Филип Дик - Человек, который высмеивал

Мистер Коутс нарушил молчание:

— Испробуйте ваши таинственные лекарства и сверхсложную аппаратуру.

— Все в свое время. Не спешите.

— Черт возьми, я должен дать ответ в субботу!

Мальпарто покачал головой.

— Давайте смотреть на вещи трезво. Мы расстались с чудесами несколько веков назад. За сорок восемь часов не могут произойти глубокие изменения. Вам предстоит долгий и трудный путь с многочисленными препятствиями.

Мистер Коутс тяжело вздохнул.

— Вы сказали, что вас больше всего волнует насмешка над статуей, продолжал Мальпарто. — Тогда давайте начнем с нее. Чем вы занимались до того, как пришли в Парк?

— Я посетил двух друзей.

Мальпарто уловил что-то странное в голосе своего пациента и быстро спросил:

— Где? Здесь в Ньюер-Йорке?

— На Хоккайдо.

— Там еще кто-то живет? — удивился доктор.

— Да. Но они там не так давно.

— Вы бывали у них прежде?

— Я езжу к ним время от времени, чтобы получить новые идеи для выпусков.

— А еще раньше что вы делали?

— Я весь день проработал в Агентстве и очень устал.

— И прямо из Агентства вы отправились на Хоккайдо?

Пациент уже хотел утвердительно кивнуть, но внезапно нахмурился.

— Нет. Я еще где-то побывал. Совсем забыл. — Он надолго задумался. Да, я еще зашел в какую-то лавку, чтобы взять пива. Но почему мне захотелось пива?

Я его совсем не люблю.

— Что-нибудь случилось?

Мистер Коутс взглянул на доктора:

— Не могу вспомнить.

Мальпарто сделал пометку в журнале.

— Я покинул Агентство. А остальное словно в тумане. По крайней мере, полчаса куда-то пропало.

Мальпарто нажал кнопку переговорного устройства.

— Будьте добры, пригласите сюда двух биофизиков. И прошу пока меня не беспокоить. Отмените следующий прием. Когда придет моя сестра, я бы хотел ее видеть. Да, пропустите ее. Спасибо.

— Что сейчас будет? — с беспокойством спросил мистер Коутс.

— Сейчас будет удовлетворено ваше желание, — Мальпарто открыл шкаф и стал доставать приборы и оборудование. — Лекарственные препараты и стимулирующая аппаратура. Нам нужно выяснить, что про-, изошло с того момента, когда вы покинули Агентство и до вашего прибытия на Хоккайдо.

Тишина угнетала его. Он остался один в огромном здании Моджентлока. За окнами виднелось хмурое небо. В восемь тридцать он закончил работу.

В восемь тридцать. Не в десять.

Заперев стол и кабинет, он покинул Агентство и пошел по тротуару. Как всегда, в воскресенье вечером он мог видеть лишь пустынные темные улицы, тени жилых домов и закрытых магазинов и темное небо.

Благодаря своим историческим изысканиями он знал о таком, теперь давно забытом, явлении, как неоновая реклама. Пожалуй, она немного скрасила бы унылую монотонность пейзажа. Но весь этот пестрый мир ярких мигающих огней исчез. Их выбросили, как старые цирковые афиши. Остались лишь упоминания в учебниках истории.

Впереди виднелись какие-то огни. Он направился к ним и вскоре оказался на посадочной станции автофака.

Огни образовывали кольцо на высоте в несколько сот футов. В кольцо входил приземлявшийся корабль, бочкообразный цилиндр, покрытый пятнами коррозии. На нем не было людей, так же как и на стартовой площадке; посадка осуществлялась автоматически. Затем роботы разгружали корабль, осматривали грузы и перевозили их в хранилище. Лишь два человека, служащий и таможенник, участвовали в этом процессе.

Вокруг станции собралась небольшая толпа зрителей, в основном, как обычно, подростков. Сунув руки в карманы, мальчишки с восхищением наблюдали за происходящим. Они стояли безмолвно и неподвижно, никто не подходил и не уходил.

— Большой корабль, — наконец заметил один из мальчишек, высокий и худой, с темно-рыжими волосами.

— Да, — согласился Ален, также глядя вверх, — интересно, откуда он? Промышленные процессы представлялись Алену столь же строго упорядоченными, как движения планет; они осуществлялись автоматически.

— С Беллатрикс-семь, — ответил рыжий, и двое его товарищей молча кивнули. — Продукция Тангстена. Они разгружаются весь день. Беллатрикс необитаемая система. Там только роботы.

— К черту Беллатрикс, — вмешался его спутник.

— Почему? — удивился Ален.

— Потому что там нельзя жить.

— А вам-то что?

Мальчишки посмотрели на Алена с презрением.

— Мы хотим улететь, — ответил наконец один из них.

— Куда?

Презрение перешло в отвращение. Они даже отошли на несколько шагов в сторону. — Туда, где свобода. Где что-то происходит.

— На Сириусе-девять выращивают грецкие орехи, — сказал рыжий. — Почти такие же, как здесь. По вкусу не отличить. Целая планета засажена грецкими орехами. А на Сириусе-восемь выращивают апельсины. Только апельсины пока что гибнут.

— Все из-за вредителей, — мрачно заметил его спутник.

Рыжий продолжал:

— Лично я полечу на Орион. Там разводят настоящих свиней — они такие же, как на Земле. Держу пари, вы не отличите.

— Но это же очень далеко, — возразил Ален. — Будьте реалистами.

Один из мальчишек грубо выругался, и они исчезли, оставив Алена в одиночестве.

Эти неудовлетворенные жизнью подростки еще раз напомнили Алену о том, что Морак не возникает сам собой, ему нужно учиться.

Магазин, к которому относилась станция автофака, был еще открыт. Ален открыл дверь и вошел, доставая бумажник.

— Пожалуйста, — послышался голос невидимого продавца, после того как Ален предъявил карточку. — Но у нас только дешевое пиво. Вам действительно его хочется?

Ален стоял, глядя на витрину с пивными бутылками.

Когда-то очень давно вместо дешевого пива автомат выдал ему отличное виски. Бог знает откуда оно взялось.

Вероятно, сохранилось со времен войны, и какой-то робот нашел его и по ошибке поставил на общую полку.

Такое больше ни разу не повторялось, но Ален иногда заказывал дешевое пиво, втайне надеясь на новое чудо.

И в совершенном обществе случались накладки.

— Не надо, я передумал. — Он поставил неоткрытую бутылку на прилавок.

— Я предупреждал вас, — сказал продавец и возвратил ему карточку. Ален рассеянно огляделся по сторонам и вышел.

Вскоре он поднимался по пандусу на крышу, где находилась небольшая взлетная площадка, используемая Агентством для срочных полетов. Здесь же в ангаре стоял слайвер.

— И это все? — спросил Мальпарто, отключая аппаратуру. — Больше ничего не произошло с того момента, как вы покинули свой офис, и до отлета на Хоккайдо?

— Больше ничего. — Мистер Коутс, опутанный проводами, лежал на столе, раскинув руки в стороны. Над ним склонились два биофизика, изучая показания приборов.

— Именно это вы не могли вспомнить?

— Да, мальчишек на станции автофака.