Николай Васильев - Фатальная миссия [СИ]

— Ты права, Катенька, — целуя женщину легонько в губы, смирился Андрей. — Так что, действуем по прежнему плану? То есть прощай Йемен, да здравствует Оман? Слава богу, документы, кредитки и даже деньги все еще в кармане рубашки, в пластике, и ничего вода с ними не сделала. Только обуви мы с тобой лишились. Но если верблюд согласится вновь везти нас на себе, то это не страшно.

— Какой интересный симбиоз: человек-верблюд… — подумал Молчун, продолжая перетаптываться возле людей. — А вот с конями не так: арабы явно не спрашивали их о согласии, просто вскочили на спину, ударили по бокам и те рванули с места…

— Слушай, а правда, он же не взнуздан, — прошептала Катя. — Как мы его поймаем и уговорим?

— Ну, у тебя такой шепот трогательный, — улыбнулся Андрей. — Подойди к нему и пошепчи: ты согласен, кудлатый, отвезти нас туда, не знаю куда?

— Что-то мне его улыбка и словечки не нравятся, — решил Молчун. — Вот Катя — сама приятность. Пожалуй, отвезу их в Оман, а то в Йемене ее камнями закидают. Однако надо бы вспомнить или как-то узнать, есть ли в Омане президент? А в Йемене? Ведь было же, было в памяти!

Тем временем Катя, в самом деле, смело подошла к «верблюду», взялась за шерстистую шею и, глядя в прищур верблюжьих век, негромко попросила:

— Голубчик, ляг на землю, дай нам на тебя забраться…

И на глазах ошеломленного Андрея гордый «корабль пустыни» пал на колени и прилег, смиренно ожидая седоков. Со словами «Так что ж, нам теперь все звери и твари будут, по мере надобности, подчиняться?» бывший атеист полез к заднему горбу, потому что за передним уже примостилась шустрая Катенька.

— А теперь, голубчик, — потянулась Катя к верблюжьему уху, — поднимись и иди вперед, а я тебе хворостинкой буду путь указывать.

Андрей теперь почти не удивился, что и эта просьба взбалмошной дамочки была верблюдом выполнена. Хотя еще пару часов назад сей зверь в его руках не был столь покладист.

«Большего обалдуя наша спецшкола, наверное, еще не выпускала, — угрюмо размышлял Молчун, мерно вышагивая под лучами неистового солнца по узкому галечному пляжу вдоль все более высокого берегового обрыва. Из сообщений „чайки“ он уже знал, что пляж вскоре исчезнет и берег на многие километры вперед будет только скальным. — И что тогда я смогу предпринять? Снова обернуться „дельфинами“? Это уж будет чересчур. А плавают ли верблюды? Я то в образе „верблюда“ смогу, а вот натуралы плавают? Впрочем, через час наступит ночь, а люди ночью привыкли спать. Тем более эти птенчики…»

— Стой, Катя, — резко встрепенулся Андрей. — Здесь должна быть вода!

— Где?! — закрутила головой изнывающая от жары и жажды погонщица.

— Во-он расщелина в скале, по ней вьется зелень, а прилегающий участок пляжа влажный. Будем рыть, — спрыгнул с верблюда Андрей. И вскоре галька полетела из-под его полусогнутых ног.

«А он довольно смекалистый, — одобрил Молчун. — Может и добудет желанную воду».

— Есть! — возрадовался водоискатель. — Правда, чуть сочится, придется сосать.

— Что придется? — переспросила Катя. — Во что мы ее наберем?

— А вот увидишь. Подставляй ладошки. — И Андрей, припав губами к влажной гальке, стал терпеливо всасывать в рот скудную воду. А потом пустил струйкой в Катину горсточку. Та похлопала ресницами, но воду выпила. Потом еще и еще…

— Себе, — сказала она, наконец. И спохватилась: — А потом Голубчику нашему надо набрать. Правда, ему много надо…

«Вишь ты, — умилился Молчун. — Вспомнила, заботится. Хоть и ни к чему мне эта вода».

