Юрий Никитин - Далекий светлый терем (сборник 1985)

— Вам кого? — спросил Савелий.

За его спиной охнула и взвыла жена. Из собачьей будки ответило глухое эхо.

— Савелий тут живет? — спросила ящерица скрипучим голосом. Ее лягушачьи глаза уставились на таежника.

— Это я буду, — ответил Савелий. — Заходите, коли дело есть. Гостем будете.

Он вышел во двор, загнал в сарай козу, зашвырнул туда же любопытного поросенка. Ящерица наблюдала за его действиями одобрительно.

Савелий шуганул со двора гусей и лишь тогда отворил калитку.

— Здравствуйте, — сказала ящерица, заходя. — Я от ГАО, галактической ассоциации охотников…

— Да вы заходите в дом, — сказал Савелий. — Поговорим в горнице. Это двор.

Он проводил гостя в комнату, усадил за стол. Обомлевшая жена заметалась между погребом, кладовой и печью. Опять привел чудище! Сам бродяга, бродяги в дом и прут. Вот уж рыбак рыбака… Когда остепенится, заживет как все люди?

— Знаю, что вы очень заняты, и долго не задержу вас, — произнес гость общепринятую в Галактике формулу вежливости. — Дело в том, что к нам в ГАО поступило предложение принять вас членом нашей организации. Как стало известно, один ланитар вместе с вами охотился в вашем огороде на… э-э… медведя. Я правильно назвал это чудовище? А потом уже вы помогли ему подстрелить летающего дракона. Эти действия вполне отвечают духу и букве устава ГАО. Галактическое братство, бескорыстная взаимопомощь, отсутствие какой-либо фобии… На голосовании ваша кандидатура прошла. Слово за вами.

— Гм, — сказал Савелий раздумчиво. — Дело непростое, с маху решать не годится. Пообедаем, обмозгуем со всех сторон. А пока перекусим, чем бог послал.

— Правильно, — одобрил представитель ГАО. С маху такие дела берется решать только молодняк.

Мария быстро собрала на стол и юркнула из комнаты. Гаоист оказался мужик не дурак, быстро сообразил что к чему. Через полчаса он уже распустил чешуйки на толстом брюхе и, хлопая Савелия по спине холодной зеленой лапой, втолковывал прямо в ухо:

— Пойми, хомо, охотиться сможешь на любой планете Галактики! На любого зверя, птицу или рыбу!

Он ударил себя кулаком в грудь. Перепончатая лапа смачно шлепнула по чешуйкам.

— Мы охотники-профессионалы! Не для баловства, для жизни добываем пропитание тяжким и опасным трудом. Так неужто и не поможем друг другу? Вот сейчас, например, инсектоны много терпят от динокана. Страшное чудовище! Многие пробовали справиться, но мало кто вернулся.

— Так чего ж мы сидим? — сказал Савелий и поднялся.

В голову немного шибануло, но на ногах держался крепко. Да и соображал нормально. Ящер тоже выглядел прилично, только лупатая рожа раскраснелась да глаза налились кровью.

— Где этот динокан? — спросил Савелий грозно. — У меня в ногах драконья шкура поистерлась. Пора менять!

— Сейчас, хомо, сейчас, — сказал ящер с готовностью. — Мы так и знали, что ты согласишься помочь несчастным инсектонам. Все-таки ты сам млекопитающее, поймешь повадки чудовища.

— Мария! — рявкнул Савелий.

Со двора донеслось сердитое:

— Чего тебе?

— Собери в дорогу!

Он ободряюще потрепал ящера по костяным пластинкам спины, снял со стены двустволку.

— У меня, паря, это делается быстро. Подсумок полон, патронташ набил, ружье в исправности всегда. Могу ночью вскочить с постели и погнаться за зюбряком.

В комнату, глядя на ящера исподлобья, вошла жена. В руках держала выгоревший на солнце видавший виды рюкзак.

— Порядок? — спросил Савелий.

— Да, — ответила она сердито. — Все положила. А в газете курица и пять бутербродов с домашней колбасой.

— Замучаешь ты меня домашней колбасой, — сказал Савелий недовольно. Ладно, мы пошли. Сделаю дело — вернусь.

Они с ящером вышли на околицу, углубились в рощу где стоял обшарпанный двухместный космолет с яркой надписью на боку: «Инспекция ГАО».

Усаживаясь, ящер одобрительно заметил:

— Жена у тебя, хомо, хорошая. Только сердитая что-то. Не любит нас, пресмыкающихся?

— Да нет, — ответил Савелий, — на личность она не обращает внимания. В человеке главное — душа. Просто не любит, когда ухожу на охоту. Хочет, чтобы стал садовником или огородником. Тьфу!.

— У меня тоже так, — сказал ящер, вздыхая. — Прямо домашняя война. Да чтоб мы, благородные охотники, в огородах колупались?

Он сердито надвинул на кабину колпак и рывком поднял машину.

Встречали их два толстеньких, ростом с индюка, бело-розоватых существа. Головы у обоих были круглые, как воздушные шарики, а громадные стрекозьи глаза занимали половину лица. Над лысыми макушками колыхались гибкие усики.

— Вот, — сказал ящер бодро, — привез землянина. Неустрашимый охотник-профессионал. Для него зничтожить вашего динокана, что чихнуть после простуды. Ах, вы не чихаете? Ну все равно, прошу любить и жаловать, а я отбываю. Будьте здоровы!

Он повернулся к Савелию.

— Полечу в ГАО, передам ваше согласие на вступление. Вернусь часа через три. Возможно, окажусь чем полезным.

Он повернул руль, опустил лапу на педаль. Космолет подпрыгнул и растворился в непривычно зеленом небе.

Инсектоны смиренно посматривали на Савелия. Один спросил робко:

— Вы в самом деле возьметесь защитить нас, мирных земледельцев?

— Конечно, — ответил Савелий бодро, — показуйте зверя.

— Пойдемте, — сказал инсектон тоненьким голосом.

Когда шли через деревню, Савелий осторожно обходил копошащихся в придорожной пыли ребятишек, степенно здоровался со стариками, что грелись на солнышке, сидя на завалинке.

Потом они перешли по шаткому мостику через быстрый ручей и двинулись к видневшимся вдали скалам.

Местность была странная. Трава желтая, как глина, а глина зеленая, словно трава. Небо не синее, а зеленое, и солнце будто не солнце, а громадная луна в треть неба.

«Ничего, — сказал себе Савелий, шагая за инсектоном, — у нас есть земли, где полгода день, полгода ночь. Вот это чудо, так чудо. Или взять Африку, где слоны водятся. А есть еще страны, где растут пузыри с колючками. Кактусы называются…» Задумавшись, он чуть не наткнулся на проводника. Тот очень медленно перебирал подкашивающимися лапками. Гладкое упругое тело съежилось, обвисло складками. И весь он стал маленьким и очень жалким.

— Что с тобой, паря? — спросил Савелий встревожено. — Прихворнул вдруг?

— Ни… чего, — ответил инсектон едва слышно. — Все… нормально. Просто… солнце зашло.

Савелий недоумевающе посмотрел вверх. Большое лохматое облако наползло на местное светило, Двигалось оно быстро, через две-три минуты солнце снова сияло на зеленом небе.

Инсектон сразу подбодрился. Его тело раздулось и стало упругим, лапы замелькали чаще.

— Странный ты, паря, — сказал Савелий. — Под солнцем раздуваешься, в тени съеживаешься. Это потому, что насекомый?