Артем Абрамов - Чаша ярости: Мой престол - Небо

Ученики не ошиблись. К вечеру, когда стемнело, Иешуа в сопровождении майора Круза появился в саду, где вся компания вольготно расположилась за столом под сливовым деревом, вкусно ела и вкусно пила, не дожидаясь Учителя, потому что с утра ни у кого ничего, кроме кофе и чая, во рту не было во-первых, а во-вторых - понимая, что Учитель не обессудит, а просто присоединится к пирующим. Если, конечно, настроение его окажется соответствующим пиру.

Настроение у Иешуа было странным. Не поприветствовал, даже матушке Настасье забыл сказать привычное "Мир дому вашему!", сел на подвинутый Крисом стул, молча взял из рук матушки тарелку с тушеным мясом, начал есть - нехотя и неторопливо. Где-то не здесь он существовал сейчас, где-то бродил по иным дорогам, а ведь никто из учеников, включая "приготовишку" Круз даже не ведал, что он делал в штабе, куда исчез.

Крис вопросительно глянул на Круза. Тот понял, недоуменв пожал плечами: мол, сам не в курсе.

– Пока мы были в штабе. Учитель, вас обыскались, - рискнул сказать Крис. Порученцы генерала Догерти.

– Я знаю, - ответил Иешуа, не возвращаясь, однако, с "иных дорог". - Мне нечего у него делать. Я просил майора поблагодарить генерала от моего имени.

– Я поблагодарил, - быстро ответил Круз. И добавил: - Похоже, он обиделся...

– Это ненадолго, - заметил Иешуа, не отрываясь от мяса: тоже оголодал за день. - Сейчас у него появится много новых забот, а когда он вспомнит обо мне, мы будем далеко отсюда.

– Что вы имеете в виду, Учитель? - спросила Мари.

– Только то, что нам пора поблагодарить гостеприимную хозяйку за стол и заботу и поспешить прочь из этой Богом забытой страны.

– Поспешить? - переспросила Мари.

– Ты правильно поняла, девочка, да я и не люблю иносказаний. Поспешить это всего лишь поспешить... Крис, узнай, какие рейсы и куда уйдут в ближайшие часы из Белграда, и закажи билеты на любой. Лучше бы, конечно, в Нью-Йорк.

– Что-нибудь случилось?

– Полагаю, да. Быть может, генерал просто еще не знает о том. И право слово, мне не хотелось бы сейчас оставаться в Белграде...

Отец Никодим, принявший, однако, уже не одну рюмку сливянки, вдруг спросил с обиженным и все-таки пьяным и злым недоумением в голосе:

– Мессия боится чего-то? Чего может бояться сам Мессия?

– Ничего, - просто ответил Иешуа, не обратив внимание на тон батюшки: Бог бы с ним, он имеет право на обиду - это же его страна и его город. - Я просто устал объяснять свои поступки. Я устал творить бессмысленные чудеса. Я устал от непродуктивности собственных действий. Я наверно знаю, чего хочу, но мне... подержал паузу, - мне требуется еще одна, всего одна встреча...

Он, пьющий только вино или, если вина нет, простую воду, вдруг налил себе стопку крепчайшей сливовой водки и махом выпил ее. Поморщился. Не понравилось. Но, значит, было желание...

Крис, возмутившийся странным признанием Учителя, прямо-таки вскинулся соколом:

– Это где же вы нашли бессмысленность и непродуктивность? Это спасение моего народа от голодной смерти - непродуктивность? Это возвращение похищенных детей - бессмысленность? Ну, ладно, допускаю: распространение наркоты вы навсегда не остановили. И здесь, на Балканах, тоже ничего не вышло. Но ведь не все сразу получается. Вон Господу целых семь дней понадобилось, чтобы все сотворить. И ведь ежу ясно: семь дней - литературное иносказание, настоящие сроки ученые назвали...

– Мы исчерпали свои семь дней, - сказал Иешуа, - мы прожили их полностью... Успокойся, Крис, я не собираюсь складывать руки. Просто меняется стратегия, а значит, и тактика. Я все объясню. Поспеши позвонить: у нас и в самом деле нет времени. летаем втроем: Мари, ты и я. Наши друзья присоединятся к нам позже. Где - будет видно...

И пока Крис ходил в дом, в большую гостевую комнату, где на стенке висел допотопный и плохо действующий телефонный аппарат, пока он дозванивался до аэропорта, выяснял рейсы и заказывал куда-то билеты, Иешуа спокойно раздавал прощальные указания новьм товарищам:

– Никодим, найди преемника на приход, юридически оформи свое увольнение от сана или что там у вас позволено. Да и сам реши для себя: как станет жить твоя жена... Педро, не обижайся, но тебе придется пока остаться с Никодимом: твоя помощь ему лишней не окажется... Соледад, ты летишь в Париж самым близким рейсом и ждешь нас там. Внимательно следи за информацией в медиа. Не объясняю за какой, сама поймешь... Майор, полагаю, вы подадите в отставку, вы же так решили?.. Пусть все будет по закону: мы начинаем с чистого листа, и очень не хотелось бы, чтоб на нем проступали следы прежних записей... Да, еще. Полагаю, вас скоро найдет капитан Латынин... да, не смотрите удивленно, найдет-найдет... так помогите ему с формальностями: полагаю, он тоже присоединится к нам... Еще раз повторю: расставание, верю, ненадолго...

– А Вукич как же? - немедленно встрял в монолог шефа возникший в дверях Крис.

– Вукич - воин. Он останется со своим народом: это - его путь и его призвание. Хотя - жаль. Он сильный и прямой человек... Что с билетами?

– Вы и впрямь - избранник Господа. Три билета на рейс в Нью-Йорк на семь сорок утра. Извините, но кроме первого класса, мест не было.

– Что у нас с деньгами?

Мари достала из кармана джинсов сильно помятую впоходном существовании записную книжку.

– Последний перевод - три дня назад. Много у нас денег, Учитель, не забывают нас таинственные почитатели, цену за первый класс потянем. Странно только, что никто из них больше не звонит.

– И хорошо: меньше разговоров - больше дела. - Поднялся из-за стола. Всем спасибо. Есть пара часов, чтобы отдохнуть. Полагаю, с такси до аэропорта проблем в такую рань не возникнет?.. - Не стал ждать ответа, добавил наскоро: Меня не будет примерно час. Не беспокойтесь.

И исчез.

– Куда это он? - опешил Никодим. Мари ответила спокойно:

– Значит, надо. Захочет - расскажет. Не захочет - его право. Крис, пора собираться, сейчас не время для отдыха...

Причина столь скорого отъезда из города, граничащего, на взгляд товарищей, с паникой, так и осталась необъясненной. Пока необъясненной. Однако здравый Крис здраво же и рассудил:

– Коли сматываемся такими темпами, то и без объяснений все скоро понятно станет...

Так и вышло.

Иешуа не обманул: появился через час.

Уже на подъезде к аэропорту такси - с риском для пассажиров не поспеть к рейсу! - еле разминулось на нешироком шоссе с бесконечно длинной колонной бронетранспортеров, идущих в сторону столицы под флагом Объединенных миротворческих сил. "Броники" шли тихо, зачехленные скорострельные пулеметы на корпусах смотрелись вполне мирными мешками с картошкой, а торчащие из люков головы командиров машин не по уставу вертелись по сторонам: не поход, стало быть, не боевая операция, а некий мирный марш, можно и любопытным побыть. Хотя на броне никто не сидел.