В мире фантастики и приключений. Выпуск 4. Эллинский секрет. 1966 г.

– Вы не так уж далеки от истины, - сказал Гопс, делая загадочный жест своей короткой, как у младенца, рукой.

– Что вы хотите сказать? - спросил я.

– Я хочу сказать, что он то и другое. Писатель и артист слились в парадоксальном единстве…

– Нельзя ли без загадок, Гопс, - сказал я.

– Пока не закончен опыт, нельзя.

Взглянув на ручные часики, а затем, словно не доверяя им, на большие стенные часы в вестибюле, Гопс вдруг заторопился и исчез за дверями лифта.

Я только что поужинал вместе с сестрой своей Анной и вышел в коридор выкурить сигару. Анна не выносила табачного дыма. И я, как школьник, всегда курил, прячась от нее.

Зазвонил телефон.

– Слушаю, - сказал я, сняв трубку.

– Извините, - услышал я знакомый голос, - вас снова потревожил Эдгар По.

– Какой По? - спросил я, едва сдерживая ярость. - Настоящий Эдгар Аллан По или тот, которого исполняет, артист Джонс?

– А кого из них вы хотели бы видеть? - Эти слова долетели до меня, словно с трудом преодолевая время и пространство.

– Вы хотите заставить меня поверить в переселение душ? Вы! Аферист, шарлатан или сумасшедший!

– Спокойнее, спокойнее, Дадлин, - услышал я.- Не нужно волноваться. С вами говорит человек, преодолевший время. Я уже близко от вас, Филипп. Ждите. Завтра в этот час я буду у ваших дверей.

Весь следующий день я провел в ожидании назначенного мне часа. Где бы я ни был, я беспрестанно думал о нем, об Эдгаре Аллане По, назначившем мне свиданье вопреки законам времени и пространства.

Разумеется, это был злой и настойчивый шутник, решивший позабавиться надо мной, а заодно и над моей гипотезой Зигзагообразного Хроноса. Моей гипотезе не везло именно потому, что ее слишком быстро признали. Почти все, не исключая специалистов, слишком упрощенно и'вульгарно поняли ее сущность. Экспериментаторы шли по ложному пути, ища подтверждения истины, самой капризной и парадоксальной из всех истин. Пожалуй, никто из них так меня не раздражал своей туповатой прямолинейностью, как Самуил Гопс, со своими короткими и упрямыми руками.

Он опять остановил меня возле лифта, когда я собирался подняться в свою лабораторию.

– Эдгар звонил вам? - спросил он, приблизив ко мне свое лунообразное лицо и переходя на конфиденциальный шепот. Изо рта его дурно пахло. И я чуточку отпрянул.

– Какой Эдгар?

– Эдгар По.

– Помилуйте, откуда, когда и как он мог мне звонить? Или время пошло в обратную сторону?

– И это говорит Дадлин, создатель гипотезы Зигзагообразного Хроноса, гипотезы, которая с моей помощью скоро станет теорией? Вам же известно, для чего я вызвал его? Пусть другие экспериментаторы возятся с элементарными частицами, я рискнул на неизмеримо более сложное, и все во имя вашей идеи!

– Но поняли ли вы мою идею? Все, что вы говорите, похоже на бред.

И тут Самуил Гопс (он не отличался ни остроумием, ни хорошими манерами) протянул мне свои короткие руки, а затем сказал:

– Бредить могу я, а не мои руки. Они отличаются завидной трезвостью и настойчивостью, как я не раз уже доказал.

Это лучшее, что он мог сказать. Действительно, его руки всегда производили на меня сильное впечатление.

Я вошел в лифт, нажал кнопку и стал медленно отдаляться от своего слишком напористого собеседника.

День мне показался медлительным и длинным. Хотя все мое существо сопротивлялось и возражало, я все же поминутно смотрел на ручные часы, боясь опоздать на это невероятное свидание.

