Алексей Калугин - Геноцид

Всех тревожил вопрос, что происходит сейчас на оставшихся плотах? Решились ли плоскоглазые пересечь отравленную воду и напасть на людей? Или сделали ставку на долговременную осаду? Но вслух об этом никто не говорил. Какой смысл?

Виираппан нашел простой и эффективный способ борьбы с приводящим всех в трепет храпом Таурриммаса. Старик предложил Таурриммасу выпить перед сном чашку холодного хмеля, в который добавил несколько капель настойки зап-запа, после чего плотогон спал как убитый. И, что самое главное, не издавал при этом ни звука.

На рассвете четвертого дня плавания Раф забрался на крышу надстройки, поднялся во весь рост и окинул взглядом горизонт. Чуть левее курса, которым следовал плот, стелили ветви по воде плывущие деревья. До Тихой заводи оставалось часа три ходу.

Всех охватило нервозное беспокойство. Чтобы справиться с ним, каждый пытался чем-то себя занять. Феггаттурис то и дело пересчитывал, а может быть, просто перебирал стрелы, для которых сшил из рыбьей кожи специальный узкий чехол. Раф сматывал веревки, которые сейчас ему были совершенно ни к чему. Таурриммас взялся жарить пойманную накануне рыбу, хотя есть никто не хотел. А Виираппан так и вовсе принялся чистить ножом бортовые поручни, что было совершенно не в его правилах.

– Обычно плоскоглазые встречают плоты, – сказал, вглядываясь в плотную зелень листвы, Таурриммас. – Выплывают навстречу в лодках.

– То было раньше, – процедил сквозь зубы Феггаттурис.

– Гниль сырая! – не выдержав, выругался Раф. – Мы тут, как на ладони! Если в селении есть плоскоглазые, они давно уже нас заметили!

– И что? – спросил Виираппан.

Раф посмотрел в бинокль.

– Ничего не видно.

– Спокойно, мальчики, – нервно усмехнулся Виираппан. – Скоро мы все узнаем. Очень скоро…

Раф достал из ящика багры.

– Держи, – кинул он один багор Таурриммасу.

Плот приблизился к дереву.

Раф опустил парус. Глубина здесь была не больше метра – можно вести плот, работая баграми.

Край плота коснулся полощущихся в воде листьев. Раф и Феггаттурис с двух сторон осторожно приподняли длинные, гибкие ветки. Листва зашуршала по палубе. Затем по крыше надстройки.

И словно иной мир предстал взорам людей.

Крона дерева, огромным, полукруглым шатром вознесенная на пятиметровую высоту, накрывала водяное зеркало и три дома на сваях, пристроившиеся возле ствола. Лучи солнца едва пробивались сквозь плотную листву. Из-за разлитого вокруг зеленоватого полумрака вода казалась темной, непрозрачной. К изогнутым ветвям, опускавшимся едва ли не к самой воде, лепились воздушные корни, похожие на блестящих белых червей толщиной в палец, а то и два. Над водой плыл запах чуть подсохшей на солнце рыбьей чешуи. Все вокруг казалось чужим, нездешним. Мир словно затаился. Или уснул, забыв о том, что ему это не полагается. Но, как ни странно, чувства тревоги или хотя бы настороженности не возникало ни у одного из людей.

В кажущейся нереальной тишине гулко ударилась о воду капля, сорвавшаяся с багра, что держал в руке Раф. Звук поплыл над водой, будто круги от брошенного камня.

– Ну-у? – тихонько протянул Таурриммас.

– Что? – переспросил Феггаттурис, решивший почему-то, что вопрос адресован ему.

– Что-то плоскоглазых не видно, – озадаченно почесал шею Раф.

– Здесь всегда так тихо? – спросил Виираппан.

– Да нет, – дернул плечом альбинос.

– А что если покричать? – предложил Таурриммас. – Или в ладоши похлопать?

– Попробуй, – безразлично пожал плечами Феггаттурис.

– Я бы не стал этого делать, – возразил Виираппан.

– Почему?

– Глупо будем выглядеть.

Борт плота тихо зашуршал, скользнув по деревянной свае.

Раф, обхватив сваю рукой, быстро обернул вокруг нее конец веревки.

– Где они дерево такое нашли? – Таурриммас с завистью похлопал ладонью по ровному, крепкому, почти без сучков столбу в две руки толщиной.

– Настил тоже деревянный, – отметил Виираппан.

С баграми наперевес люди ступили на настил.

Тихо скрипнули доски под ногами.

Стены дома плоскоглазых были сделаны из тростниковых циновок, в два слоя натянутых между угловыми опорами. Крыша – из сухих водорослей. Что, в принципе, было вполне оправданно, – спрятавшемуся под кроной плывущего дерева домику были не страшны ни ветер, ни дождь. Наверное, здесь было тихо и спокойно, даже когда снаружи свирепствовал шторм. В дверном проеме не было двери, но в доме царил полумрак, и рассмотреть хоть что-то, стоя за порогом, было невозможно.

– Ты останься здесь, – велел Таурриммасу Феггаттурис.

– Это почему же? – обиделся плотогон.

– Следи, чтобы плоскоглазые не объявились.

– Да нет здесь никого! – нервно махнул рукой Таурриммас.

– Не факт, – осадил его Виираппан.

Раф подошел к открытому дверному проему и заглянул в дом.

Два покрытых циновками лежака, полочки с аккуратно расставленной домашней утварью, глиняный чан для огня. Ничего лишнего. Ни единой детали, подчеркивающий индивидуальность тех, кто жил в доме.

Раф переступил порог.

Следом за ним в дом вошли Виираппан с Феггаттурисом.

– Ну, как? – спросил Виираппан.

Раф не понял, что хотел узнать старик, а потому не стал отвечать.

Феггаттурис подошел к чану для огня и приложил ладонь к его внутренней стенке.

– Холодный, – сообщил альбинос, оглянувшись.

– Надо осмотреть другие дома, – Виираппан направился к выходу.

– Постой, – догнал его уже за порогом Феггаттурис. – Мы разве не подожжем этот дом?

– Нет, – коротко бросил на ходу Виираппан.

– Как? – остановившись, удивленно раскинул руки в стороны Феггаттурис. – Зачем же мы тогда сюда приплыли?

Виираппан тоже остановился, обернулся и посмотрел на альбиноса.

– Чтобы выиграть битву, – сказал он и шагнул на палубу плота.

– Ты что-нибудь понял? – спросил Феггаттурис у Рафа.

– Нет, – качнул головой Раф. – Но старик, похоже, знает, что делает.

– Хотелось бы в это верить, – недовольно буркнул Феггаттурис.

Ему очень хотелось спалить дом, оставленный плоскоглазыми без присмотра. Уже хотя бы для того, чтобы поднять свой боевой дух. А то он все еще находился на весьма средней отметке.

Следующий дом стоял в десяти метрах от первого. Для того, чтобы доплыть до него, Рафу с Феггаттурисом потребовалось всего несколько раз как следует толкнуть плот баграми. Снаружи и внутри выглядел он точно так же, как и тот, в котором люди уже побывали. И точно так же был пуст.

Осмотр третьего дома не принес ничего нового.

– Не нравится мне все это, – покачал головой Феггаттурис.

– Что именно? – с интересом посмотрел на него Виираппан.

– Похоже на ловушку, – объяснил альбинос. – Такое впечатление, будто плоскоглазые нарочно оставили дома пустыми, чтобы мы бдительность потеряли. А сами прячутся где-то неподалеку, готовясь напасть.