Дугал Диксон - Человек после человека

Самка, которая первой увидела это, стоит и смотрит, как она катится прямо к ней. Все смотрят, чтобы узнать, что произойдёт дальше. Наследственная память сейчас ничего не может им подсказать. Прежде, чем кто-то сумел отреагировать, серебристая рука выскакивает изнутри сферы, схватывает её руку и тащит её внутрь. Затем она начинает катиться к урезу воды, таща удивлённую женщину за собой. Когда она понимает, что происходит, она начинает кричать, но и она, и сфера исчезают за линией прибоя прежде, чем кто-то что-то может с этим поделать.

Путешественники с глупым видом смотрят ей вслед. Затем ещё несколько сфер появляются в начале пляжа. Они не выказывают намерения нападать — они катятся в сторону моря, избегая группы людей. Гнев, эмоция, которую не часто чувствуют строители лодок, выплёскивается наружу, подобно одной из волн, разбивающейся об берег, и они, все как один, атакуют ради отмщения ближайшую сферу. Окружённая, сфера не может двигаться, но она, кажется, колышется вперёд-назад, пробуя прорваться на свободу. Её поверхность податливая, но слишком плотная, чтобы её можно было пробить. Удары и тычки поглощаются и пружинят назад. Далее один из строителей лодок приносит из лодки лезвие и погружает его в поблёскивающую поверхность.

Сфера лопается и поток солёной воды окатывает нападающих и впитывается в сухой песок. Проколотая поверхность расплылась в слизистый гель, выделяя из себя морскую воду. В середине пятна лежит, задыхаясь, странное существо.

Подобно им, оно имеет чёрную кожу, но кожа совершенно гладкая и безволосая. Голова похожа на рыбью, с большими глазами, которые, кажется, не работают на воздухе. Рот огромен и широко раскрыт. Никакой шеи не отделяет выпуклую голову от обтекаемого тела. Жабры на груди бесполезно хлопают, а тело сужается в веслообразный хвост. Тем не менее, есть и руки, и они особенно замечательны: это человеческие руки, завершающиеся ладонями и пальцами. Существо беспомощно шлёпает телом по берегу, медленно умирая от удушья.

Морское существо изобрело некий способ выйти на сушу и принести с собой привычную среду обитания. Если эти острова теперь принадлежат этим существам, поселиться здесь станет сложнее, поскольку они оказались несомненно враждебными.

Кроме того, что случится, когда приплывут преследователи строителей лодок?

Вожак отошёл от своего сна, потому что его носильщик издаёт тревожное хрюканье. Уже почти рассвело, и солнце уже сияет на высочайших, покрытых снегами пиках хребта, хотя долины всё ещё находятся в глубокой лиловой тени. Горные птицы начали свою перекличку, а короткая трава под ним влажная от росы, но тонкий мех защищает его от холода.

Что потревожило его носильщика?

Он освобождает свою самку из объятий длинных рук и поднимается на тонких ногах в холодном полумраке. Большая часть остальных людей из его клана, охотников и носильщиков, спит. Он может разглядеть на склоне охотников, прижавшихся друг к другу парами или со своими детьми. Огромные белые косматые фигуры носильщиков видны лучше, они образуют просторный защитный круг вокруг группы. Его собственный носильщик, которого он мысленно называет Ойо, проснулся и насторожился, встревоженный чем-то, что он не может увидеть.

Могло ли это быть одно из отдалённо похожих на них существ из дальних низин? Это не слишком-то вероятно, потому что они редко заходят так высоко в горы, особенно в это время года. Также не столь вероятно, что это одна из больших птиц. Они не нападают так рано утром.

На четвереньках (его обычная поза) вожак пробегает вокруг группы, чтобы проверить, всё ли идёт хорошо, и понимает, что он не единственный, кто проснулся. На дальней стороне круга двое из вида охотников спариваются, обмениваясь нежными звуками. Он оглядывается и, совершенно очевидно, что их носильщики также спариваются — более грубое занятие, сопровождаемое хриплым хрюканьем. Вполне очевидно, что здесь нет ничего неправильного.

Он карабкается туда, где стоит его носильщик, белая, безмолвная и исполнительная колонна. Без лишних слов он взбирается по меху на его спину, положив свой узкий подбородок на обычное место на широком черепе. Массивные косматые руки приблизились и крепко сжали его. Теперь он может общаться мысленно, не используя нескладный язык.

Мысленно он приказывает, чтобы большой Ойо медленно повернулся так, чтобы он мог оглядеть светлеющий пейзаж. Он не сознаёт этого, но этот пейзаж далёк от пейзажа, окружавшего его предков. Охотники и тундровики вначале пришли вместе в холодные пустоши, окаймляющие отступающий северный ледяной щит. Тундровики были хорошо приспособлены к холоду, и их большие тела могли производить достаточно тепла, чтобы не дать замёрзнуть охотникам с их тонкими конечностями. Охотники, со своей стороны, были достаточно ловкими, чтобы поймать самую проворную добычу, и ловили её достаточно, чтобы могли прокормиться они оба. Вместе они составляют нечто большее, чем просто сумму их двоих. Теперь полярных ледниковых щитов не осталось, нет никакой тундры, и нигде в долинах нет местообитаний, подходящих для них; леса и редколесья в целом больше подходят для человекоподобных существ иного рода. Только в нескольких местах, на холодных вершинах и в прохладных горных долинах всё ещё сохранились нужные условия. В этих изолированных местах сохранились симбионты, загнанные в безвыходное положение тем, что холодные условия остались только в горах, и ближе к полюсам, где они исчезли.

Тем не менее, жить в горах всё ещё хорошо: множество мелких зверей и птиц для охотников, чтобы охотиться ради себя и делиться со своими носильщиками, и множество трав, мхов и лишайников для носильщиков, чтобы соскребать их и делиться с охотниками. Охотники и носильщики спариваются в одно и то же время — спаривание пары охотников стимулирует спаривание их соответствующих носильщиков, и наоборот. Итогом этого обычно является рождение ребёнка охотника одновременно с ребёнком носильщика. Обоих младенцев носят родители-носильщики на протяжении примерно шести лет, после чего молодые охотники выбирают своих собственных носильщиков одного с ними возраста и одного пола.

Семейные группы кочуют в соответствии со временами года с травянистых склонов долин зимой и весной к усыпанным цветами обрывам и скалистым вершинам летом и осенью. Пригодные для жизни места, хотя и продуктивные, немногочисленны и рассеянны, и племена симбионтов имеют свои собственные территории.