Никогда я так не спешил домой, как в этот день. Анны, к счастью, не оказалось дома. Она ушла к подруге, по-видимому, на весь вечер, и я был один.

Дверной звонок прозвучал с опозданием всего лишь на две минуты. Я открыл дверь. Возле порога стоял низенький человек с вульгарным самодовольным лицом провинциального актера. Он стоял молча и смотрел на меня крохотными поросячьими глазками.

– Вы ко мне? - спросил я.

– Да.

– Кто вы?

– Эдгар, - ответил он тихо.

Я смерил его взглядом и спросил, не скрывая насмешки:

– Уж не Эдгар ли Аллан По?

– Эдгар Джонс, - ответил он. - Исполнитель роли По в биографическом фильме.

– Это вы звонили мне по телефону?

– Я.

Я пожал плечами и провел актера в свой кабинет. Не мог же я захлопнуть дверь перед самым его носом, хотя и испытывал сильное искушение. Не нравились мне его крохотные глазки и весь он с ног до головы и особенно его нос, сизый нос пьяницы и дешевого балагура.

Я еще раз посмотрел на него и сказал:

– Ничуть не похожи вы на Эдгара По. Как могли поручить вам исполнять эту роль?

Гость сел в кресло по ту сторону письменного стола возле камина и закурил сигару.

– Находите, что не похож? - спросил он сипло. - А вот режиссер Ингрем другого мнения. Он мной доволен. Вполне! Когда посмотрите фильм, вы меня не узнаете.

– Грим, - сказал я.

– Нет, - возразил он без всякого смущения. - Не только работа искусного гримера. Талант тоже.

– Скажите, а что привело вас ко мне?

– Меня направил к вам изобретатель Гопс. Он же, возможно, и убедил режиссера Ингрема поручить мне исполнение главной роли. Ах, замучили меня Ингрем и ваш Гопс, особенно Гопс.

– А при чем Гопс? Какое ему дело?

– Это и для меня загадка. Надеюсь, вы поможете мне ее разгадать. Мне говорили, что Гопс выполняет ваше поручение.

– Это не совсем точно. Он ищет экспериментальных подтверждений моей гипотезы. Но он находится на ложном пути.

– Не думаю, - сказал Джонс.

– Как вы можете судить о тонкостях современной физики, вы, провинциальный актер?

– Когда закончат работу над монтажом фильма, меня будет знать весь мир.

– Вы не преувеличиваете?

– Нисколько.

Облачко табачного дыма закрыло его лицо. И в тот же миг все погрузилось во тьму. Голос из тьмы, невидимый голос спросил меня:

– Что случилось? Почему темно?

– Не знаю. По-видимому, перегорела электрическая лампочка. Сейчас проверю.

Только через минуту я спохватился и сообразил, что это был другой голос, не голос актера Джонса, а голос того, кто говорил со мной по телефону.

От волнения руки мои плохо повиновались. И когда я включил наконец запасную лампочку, я растерялся. В кресле вместо Джонса сидел совсем другой человек. Это был действительно Эдгар По. Превращение было не только психическим, но и физическим. Большие задумчивые глаза смотрели на меня. Лицо удлинилось. Фигура стала гибкой и стройной.

– Это вы, Джонс? - спросил я.

– Нет, - услышал я мечтательный и красивый голос. - На этот раз уже не Джонс, а Эдгар Аллан По.

– По? Эдгар Аллан По? Этого не может быть!

Он усмехнулся и не стал меня убеждать. Он сидел напротив меня. Его присутствие удостоверяли мои чувства. Часы на моей руке подтверждали, что время не стояло на месте и секунды текли, превращаясь в минуты, обновляя всегда куда-то спешащее бытие. Он сидел с таким видом, словно у него не было никаких дел и забот ни в настоящем, ни в прошлом, ни в будущем и он был освобожден от всех обязанностей, свойственных человеку.