак на банку колы.

Автомат был высокий, красный и вежливый. Когда Серик подошёл к нему, то услышал:

— Добрый день!

— Часами торгуешь, почтенный? — спросил Серик, рассматривая картинку с изображением наручных часов.

— Нет, уважаемый, я торгую киберсоветчиками. Личный киберсоветчик — чистая прибыль для своего хозяина.

— И что они могут посоветовать? — рассмеялся Серик.

— Не знаю, уважаемый, это очень индивидуальные советы. Купите наш уникальный киберсоветчик и сами его расспросите.

— У меня нет денег, — беспечно, даже слишком, сказал Серик.

— А сколько вам лет? — вдруг спросил автомат.

— Двенадцать.

— Тогда для вас киберсоветчик бесплатен.

Автомат издал мелодичный звон, и в нижнем лотке появился пластиковый пакетик с крупными часами.

— Вот это да! — Серик мигом схватил упаковку. Первый раз он слышал о бесплатных автоматах для детей, но даже если автомат ошибся — тут Серик не виноват.

Мальчик отбежал подальше от автомата, пока тот не передумал, и внимательно рассмотрел пакет.

Часы как часы, только крупные. И экран матовый.

Серик аккуратно раскрыл пакет и надел браслет на худое загорелое запястье. Браслет был явно великоват, но вдруг он сам сократился и мягко охватил руку Серика. «У, шайтан!» — подумал восхищённый мальчик.

— Привет! — сказал браслет. — Как тебя зовут?

— Серик.

— Я слышал, что тебе двенадцать лет. Значит, я уже много знаю о тебе. Рассказать о себе?

— Расскажи.

— Меня зовут Инком, или ИНтеллектуальный КОМмуникатор. Для своего хозяина — я чистая прибыль. Потому что я даю полезные советы. Можно даже сказать: очень полезные советы.

Неожиданный подарок всё больше озадачивал Серика.

— Ты можешь посоветовать — где в нашем арыке лучше всего ловятся сомы?

Инком помолчал, потом ответил:

— Нет. Может, посоветую что-нибудь, когда посмотрю на арык.

— А в школе ты можешь мне подсказывать?

— Нет, это мне запрещено. Могу посоветовать только насчёт домашнего задания.

— Не многое же ты можешь.

— Как только я смогу тебе что-нибудь посоветовать, то я сразу скажу тебе. Ты только скажи: что ты хочешь? Какие жизненные цели ты преследуешь?

Серик, которого очень забавлял такой разговор, расхохотался:

— Чего я хочу? Конечно, денег! Тогда бы я купил отцу новые шины к «мерседесу», потому что старые лопаются уже каждую неделю. А сам бы я сел на скоростник и отправился бы путешествовать.

Тут Серика позвал сердитый отец, который нашёл пассажиров до центра Отара и уже пять минут искал сына. Мальчик кинулся за отцом на площадь — пассажиры ждать не любят. Но эта пожилая семейная пара, возвращающаяся из гостей от внуков, совсем не возражала, что в такси поедет ещё и сын водителя. При малейших признаках неудовольствия клиентов отец отправил бы мальчика в такую жару пешком в Отар. Клиент всегда прав, шайтан его задери!

Поезд сегодня увидеть не удалось, но Серик, занятый разглядыванием доставшегося ему Инкома, забыл про скоростник.

— Атебя можно звать как-нибудь по-другому? — спросил Серик своего советчика, после того как переделал кучу домашних дел и присел отдохнуть на берегу небольшого арыка, под старой яблоней.

— Конечно, как хочешь, — ответил тот. — Люди гораздо чаще называют меня не Инкомом, а Инкой.

— Инка? — задумался Серик. — Девчоночье имя?

— И да, и нет. Так звали ещё южноамериканского царя. Великий Инка.

— Ладно, будешь Инкой, — согласился мальчик и прищурился на вечернее солнце, от которого осталась лишь горящая макушка. Пустыня уже погрузилась в полумрак, но вершины гор ещё ярко освещались красным светом заката. Это было очень красиво. Мальчик быстро забрался на яблоню, где у него был тайник, и спустился с пачкой тонких жёлтых фанерных листов. Когда-то он нашёл эти листы в пустой упаковочной коробке, и они ему очень понравились: тонкие, гладкие и пахнут невиданной в этих краях древесиной.

Он так и эдак думал — куда приспособить эти красивые золотистые фанерки, а потом его осенило — на них можно рисовать! До этого он рисовал на листах старого альбома, а когда они кончились — на чём попало, включая картон обувных коробок.

Рисовал он всегда, сколько себя помнил. Палочкой на песчаном берегу, пальцем на запотевшем стекле или в пыли, осевшей на крышке сундука. Дети рисуют всегда, они прирождённые художники. С возрастом это проходит. Страсть к рисованию у Серика не исчезла — он зацепился душой за живописный мир, в котором было так много того, чего ему не хватало в реальной жизни.

Он рисовал собаку Пыльку, младшую сестру, мутный арык, инопланетян из фильма, кучу жёлтых камней, мёртвую рыбу, горный хребет на горизонте.

Его восхищало появление из нескольких линий целого мира: синих гор, зарослей кизила, юрты и собаки, спящей на берегу арыка. Серик понимал, что линии на бумаге лишь помогают памяти или фантазии достроить мысленную картину. Но почему один набор линий выглядит хаосом, а другой — создаёт окно в иной мир?

Золотистые фанерки, которые цветом напоминали пустыню, залитую солнцем, оказались очень удобны для рисования: мальчик несколькими мазками широких коричневых и зелёных фломастеров придавал этому фону вид настоящей пустыни. Для гор и неба, конечно, приходилось использовать синие и голубые фломастеры.