— Ему набрать не смогу, — отрезал Андрей. — Этому битюгу ведер десять надо. Да и ни к чему ему пока вода: я же тебе говорил, его запасы в горбах.

«Вот мерзавец! — вскипел Молчун. — Специалист выискался по верблюдам. А то, что я верблюд особенный, ему невдомек. Может, как раз меня надо трижды в день поить!»

— Андрюша, миленький, ну хотя бы немножко, — стала канючить Катя. — Ведь ему же обидно…

— Этого Азиза я начинаю понимать, — проворчал Андрей, но вновь припал к источнику. Катя стала по горсточке носить воду «верблюду» и тому ничего не оставалось делать, как эту ненужную воду пить. Впрочем, горсти на пятой Молчун мотнул головой и отошел в сторону.

— Правда не хочет! — обрадовалась Катя. — Кончились твои мучения, мой Квазимодо.

— Вот уже и Квазимодо, — хохотнул Андрей. — Давно ль еще Ромео был?

— И снова скоро будешь, — припала к нему Катенька. — Не пройдет и часа, как над нами раскинется звездный полог, взойдет сияющая луна, и мы забудем обо всем, кроме любви…

И вдруг добавила более прозаически: — Но пока неплохо бы чем-то перекусить. Ты такой умный, воду нам добыл, может, и рыб с крабами добудешь? А я бы их напекла-нажарила…

«Действительно, товарищ умелец, — заинтересовался Молчун, — давай, напрягись! Я бы, конечно, мог вас морепродуктами завалить, но погожу».

Только Андрей и тут не сплоховал: походил-походил по берегу и по воде вдоль берега, поотваливал камни и принес-таки несколько крабов. Потом снял рубашку и, заводя ее пузырем за валуны, поймал две рыбки.

— Хватит, Андрюша, — крикнула Катя, уже соорудившая костерок из скудного хвороста и пристукнувшая крабов. — Тащи сюда, я сделаю опалишку!

— А что, верблюда рыбой кормить не будем? — не удержался от колкости Андрей.

«Н-ну, погоди! — осатанел Молчун. — Вот приму я человеческий облик и так тебя отделаю!»

— Иди сюда, глупый, и сооружай спальное место, — улыбнулась Катя. — А то солнце через двадцать минут уйдет за горизонт и наступит тьма кромешная.

«Куда б мне деваться, пока они любовью этой будут заниматься, — затосковал Молчун. — Ведь доймут опять…»

«А ты разделись на верблюда и верблюдицу, — съерничала из неведомой дали „чайка“ — глядишь, тоже скоротаешь ночку в радостях любви».

«Отстань, паршивка! — взъярился Большой Молчун. — В саранчу превращу!»

Беглецов настигли наутро. В этот раз не было ни черных коней, ни бурнусов, а была современная яхта и мощная оптика. Яхта шла вдоль берега в сторону Омана со скоростью десять узлов в час и скрыться от ее окуляров было практически невозможно. Молчун преследователей откровенно прошляпил, потому что не сообразил создать вторую «чайку» для обозрения тыла. Андрей и Катя как раз заканчивала завтракать (мужчина вновь проявил завидную ловкость в рыбалке), когда их окликнули с моря в мегафон. Они кинулись было к отвесному обрыву, потом в воду, но от яхты уже мчался катер с вооруженными людьми. Сначала Молчун хотел вмешаться и устроить нападавшим большой тарарам, но вовремя спохватился: уши, инопланетные уши! А потом понял и выгоду складывающейся ситуации: вряд ли Катю и Андрея казнят немедленно, это должно быть сделано по мусульманским законам публично — в назидание потенциальным прелюбодеям. Значит, их транспортируют в Аден, где произошло преступление или даже в столицу (как бишь ее, Сана что ли?) пред светлые очи президента или все-таки короля? Вот там я и вмешаюсь — если лже-резидента в Йемене нет. Если же это именно он… то, простите ребята, я ведь на задании.