Александр Громов - Я, камень

Башня. Первый этаж. Полным-полно врагов. Высокий свист рассекающего воздух клинка, низкий баритон усаженного шипами шара, стаккато падающих на пол отрубленных конечностей...

Одолели!

Винтовая лестница, естественно, закручена слева направо. Кистень здесь не поможет, да и меч приходится переложить в левую руку. Но неужели строитель башни надеялся остановить меня столь мелкими пакостями?!

Одолели.

Второй этаж. То же самое. Снова лестница... Третий этаж...

Одолели! Одолели!! Одолели!!!

Ближайшая охрана Серого Властелина делает последнюю попытку остановить наш порыв. Тщетно. Шар моего кистеня неожиданно разлетается с ужасным грохотом, пламенем и дымом – визжат, рикошетируя от стен, осколки-шипы. Мы даже не задеты, зато охранникам пришлось куда хуже. Пока я шинкую последнего, еще пытающегося злобно наскакивать, старик с удивлением чешет в затылке:

– Повезло... Знал я, что не сумею без изъяна заговорить оружие, но чтобы такой удачный изъян...

– Вперед! – кричит Ленора.

Тронный зал. Серый Властелин может находиться только здесь. Почему – не знаю. Но чувствую.

Вот он.

Серый Властелин.

Высокая фигура в сером плаще до пят. Серый капюшон скрывает лицо. Даже клинок длинного меча кажется серым в скудном свете, пробивающемся сквозь узкие окна-бойницы.

Со смехом, похожим на карканье, фигура вытягивает вперед руку – и три совсем не серые молнии срываются с пальцев в серых перчатках. В Потерявшего Имя, в Ленору, в меня. Серый Властелин собирается разделаться с нами одним ударом.

Не тут-то было. Старый маг ловко швыряет навстречу молниям свое последнее оружие – лошадиную подкову, опутанную блестящей серебряной проволокой, и точно направленные молнии бьют мимо. Ну, с таким прикрытием я спокоен...

Бой на мечах. Искусство Серого Властелина велико, но и мое не меньше. Противник теряет хладнокровие и предпринимает бешеный натиск, затем тушуется, отступает... Мой клинок поражает Серого Властелина как раз в момент его трансформации в гигантскую летучую мышь – поняв, что проигрывает, он собирался улететь. Кончен бой... Одним Властелином меньше.

Плащ поверженного врага уже успел превратиться в перепончатые крылья, но карман еще цел. В кармане лежит продолговатый серый футляр, совсем небольшой. Неужели Зрячие Кольца столь малы? Я ожидал чего-то сравнимого с тележными колесами, если не больше...

Потерявший Имя, чуящий магические предметы за версту, подтверждает: Зрячие Кольца здесь. Учащенно дышит Ленора. Открываю футляр...

– Великий Драхма! – восклицает старик. – Вот это вещь!

Я беру в руки Зрячие Кольца, дивясь их легкости. Они сработаны из тонкого блестящего металла – два небольших, не совсем круглых кольца, соединенных короткой металлической дужкой. Две дужки подлиннее прикреплены к кольцам с боков и могут двигаться на крошечных шарнирах. В оба кольца искусно вставлены прозрачные стекляшки.

– Как ими пользоваться? – спрашиваю я. Ленора беспомощно пожимает плечами:

– Я... не знаю.

– А ты? – обращаюсь я к Потерявшему Имя.

– Тоже не знаю, но догадываюсь. Наверное, надо просто посмотреть сквозь них и, может быть, произнести заклинание...

– Тогда смотри и произноси.

Некоторое время старик вертит Кольца в руках, затем нерешительно подносит их к глазам. Ему неудобно, и он отгибает большие дужки. Они забавно ложатся ему на уши, а малая дужка – на переносицу. Удобно! Вид у старика препотешный, но теперь я вижу, что Кольца на то и рассчитаны, чтобы сидеть на носу, цепляясь за уши.

– Ну как?

