В мире фантастики и приключений. Выпуск 10. Меньше - больше. 1988 г.

– Надеюсь не обмануть.

– Где же мне найти вас?

Загранцев тихо засмеялся:

– Вот на это трудно ответить, Константин Сергеевич. Я даже не знаю, куда меня бросит случай через десять минут.

– Да, да, конечно… Ну ничего. Разыщу ~ мне не привыкать. И последний вопрос, Виктор Ильич: вы попрежнему против того, чтобы я пригласил ученых?

– А зачем? Ведь мой приход сюда никаких переговоров с учеными не предусматривал, иначе я бы знал об этом, я бы искал контакта с ними.

– Но почему бы вам не проявить инициативу? Ведь от этого была бы польза обеим сторонам!

– Проявлять инициативу, не имея того, что необходимо миссионеру? - Загранцев поджал губы.- Нет уж, увольте. Да и вам не советую - вы можете оказаться в неловком положении. Вас засмеют!

– Я этого не боюсь.

– Похвально. Однако не забывайте, что ученый тем и отличается от простого смертного, что высокие знания ограничивают его фантазию, он мыслит и творит в определенном диапазоне, который до предела забит истинами. Но если ученому подсунут что-нибудь из ряда вон выходящее, он скажет: “Этого не может быть!”

– По-моему, вы не совсем правы…

– Не будем спорить. Думаю, после меня такая миссия все же состоится, без этого нельзя… Ну, а теперь прощайте. До завтра.

3. На берегу Сольмы

Места здесь живописные. Как в сказке. Их пока еще не тронула рука человека,- наверно, потому, что выше и ниже по течению располагались дома отдыха, а между ними, особенно в начале лета, берег заселялся “дикими” отпускниками. И все же река мелела из года в год все заметнее: за Чермисовом и Пеньковом леса по берегам были начисто вырублены, огромные площади не раскорчеваны-как лицо прокаженного, смотрели они с укором на людей. А возле города, за комбинатом, там, где Сужа впадает в Сольму, экскаваторы и бульдозеры в позапрошлом году повалили вековые вербы и липы, срезали живописную кручу, в которой издавна гнездились шустрые береговые ласточки, и оставили после себя чудовищную картину разрушения. И в довершение всего были уничтожены камышовые заводи - незаменимые очистители воды.

Костя недавно в Привольном. “Осел” здесь после армии из-за жены: она местная уроженка и край свой любит беззаветно. Уже без пяти минут биолог. Учится заочно, как и он.

Да, Костя недавно здесь, но от жены узнал столько о прошлом района, что теперь мог в одну минуту восстановить в памяти все, что было тут раньше. Разительные перемены тревожили его, и он пытался отыскать какие-то пути, какие-то компромиссные решения, которые позволили бы если не свести до минимума конфликт с окружающей средой, то, во всяком случае, не усугублять этого конфликта в дальнейшем…

Знаний пока маловато. Специальной литературы тоже. А человек тем временем все ближе и ближе к гибели. “Идет к ней с песнями”, как грустно выразился Загранцев…

– Здесь, гражданин следователь,- вошел в сознание голос Анциферова. Костя остановился.- Вот тут я стоял. А туман тот выполз прямо из леса и вроде как бы окунулся в реку. И дальше не пошел - видно, силы набирался.

– В каком месте?

– Где выполз-то? Да вон там - промеж тех двух березок и холмом. Полз неспешно, вроде как бы принюхивался или вроде как бы искал дорогу.

– Он похож был на туман?

Анциферов с сомнением качнул головой:

– Отродясь такого не видывал. Поначалу думал, дымом из лесу потянуло - пожар. АН нет, запах не тот.

– Чем же пах этот… туман?

– Чем? Да лесом и грозой. Одним словом, тремя стихиями: небом, землей и водой.

– Ладно.- Костя подергал ворот рубахи: было жарко.-А где стоял человек, которого вы видели?

– Поначалу он не стоял - сидел. Вон на той поваленной сосенке. А как увидал туман, тут же поднялся и долго глядел на него, будто околдованный.- Анциферов достал из пачки надломленную папиросу, неторопливо послюнявил ее и прикурил.- А уж после, как туман напился из Сольмы, тот человек подошел ближе, протянул, значит, руки, а после и сам туда сунулся.

– И обратно не вышел?

– Не вышел. Может, наскрозь прошагал, а может, и там остался. Чего не видал - врать не стану.

– Скажите, Григорий Федотович, как выглядел тот человек"?

– Как выглядел-то? Да обыкновенно. Здоровый такой, высокий. Белобрысый… А вот одежда… Вроде на нем был коричневый костюм в клетку, черные штиблеты - все как положено.

– Вы не окликнули его?

– К чему кричать-то? Ежели б топиться стал…

– Ну, хорошо. Поговорим еще о тумане.-Костя пристально вглядывался в пространство между холмом и двумя березками, стараясь представить себе то, что здесь произошло двадцать девятого июня.- Какой он был из себя?

– Туман-то? Так такой и был - густой, плотный, чисто каша манная. Ежели по цвету-так сизый, малость даже лиловатый - это где тень.

– И долго он оставался на месте?

– Да нет, через полчаса, должно, ушел обратно.

– В лес?

– А то куда ж. В лес. Опять же неспешно, степенно.

– Странный туман.

– Странный… Старики говаривали…-Папироса у Анциферова окончательно развалилась, он задумчиво бросил ее на землю и придавил каблуком. Новую закуривать не стал.- Старики говаривали: грядет, мол, день, когда люди почуют дух трех стихий,- то напасть на них большая пойдет. Вот так-то, гражданин следователь. Сами накрутили-навертели, а теперь не ведаем, что и делать. А день-то грядет!

У Кости по спине пробежал холодок. Ему стало жутковато от слов Анциферова, который сам по себе вовсе не был страшным, наоборот - добродушный, с чистыми детскими глазами, чуть выцветшими от долголетнего вглядывания в мир. Пугало то спокойствие и то убеждение, с какими он говорил о грядущем дне.

– Это ты тож запиши себе, мил человек,- может, эт”. -то главнее всего и есть, про день-то. А еще можешь записать, что наши деды да прадеды намного мудрей нас были-знали, что к чему. А вот мы не знаем. Возвеличили свою технику, а она, милая, ни хрена бы не значила, не будь наших лесов без конца и края!

Костя с удивлением и уважением посмотрел на Анциферова: простой деревенский житель сказал ему то, что знает далеко не каждый. В самом деле, если бы растения не обладали способностью к фотосинтезу, не было бы кислорода ни для двигателей, ни для доменных печей, не было бы условий для жизни и самого человека.

– Это любопытно,- сказал Костя.- И верно.

– Верней некуда. Конечно, люди нынче умные - вон куда прыгнули!- Анциферов указал в небо.- Только ведь ум-то уму рознь. Вот ежели, к примеру, понастроили труб разных, так надо было сразу покумекать и насчет того, как удержать дым, не выпускать его в атмосферу. Иль те же отбросы на заводах… Не-е, не то нынче стало, не то, мил человек.

– К сожалению, вы правы, Григорий Федотович. А теперь давайте осмотрим то место.

– Чего ж глядеть-то? Я глядел-каждая былинка в сохранности и следу никакого.