Николай Васильев - Битва при Тюренчене [СИ]

— Вот не думала, что буду когда-нибудь гадать, что делать с деньгами? — рассмеялась заметно помолодевшая мать. И обратила внимание: — Какой ты элегантный в этом костюме! И кажешься взрослее…

— Но я, правда, взрослею, мама, закон природы. Зато ты, вопреки всем законам, молодеешь и хорошеешь!

— Ох, Сереженька, если ты и с девушками такой галантный, то очень скоро станешь чьим-нибудь женихом…

— Ой! Уже стал, маменька, и так с невестой закрутился, что забыл тебе сказать… Прости!

— Забыл… Ладно, я люблю тебя и потому прощаю. Кто же она? Ужели губернаторская дочь?

— Да, мама, это Наденька.

— Как быстро у вас все произошло! Лишь в прошлое воскресенье ты шел на ее именины, будучи вообще с ней незнаком…

— Такая уж она девушка: стремительная, энергичная и влюбчивая!

— То-то и оно! А вдруг и стремительно разлюбчивая?

— Не знаю, мама. Но противостоять ее натиску я не захотел. И сейчас чувствую себя глупым и счастливым!

— Когда же ты меня с ней познакомишь?

— Завтра, мама. Она с сестрой и матерью хотят прийти на открытие твоего салона.

— Хорошо, буду ждать.

В театре у генерал-губернатора ожидаемо была своя ложа. Когда Надин, Татьяна и Сергей появились в ней, к ним обратились взгляды многих зрителей, заполнивших театр почти целиком. Впрочем, вся троица молодых людей выглядела великолепно. Особенно разглядывали Сергея, причем многие дамы его лорнировали.

— Что они на тебя уставились? — углом рта прошипела Надин.

— Ну, вас они в этой ложе видели неоднократно, а меня впервые. Любопытно же, что это за новый фаворит…

— Любопытно им… Встану вот сейчас и объявлю, что ты мой жених, а ни какой не фаворит. Бинокли спрятать, руками не трогать!

— Хорошо, я попрошу в перерыве Егора Федоровича, который наверняка здесь присутствует по долгу журналиста, отметить мой статус в завтрашней «Красноярской газете»…

Тут занавес раздвинулся и все оборотили взоры на сцену, на которой разместилось что-то вроде цыганского табора. Но взыгравшие одновременно гитары зазвучали все-таки не по-цыгански, да и начавшие танцевать на большом расстоянии мужчина и девушка были в совершенно черных, именно испанских одеждах. То, что происходило и звучало на сцене далее, было Карцеву хорошо знакомо по концертам фламенко в конце 20 и начале 21 века: неизменная «Малагенья» и прочее, прочее, прочее… Ему, впрочем, такая музыка и танцы всегда нравились, и он слушал с наслаждением, полузакрыв глаза. Зато спутницы его смотрели изумленно и слушали с необыкновенным вниманием.

Уже в конце первого действия на сцене вдруг зазвучала явно танговая мелодия, вновь привлекшая слегка притупившееся внимание зрителей, и выступивший из-за кулис ведущий объявил, что второе отделение концерта будет посвящено совершенно новому танцу: аргентинскому танго. И занавес опустился.

— Как мне они понравились! — начала высказывать переполнявшие ее чувства Надин. — Вот такая музыка мне совершенно по душе: ритмичная, дикая, искренняя. А что это было в конце, что за танго? Совершенно другое, но тоже великолепное! Что ты молчишь, Сережа? Все проспал?

— Ты ведь знаешь уже, что для полноты ощущений я закрываю глаза, — чуть досадливо сказал Городецкий-Карцев. — Музыка же прозвучавшая родилась в среде испанских цыган и называется «фламенко». А вот про танго я слышу впервые, — солгал он.

— Мне тоже понравилось, но все это такое чужое и так далеко от русского, что я не могу впустить целиком в свою душу, — призналась Таня. — Послушала, поразилась и пошла своей дорогой. Разве что танго это…

— Ну, пойдем в буфет пить шампанское? — предложила вдруг Надин. — У тебя ведь есть с собой деньги, Сережа?

— Тебе еще нельзя по возрасту, — уела сестру улыбающаяся Татьяна, — а мне уже можно.

— Мне тоже теперь можно, ведь я стала невестой, а значит взрослой, — парировала Надин.

— Я пил шампанское и знаю, что оно сильно ударяет в голову и притупляет восприятие, — заметил Сергей. — Если вы хотите что-то расслышать в танго, то лучше подождать до дома: я возьму в буфете бутылку.

— Но хоть пирожными ты нас угостишь? — тоном капризной девочки попросила Наденька.

— Угощу, пошли скорее…

Пока ехали домой на извозчике, сестры все вспоминали чарующие звуки танго, а Сергей им ненавязчиво их подсказывал.

— Да ты, оказывается, лучше нас их запомнил, даром что спящим прикидывался, — замолотила по его груди кулачками Наденька. — Вот приедем домой, надеру тебе уши…

— А шампанское пить уже не будем?

— Будем! Но потом надеру как самому большому обманщику и симулянту!

— Тяжела ты участь жениховская! Где ты, моя прекрасная, одинокая свобода?

— Ах так! Невесту ты готов уже бросить? Сорвал первый цвет маковый и деру? Не выйдет! Приедем домой — попрошу папу тебя арестовать! С отбытием наказания в нашем зимнем саду! А чтобы ты не сбежал, сама буду тебя караулить!

— Караульщица… — с горчинкой вздохнула Татьяна. — Кто б тебя от такого арестанта укараулил…

Отец, однако, шампанское воспретил.

— Тогда будем разучивать аргентинское танго: Таня на пианино, а мы с Сережей на паркете.

Но сразу танцевать не получилось, пришлось сначала Татьяне заучить (с помощью Карцева) мелодию и ритм. Наконец, она заиграла уверенно, и Сергей повел Надю по фигурам танго.

— Это что за танец такой, совершенно нескромный, — возмутилась Мария Ивановна. — И грудь ей смял и ногами друг в друга влипли!

— Что ты понимаешь, мама… Знаешь, какие мурашки у меня побежали по всему телу и волны страсти изнутри поднимаются!

— Что тут знать, конечно, побегут и страсть загорится, когда мужчина к себе так притиснет…

— Но в Аргентине теперь все так танцуют…

— Да где та Аргентина находится, ты хоть знаешь?

— Но и в Испании этот танец уже появился! Испанцы специально к нам приехали, чтобы ему обучить…

— Испанцы — народ горячий, это известно, а нам лучше бы кадриль продолжать танцевать.

— Да, а еще в капорах ходить и веревкой подпоясываться…

— Стоп, — вдруг заявила Таня. — Теперь моя очередь танцевать.

— Ни за что! — одновременно воскликнули мать и младшая дочь.

— Для тебя это слишком фривольно, — пояснила мать. — Вот заведешь себе жениха, с ним и танцуй хоть танго, хоть фанданго.

Татьяна хлопнула крышкой пианино и вышла из гостиной.

— Пойдем в наш уголок, — шепнула Надя Сергею и повлекла тотчас в зимний сад.

Смотрины прошли несколько скомканно на фоне презентации белошвейного салона. Женщин пришло много, так что пришлось выстраивать очередь, а потом Сергей стал уговаривать крайнюю группу не ждать понапрасну и прийти завтра — предварительно записав их фамилии. Молодого и симпатичного сына хозяйки женщины, перешучиваясь, послушались, взяв с него слово (понарошку, конечно), что завтра он их встретит и проводит в салон. Губернаторская коляска приехала (слава богу!) по завершении этого инцидента.