– Мутно, – жалуется Потерявший Имя. Я впервые вижу его растерянным. – Плохо видно, словно в воде. И... я не вижу своего настоящего имени! Не вижу!!! – Он в отчаянии. – Не вижу, не знаю!..

– Попробуй произнести заклинание.

– Если бы я еще знал какое!

– Все равно попробуй, – настаиваю я. – Давай размыслим. Это вещь светлая, так? Значит, заклинать нужно светлые силы, никак не темные. Уже легче. Уже половина ненужных заклинаний долой. Даже больше половины, не так ли?

– Больше-то больше, – плаксиво соглашается Потерявший Имя, – а все равно их тысячи. Разве я их все помню? Я ведь не настоящий маг, я так, делаю вещи... Говорила мне в детстве моя наставница, светлая эльфиня Карамель: учись прилежно, Стилобат, а то недоучкой вырастешь... Вот недоучкой и вырос. Не-ет, видно, судьба мне до самой смерти ходить Потерявшим Имя, и вещи мои всегда будут с изъянами. О горе, горе!.. Великий Драхма, за что?

– Стой! – перебиваю я. – Как ты себя назвал?

– Никак я себя не называл! Недоучкой я себя называл! Нет, я не маг, а ремесленник, причем плохой...

– Ты сказал: «Учись прилежно, Стилобат». Не твое ли это имя?

Он словно громом поражен и падает навзничь, успев прошептать «мое». Я вовремя подхватываю Зрячие Кольца, иначе стекляшкам пришлось бы худо.

Здорово на него подействовало... Но он жив, это у него обморок от радости. Скоро очнется.

– Теперь ты, принцесса, – я протягиваю ей Зрячие Кольца. – Твоя очередь. Не беспокойся, если упадешь – подхвачу.

Задыхаясь от волнения, Ленора помещает малую дужку Колец на прелестный, чуть облупленный от горного солнца носик и долго всматривается. Затем со вздохом протягивает Кольца мне.

– Посмотри и ты, храбрый Камень...

– Разве ты ничего не увидела? – тревожно спрашиваю я.

Ленора снова вздыхает.

– Геенна лежит при смерти. Она отравилась свинцом, пробуя на зуб монеты из подвалов своей мамаши Лигатуры – думала, в сплаве и серебро есть. Теперь мне нужно всего лишь вступить в пределы Копролита и объявить о своих правах на престол. Я прошу тебя, не покидай меня. Что бы ты ни увидел в Кольцах – не покидай!..

– А если я увижу то же, что и ты?

– Каждый видит в Кольцах что-то свое. – Обморок старика прошел, и он кряхтя встает на ноги.

Мне страшно. Удивительное дело: я не боялся штурмовать неприступные замки и сражаться с армиями – а теперь боюсь. Боюсь, что увижу в Кольцах конец своего пути, развязку затянувшейся шутки великого Драхмы...

Ощущение, как перед прыжком в пропасть. Даже хуже: как перед поцелуем.

– Смелее! – подбадривает Стилобат.

Он что, считает меня трусом?.. И малая дужка Колец садится мне на переносицу, а две большие ложатся на уши. Я успеваю подумать о том, что выгляжу, должно быть, крайне нелепо.

Туман... Ничего, кроме тумана.

Я шагаю вперед. Моя бестелесная сущность пронизывает белесые струи, и туман, вначале плотный, как горное облако, начинает слоиться, слои плавают отдельно друг от друга, не смешиваясь, и в просветах между ними начинают проступать изображения...

Странные картины. Первая – людская толчея на городской площади. Люди диковинно одеты, и их очень много, я не думал, что столько бывает. Но это не войско, собравшееся в поход: никто не отдает приказов, да никто и не стал бы их слушать. Никакого порядка, все снуют туда-сюда, как ошпаренные. По краям площади, разумеется, торгуют со столиков. По большей части – странными книгами. Это не свитки, и мне приходится сделать усилие, чтобы понять, что прямоугольные кипы нарезанной бумаги, объятые блестящей гладкой корой, – тоже книги. Еще более странно, что торговец не зазывает покупателей, а скучает, позевывая.