Иван Ефремов - Собрание сочинений в 5 томах. Том 4. Лезвие бритвы

«Начальнику полиции города Кейптауна… должен предупредить вас, что на борту моей яхты находились в числе других спутников бывшая киноартистка Сандра Читти и бывший лейтенант итальянского военного флота Андреа Монтуори. Мне стало известно, что оба указанных лица немедленно по прибытии в Кейптаун занялись тайной скупкой краденых алмазов, вступив в сношения с шайкой портовых воров и контрабандистов. Я попросил указанных лиц покинуть мою яхту, не находя возможным продолжать совместное путешествие с подобными спутниками. Не обладая доказательствами, я не счел возможным немедленно поставить вас в известность, о чем сожалею. Настоящее письмо является попыткой исправить мою ошибку и успокоить мою гражданскую совесть. Полагаю, что тщательный обыск в вещах господ Читти и Монтуори обнаружит уличающие их в контрабанде алмазы и оба преступника понесут заслуженное наказание».

Флайяно запер донос в сейф и, весело насвистывая, пошел на палубу. Торжествующая злая радость накипала в его душе. Представляя, как цепкая южноафриканская полиция схватит Сандру и Андреа, он принялся хохотать. Хороший получат они медовый месяц — в тюрьме!

Капитан Каллегари позвонил Андреа и повез Сандру в город. Не успели они пересечь Эддерли-стрит, как сияющий Андреа уже махал им с тротуара. Все трое отправились на Викториа-стрит к Чезаре и Леа, Пришлось просидеть в вестибюле гостиницы с полчаса, пока Леа и Чезаре не вернулись с врачебного приема. За это время Андреа узнал историю с утаенной находкой. Она не произвела на него ожидаемого впечатления: Андреа не сводил глаз с Сандры. Он даже вздрогнул, когда капитан радостно крикнул, приветствуя вошедших Леа и Чезаре:

— Ну что, как дела с врачишками?

— Пока ничего, — ответил Чезаре, — впрочем, сегодня лишь предварительный визит к ассистенту. Главная консультация будет послезавтра, в четверг, у профессора.

— Дайте мне каблограмму в Коломбо, борт «Аквилы», о том, как пойдут дела. Обещаете? Сегодня наша последняя встреча. Вечером берем воду и топливо, на рассвете уходим.

Чезаре поклялся, и капитан принялся было за повторение рассказа о Флайяно. Но осторожный Чезаре повел их в номер, тщательно осмотрел окна, драпировки и запер дверь. Тогда капитан дал полную волю негодованию и рассказал обо всем происшедшем.

— Боже великий! Кто бы мог подумать, что Флайяно… ведь я знаю его давно, еще до его грандиозного успеха. Когда он смог так душевно деградировать?

— А мне кажется, что всякий большой успех неизбежно ведет к деградации. Только сильные душой и целеустремленные люди не поддаются. Они слишком увлечены творчеством, чтобы лелеять свой успех, как поступает человек мелкий, — спокойно сказала Сандра. Она пережила падение своего возлюбленного, давно подготовлявшего почву для разрыва.

— Полно вам теоретизировать! — сказал Андреа, до которого только сейчас дошел истинный смысл всего происшедшего. — Я не вижу здесь ничего, кроме элементарного скотства.

— Что вы думаете делать дальше, Сандра? — спросил Андреа.

— Продам два своих кольца и кулон с хорошим изумрудом. Мне хватит на самолет до Рима.

— А дальше?

— Есть такой знаменитый шведский фотограф Руне Хасснер, президент фотообъединения «Тио». Два года назад в Риме он предлагал мне…

— Зачем это вам теперь, Сандра, — вмешался лейтенант, — ваши камни дадут вам возможность десять лет жить и путешествовать!

— Ах верно! Я совсем забыла! Не десять, наверное, но пять: моя доля от первой добычи осталась у него…

— Мы отдадим вам по трети своей, этой вот, что вы принесли. Ведь если бы не вы, нам никогда не видать бы их. А теперь я чувствую себя миллионером, и мне принадлежит весь свет! — воскликнул Чезаре.

— Это и доказывает, что вы никогда не будете миллионером и не имеете понятия о настоящем богатстве! Я с радостью принимаю дружескую помощь, но жить за счет друзей не могу. Старомодное воспитание! Принимаю, если человек идет за меня на опасность, спасая от несчастья, болезни, нападения. А принять деньги, отнимая, скажем, половину его планов работы, спокойной жизни, намеченных путешествий, — мне это так мешает, что исключается! У каждого своя судьба, пока двое не соединят их вместе, как вы с Леа… Сейчас вы в идеальном положении для художника — в состоянии посвятить себя творчеству и отдать ему несколько лет, не думая ни о чем… кроме Леа!..

— Чезаре, Чезаре! — Леа повисла на шее художника. — Ведь Сандра говорит правду! Пришло то, о чем мы мечтали в замерзавшем Неаполе!

— Пришло… но как-то не так. А, что там, в жизни всегда приходит все иначе, чем в мечтах. Встают новые тревоги, подкрадываются нежданные беды.

Лейтенант порывался что-то сказать, но так и не произнес ни слова. Капитан сказал, делая попытку подняться с кресла:

— Ну вот, вы теперь вместе, компания неплохая. А мне пора. Будь я проклят, но страшно жалко со всеми вами расставаться. Привык как-то!

В мгновение ока Леа и Сандра оказались на ручках его кресла, обнимая шею капитана.

— Честное слово, сцена слезу прошибет! — насмешливо прищурился Чезаре. — Я бы на вашем месте бросил хозяина, поскольку дрянь из него выперла, яснее не нужно!

— Обязан! Не могу бросить, не Флайяно — «Аквилу». Отцепитесь-ка на минутку, девочки, а то от гладких ваших рук нет ясности в голове. — Сандра и Леа вернулись к своему дивану. Капитан разжег трубку.

— Смотрел я на вас и испугался Флайяно. Трудно бывает даже представить, что придумает такая голова. В ней мысли идут иными путями, чем у нормальных людей. У Флайяно еще и ревность. Я давно заметил, как он следил за Сандрой и Андреа. Ладно, не отрицайте, мы тоже не без глаз. Вдруг он вздумает сообщить в полицию, что у вас есть алмазы? Вас обыщут, может быть, даже в самолете, и тогда обвинят в контрабанде, посадят в тюрьму, к полному удовольствию Флайяно.

— Но ведь он сам тоже ставит себя под подозрение? И мы на суде сможем разоблачить его, — возразил лейтенант.

— И разоблачайте на здоровье, когда он будет за тысячи миль отсюда, в другой стране. Время пройдет, камни будут проданы, и наш милый хозяин будет резвиться в Полинезии.

— Мамма миа, как говорит Леа! Вы мудрый человек, капитан! Но что же делать? — Сандра беспомощно оглянулась. — Послать алмазы почтой нельзя, спрятать негде: Чезаре и Леа под такой же опасностью!

— Пожалуй. Я было сам хотел поручить свои камни лейтенанту. Опасаюсь Флайяно и его верных сподвижников Пьетро и Джулио. Теперь вижу, что нельзя. Наоборот, давайте мне все, что у вас есть, я спрячу на яхте. Ни одна душа не будет знать, а в Коломбо я свободен. Там большой ювелирный рынок, а может быть, стоит проехать в Индию для полной безопасности. Если верите мне, что я сохраню их, и если хотите, то продам. Пожалуй, я сумею это лучше вас.