Людмила Макарова - Близкие звезды

Рэд положил руки на руль и рассмеялся.

– Потрясающая откровенность! Приезжай.

Гардону понравилась новая знакомая. Женщины, в которых сочетались внешность телезвезды с цепким умом и ясным представлением о политике в космосе, встречались редко. Он даже посмотрел на следующий день новости АИ «Галактика», убедившись, что Клэр вполне корректно освещала празднование столетия АСП, ни словом не обмолвившись, что оставалась непосредственным участником событий почти до самого конца мероприятия.

– Лара! Какой отдых может быть? – удивилась Валерия – выпускающий редактор программы. – У нас чуть рекламу не отобрали. Рекламный отдел лапу наложил! Надо бы здесь быть в субботу, а то подъедут к шефу, мы и оглянуться не успеем. И мы с тобой собирались по распродажам пошататься…

– До субботы еще три дня. Генеральный спонсор – муж моей подруги. Я все улажу. Отпустишь? – отрывисто спросила Клэр.

– Как тусовка-то? Вчера не рассказала, сегодня молчишь…

– Сюжет посмотри.

– Ты чего такая неконтактная? Пойдем покурим.

– Знаешь, кого я там встретила? – спросила Клэр, когда они отошли к вытяжке служебного помещения.

– Кого?

– Гардона. Помнишь «Каскад»? И потом скандал с Сориссой.

– Фу, хамло. Сколько раз с ним по-человечески связаться пытались!

– Так вот нет, не хамло.

– Любовь зла, – торжественно-печально объявила Валерия. – Кого только не полюбишь…

– Лерка, перестань! – Клэр бросила в нее зажигалкой.

– Поздравляю. И сколько ты выпила?

– Вот балда! Кроме самого Дорварда, ребят из дальней разведки и моего любимчика Седого, нормально общаться можно было только с ним. А вот кто хамло, так это военный космофлот. А какие у них бабы ревнивые!

– Привет, космические девочки. – Двухметровый спортивный обозреватель Павел приобнял их за плечи. – Что новенького у нас сегодня в пространстве?

– Паш, а Паш… Ты бы смог управлять звездолетом? – кокетливо спросила Лера.

– Одной левой! Что за вопрос!

– Козел. – Клэр сбросила с плеча руку спортсмена и вышла в коридор, выбросив недокуренную сигарету.

– Чего это с ней, Лера? – растерянно спросил Павел. – Я же пошутил…

– К аэспэшникам на тусовку сходила. С крутыми мужиками пила весь вечер. Операторов выгнали, а ее – нет. Второй день нос задирает. И, кажется, я теперь знаю, кто ее отмазал…

Гардон уже начал думать о новом знакомстве, как о мимолетном, когда вдруг столкнулся с Клэр Адаме у порога собственного коттеджа субботним утром.

– Привет! – сказала девушка, помахав фирменным диском со своим автографом. – Вот запись, где море?

– В ста пятидесяти метрах позади тебя, – улыбнулся Рэд. – Чай, кофе, яхта, купание?

– Ты обещал рассказать о своем шефе.

– Во-первых, не обещал. Во-вторых, осведомитель из меня никакой. Как ты уже догадалась, все новости и сплетни я узнаю последним.

– Тогда – кофе, яхта, купание. Здесь есть магазинчик типа «Все для плавания»? У меня нет купальника. Я пожертвовала сегодняшней распродажей в столичных бутиках, на которую меня тащила подруга, и, если немедленно не куплю себе яркую новую тряпку, я просто умру. К тому же каблуки обдерутся о песок и гальку, так что эти туфли я здесь оставлю.

– Жертва велика, – согласился Рэд. – Здесь целый торговый ряд на территории. Я тебя провожу.

– А яхта твоя личная? – спросила Адаме по дороге.

– Клэр, – он поймал ее за руку и остановил, – ну зачем мне личная яхта? Стой. Посмотри сюда.

– Куда? Здесь же деревья одни!

– Это сосны. За ними – горы, выше – небо, дальше – море. Ты видишь здесь камеры, банкиров, магнатов, руководителей космофлота?

– Н-нет.

– Тогда почему ты мыслишь категориями своего мира вне его границ? Пойдем, я подарю тебе купальник.

– Э-э-э… в самом деле. Рэджинальд, ты определенно начинаешь мне нравиться!

Яхты санаторного комплекса, оборудованные электроникой, ходили по строго определенному маршруту четырехчасовой прогулки, как канатные вагончики. Рэд и Клэр взяли диск на борт своего катамарана. Во время просмотра они развлекались тем, что поминутно останавливали запись, споря о всякого рода неточностях, допущенных ведущими и гостями студии. Над некоторыми эпизодами Гардон откровенно хохотал, и обиженная Клэр швыряла в него мокрые глянцевые шары водорослей, вылавливая их из воды рукой. Впрочем, финальную часть он смотрел серьезно и по окончании молчал еще некоторое время. Клэр Адаме в самом деле билась за него насмерть.

– Почему космоплавание, Клэр? – спросил наконец Рэд. – Почему не культура, не погода, не светская хроника?

– У меня родители летали всю жизнь. – Она перехватила его взгляд. – Живы-здоровы до сих пор, души друг в друге не чают, хоть и на пенсии уже. Мама – пилот торгового флота, отец – штурман. Я даже родилась в космосе. Такая вот романтическая история.

– Что-то невеселая у тебя романтическая история…

– А что хорошего? Два месяца целуют, по всему космодрому на руках таскают – все завидуют… и в интернат на полгода! Они друг друга и работу всегда больше меня любили, это сейчас мы регулярно по выходным видимся… А я по ночам в спальне рисовала всякие секретные чемоданчики с дырочками, в которых родители могли бы меня с собой на корабль брать. Все это, конечно, нашли, и меня сначала – к психологу, потом – в литературно-художественный класс. Так вот и стала журналистом из сундука с дырочкой. – Она передернула плечами. – Фу, что за бред такой? Это я у тебя должна все повыспросить.

– Бесполезно. Смотри, нравятся заливчики около острова?

– Да.

– Плавать умеешь?

– Угу. Разве здесь спланирована остановка?

– Эта зона официально запрещена для купания, но есть один фокус. Автопилот возвращает яхту на то место, где люди потерялись, бросает якорь и ведет наблюдение. Если через тридцать минут на борт не возвращаешься – звонит спасателям. Я уже проверял. Раздевайся, а то проскочим.

– Совсем раздеваться? – кокетливо улыбнулась Клэр и подняла на него глаза.

Улыбка застыла на губах.

Если на груди капитана шрамы едва угадывались на загорелой коже, то правая нога была прямо-таки исполосована ломаными линиями старых операционных разрезов. От предложенной пластики Рэд, которого в жар бросало от одного слова «операционная», в свое время отказался. В последствии, правда, пожалел. Но сначала не было денег, а затем времени.

– Рэд, я даже не… Я боюсь! – нашлась Клэр. – Слишком далеко…

И Рэд мысленно обругал себя последним идиотом.

– Не бойся. Я здесь совсем одичал в одиночестве. В следующий раз гидрокостюм надену. Вопросы будешь задавать?

– Н-нет. Поплыли к острову.

– Ну вот. А я уже почти согласился ответить на первые два, – улыбнулся Рэд.

Клэр торопливо сбросила пляжный сарафанчик, оставшись в купальнике. Спросить сейчас: «Как же ты выжил?» – потерять навсегда то, что еще не успела обрести. Лучше плыть, вкладывая все силы в борьбу с равнодушным сопротивлением волн. Плыть и ни о чем не думать. И ни о чем не спрашивать.