Николай Васильев - Похищение из сераля [СИ]

— Я голосую за Макса всеми четырьмя конечностями! — отбрила наскок княгини Агата. — То, что он делает, идет на благо близких ему людей. А может и дальних. Так, Александр?

— Воистину! — шутливо пробасил Саша.

— Вот и познакомились поближе, — подвела итог перепалки Каролина. — Теперь приступим к тому, ради чего мы здесь собрались. То есть к танцам. Вы принесли новые пластинки, Максим?

— Да. И сегодня мы будем осваивать американский танец «буги-вуги», который зародился в середине 19 века на Среднем Западе Юнайтед Стэйтс оф Америка. Музыку на пластинки записал уже прикормленный мной еврейский оркестрик, а показывать танец я буду с Агатой, которая его вчера успела разучить. Танец очень подвижный и потому платья вам придется сантиметров на двадцать поддернуть и еще подвязать. Ботиночки же вроде бы все надели?

И вот в венском дворце впервые зазвучал рваный задорный ритм, под который Макс и Агата стали подергивать плечами и подрагивать ногами, а потом, взявшись за руки, перешли к полуповоротам, рывкам, ударами бедрами друг о друга и прочим свободным вывертам в стиле виртуозных Нильса Андрена и Бьянки. Еще через минуту Макс стал сопровождать танец пением шлягера от незабвенной группы «Секрет» (на немецком языке, разумеется):

Когда танец все-таки закончился, дамы вокруг завздыхали, а София сказала:

— Мы так никогда не сможем. Вы такие ловкие…

— Никогда не говори «никогда» — есть такой замечательный девиз, — тотчас возразил Городецкий. — Представьте, что вы — не монументальные башни, а молоденькие девчонки, которым страсть как хочется пошалить. Почувствуйте себя свободными ото всего, полностью раскованными. И тогда нужные движенья под музыку буги-вуги у вас сами появятся. В чем прелесть этого танца? В нем нет предписанных движений, каждый вытворяет со своими ногами, руками и телом то, что в данный момент приходит в голову. К примеру, если бы мы с княжной вновь сейчас стали танцевать буги-вуги, наши движения были бы во многом иными. Впрочем, лучше один раз увидеть, чем много раз услышать. Саша! Покажи свой вариант с Агатой…

Разучивание новых танцев оказалось для венских аристократок очень увлекательным занятием. Освоив к своему изумлению буги-вуги (не до виртуозности, конечно), София, Элиза и Каролина жаждали других танцевальных новаций и Макс стал им их предлагать: сначала чарльстон (после буги-вуги это было как-то по детски), затем степ (вот это ритмичное шлепанье по паркету то носком, то плоским каблуком ботиночек дамам исключительно понравилось!) и, наконец, твист (здесь за образец он взял знаменитый танец Умы Турман и Джона Траволты). На показах с ним была всегда неугомонная Агата, но вскоре подтянулась и настырная Каролина, откровенно льнувшая в танцах к «герру учителю».

— Смотри, этот учитель где-нибудь в уголке враз твоему Гарраху рога наставит, — стращала ее ревнивая Элизабет, на что Каролина отвечала игривым ржанием и призывными взглядами в сторону явного мачо. Впрочем, словечко «мачо» дамам ранее не было знакомо, но Макс их, конечно, просветил. Сам он поглядывал на Софию Хотек (высокую, статную, холеную, но и кокетливую, как оказалось) и с удовольствием втягивал ее во все более фривольные танцы. Эрцгерцогиня воспринимала его вольты вроде бы как должное, но бывалый эротоман узнал многие приметы пробудившейся женской чувственности: трепет рук в его настырных пальцах, пылающие щеки, непроизвольное облизыванье губ, закрытые глаза во время танца, дрожание кожи на бедрах при скользящем их касании, порывистые сжимания его плечей и рук, внезапное напряжение во взгляде…

Элизабет не смогла выдержать его перенацеливания на эрцгерцогиню и, улучив момент, энергично выразила свое возмущение:

— Каким ослом надо быть, чтобы притязать на неприкасаемое! Прилюдно Вас не казнят, но навсегда отобьют охоту зариться на «высочество». Отобьют вместе с причиндалами!

— Вы видели, Элиза, как мотыльки летят вечером на огонь костра? Передние из них сгорают на виду у мотыльков второго-третьего ряда, но те не летят прочь, а мчатся в тот же костер. То ли мотыльки так глупы, то ли сиянье огня так властно. В любом случае отвернуть мне сейчас от заинтригованной Софии невозможно: это ее оскорбит и приведет в неистовство — если я правильно понял стержень ее натуры.

— Она действительно неистова, — нехотя признала Элизабет. — Черт меня дернул пригласить ее к Каролине! Могла бы понять, что вы с ней сойдетесь!

— Ну, этого пока не случилось, к тому же случай может помешать — например, Фердинанд бросит свою охоту и приедет в Вену…

— Или землетрясение случится, — язвительно предположила княгиня Кински. — Самым правильным было бы куда-нибудь Вас услать, герр Городецки…

В ходе этих танцевальных уроков и разгорающихся страстей случилось выпестованное Сашей и Агатой событие: их свадьба, благословленная (не без попреков) княжеской четой. Бракосочетание состоялось, конечно, в кафедральном соборе святого Стефана. Городецкий пытался увильнуть от роли шафера, но брачующаяся пара друзей его приструнила. Князь Ауэршперг махнул на этот факт рукой, зато княгиня Элеонора откровенно морщилась — пока не увидела, как мило общаются с этим «парвеню» княгини Кински, Гаррах и даже эрцгерцогиня! Даже эрцгерцог!! Что касается графа Коловрата и его американской жены, то они всему были рады. В свадебное путешествие новобрачные не поехали (напутешествовались!) и устроили свадебный пир во дворце Ауэршпергов. Изюминкой этого торжества стали необычные танцы жениха и невесты (степ, потом чарльстон, твист и даже буги-вуги!), которые активно поддержали вышеназванные благородные дамы, стриженные на один фасон — в стиле сэссун, под стать невесте. Играл же на свадьбе тот самый еврейский оркестр, музыкантов которого Максим вышколил и элегантно приодел. Сам он на передний план не лез, предпочитая тихо радоваться на дела своих рук.