Роман Глушков - Северный шторм

– Его Наисвятейшеству не нужны русские войска, – помотал головой инквизитор. – Все, что нам надо, – это лишь несколько летающих крылатых машин, что имеются у князя Сергея. Те самые стальные драконы, от рева которых дрожит земля и взрывается воздух. Машины, которые способны одним залпом уничтожить половину норманнского войска. Или ты хочешь сказать, что в армии твоего отца нет таких машин?

– Разумеется, есть! – И, хоть Ярослав разорвал сегодня почти все связи с родиной, сейчас он испытал гордость и за отца, и за его маленькую, но мощную армию. – Но участие петербургской авиации в этой войне также невозможно без разрешения Совета Князей.

– А кто сказал, что твой отец вообще должен спрашивать разрешения у Москвы? – ухмыльнулся Аврелий. – Что помешает князю Сергею приказать людям, управляющим теми машинами, поднять их в воздух, лететь на Апеннины, разгромить армию Грингсона и вернуться обратно? Если проблема заключается в нехватке горючего, мы готовы оказать необходимую помощь. В Белградской епархии у нас есть военная база, где мы ведем свои исследования летающих машин Древних. Пока у нас, правда, нет ни одной такой диковины, но площадку для их приземления и взлета мы построили давно. Стая ваших стальных птиц может воспользоваться нашей базой для дозаправки и ремонта.

– Вы, наверное, не понимаете! – воскликнул Ярослав. Ему страсть как не хотелось грубить инквизитору. Но Аврелий упорно не желал прислушиваться к доводам пленника и гнул свою линию, хотя наверняка разбирался в тонкостях международной политики гораздо лучше княжича. – Ни один из русских князей не пойдет на такую сделку, захвати вы в заложники хоть всю его семью! Это противоречит основным законам Союза Российских Княжеств! У моего отца и без того полно неприятностей с Советом после хорошо известного вам бегства в Россию Охотника Хенриксона! Когда же Совет узнает, что Петербург самовольно вступил в эту войну, княжество обложат штрафными санкциями и выгонят из Союза! А это будет означать для отца и его подданных тотальный крах! На кой черт им такая независимость?

– Поможете Святой Европе победить в войне – Его Наисвятейшество включит вас в состав Прибалтийской епархии, – пообещал Аврелий, но как-то неуверенно. Видимо, он изобрел этот довод прямо сейчас и потому не столько обещал, сколько предполагал. – Ваша армия и летающие машины встанут на защиту наших восточных рубежей…

– Но перед этим Скандинавия ударит по Петербургу всей мощью своих оставшихся за морем войск, – невесело закончил за магистром Ярослав. – Вы думаете, норманны простят отцу этот коварный выпад? Или полагаете, их отпугнет то, что княжество будет числиться в составе Святой Европы? Как Пророк защитит петербуржцев, если на сегодняшний день он потерял три четверти своей армии? Да с такими силами просто смешно предлагать кому-то покровительство!

Аврелий нахмурил брови и опять начал тереть свою родинку. Ярославу стало не по себе. Он понял, что магистр разозлен, а ожидать от разозленного инквизитора следовало всего, чего угодно, только не примирения.

– Вот что, Ярослав, – холодно произнес Божественный Судья-Экзекутор. Долгие словесные увещевания были не в его правилах. Для бесед с непокорными у Аврелия имелась иная, более действенная методика. – Ты не прав: я все прекрасно понимаю. А вот ты, кажется, еще не отошел после операции и не до конца осознал, где находишься. Это – подвалы Главного Магистрата, второе после Ада место, где не хотят очутиться граждане Святой Европы. Причем тебе еще повезло: ты заключен на первом ярусе. Здесь мы содержим только тех отступников, чья вина пред Господом и Пророком незначительна и не заслуживает крайней меры наказания – Очищения Огнем. За эту поблажку ты также должен благодарить Его Наисвятейшество Пророка, поскольку будь решающим не его слово, а мое… – Тут глаза Аврелия налились такой злобой, что казалось, они вот-вот вспыхнут, как свечи за спиной магистра. – Я бы поместил тебя на нижний ярус наших подвалов! Туда, где мы держим лишь самых отъявленных богоотступников, кем ты и являешься, по моему убежденному мнению! Ты исповедовал язычество, поклонялся идолам, сорвал с себя крест и заменил его на амулет грязных «башмачников»! Под этим знаком ты зверски убивал граждан моей страны! Такие, как ты, проходят Очищение публично, на площадях, перед проклинающей вас толпой! Вас сжигают медленным огнем, по частям, начиная со ступней и заканчивая выжиганием глаз! И, если я получу приказ сделать это с тобой, не сомневайся – магистр Аврелий проведет твое Очищение с большой охотой! Однако ты, отступник, получил вполне реальный шанс его избежать! Любой другой на твоем месте был бы только рад, но ты уперся, и ни в какую! Что ж, в таком случае довожу до твоего сведения, что для этого ты и отдан Ордену Инквизиции, дабы мы наставили тебя на путь истинный. Итак, я рассказываю, как ты должен поступить: сначала идешь со мной в узел радиосвязи, потом связываешься с Петербургом и очень убедительно разъясняешь отцу ситуацию. Повторяю: очень убедительно. Делай, что хочешь – умоляй, унижайся, заламывай руки, – но князь непременно должен тебе поверить. И после того, как он поверит, ты молишься, чтобы все вышло именно так, как нами задумано. Уже завтра или в крайнем случае послезавтра петербургские стальные птицы должны кружить над Ватиканом! Иначе ты потеряешь для нас всякую ценность, и я клянусь, что лично займусь твоим Очищением!..

Ярослав отставил миску с недоеденной похлебкой – аппетит у него пропал начисто. Магистр был абсолютно прав: не следовало пленному хольду забывать, где он находится и что его ожидает в случае неповиновения. Чтобы вернуться в реальность, Ярославу стоило сначала взглянуть на свою ампутированную руку, затем – на уцелевшую и после этого соглашаться на любые предложения Пророка. В конце концов, пусть уже отец решает, вызволять ему из плена сына или же пожертвовать им ради будущего своего княжества…

Но почему «своего»! С каких пор Ярослав вдруг стал так думать? Не своего – ради их с Ярославом княжества, одного из самых мощных и прогрессивных княжеств России! Ярослав уже больше года не видел отца, и кто знает, как отреагирует князь на ультиматум Пророка, к тому же озвученный взятым в плен и обреченным на смерть сыном. Хорошо, если отец сохранит выдержку и здравый смысл и откажется. А вдруг, заслышав мольбы единственного наследника, дрогнет и вышлет к Ватикану свою боевую авиацию? Тогда Грингсон, бесспорно, будет разбит и заложника в скором времени отправят домой.

Но что ждет княжича дома? Что ожидает Петербургское княжество, которое он собирался унаследовать? Да если после такого позора, что грозил ему и его отцу, Ярослав еще станет претендовать на княжеский престол, наследнику будет лучше сразу застрелиться, чем пытаться заново заслужить любовь своего народа. Народа, который Ярослав попросту предавал. Причем начал делать это давно – когда сбежал из дома в поисках славы и приключений. Задумался ли княжич тогда, чем чревата для него и его родины такая безответственность? Если бы задумался, ни за что бы так не поступил…