Нил Гейман - Лучшие рассказы [litres]

Ей следует выбрать между кринолином в стиле полонез, какие принято было носить при французском дворе в восемнадцатом веке (фижмы с турнюром, темно-красный корсаж с лифом под декольте на шнуровке), и копией придворного платья сэра Филипа Сиднея из черного бархата с серебряной нитью, с гофрированным воротником и гульфиком. В конце концов, взвесив все за и против, Джо/а делает выбор в пользу платья. Проходят двенадцать часов: Джо/а открывает бутылочку с маленькими красными пилюлями, на каждой – значок «х», и проглатывает две. В десять утра Джо/а отправляется в постель, начинает мастурбировать, эрекция неполная, но он/а засыпает до наступления оргазма.

Комната очень маленькая. Повсюду развешена одежда. На полу коробка из-под пиццы. Обычно Джо/а громко храпит, но при перезагрузке вообще не издает никаких звуков, возможно, впадая в нечто вроде комы.

Просыпается Джо/а в десять вечера, чувствуя себя нежной и обновленной.

Раньше, когда Джо/а только начинал/а, после каждой перезагрузки он/а тщательно осматривала себя, разглядывая грудь и соски, крайнюю плоть или клитор, определяя, какие шрамы исчезли и какие остались. Но теперь, привыкнув, она просто надевает нижнюю юбку, лиф и платье, ее новые груди (высокие и упругие) сдавлены корсажем, а подол платья волочится по полу, и это означает, что Джо/а может надеть старинную пару ботинок от доктора Мартенса (невозможно знать заранее, что придется делать: бегать, ходить или пинать кого-то, и от шелковых туфель проку не будет).

Наряд венчает высокий напудренный парик. Надушившись, Джо/а ощупывает юбку, палец проникает между ног (Джо/а не носит штанишек, претендуя на полную аутентичность, с такой-то обувью), и затем проводит этим пальцем за ушами, на счастье или, скорее, для привлекательности. Таксист звонит в дверь в 11:05, и Джо/а спускается. Он/а едет на бал.

Завтра вечером Джо/а примет следующую дозу; работа, которую выполняет Джо/а по будням, сугубо мужская.

Раджит всегда считал гендерное воздействие средства всего лишь побочным эффектом. Нобелевскую премию давали за средство от рака (перезагрузка, как выяснилось, воздействовала на большинство видов рака, но не на все).

Хоть он и был умным человеком, Раджит оказался поразительно недальновидным. Он не смог кое-что предвидеть. К примеру:

Что некоторые раковые больные предпочтут умереть, чем сменить пол.

Что католическая церковь выступит против этой химической пусковой схемы, к тому времени выпущенной в продажу под названием «Перезагрузка», в основном потому, что гендерная метаморфоза предполагала, что женское тело, перезагружаясь, вмещало в себя плоть зародыша, а мужчины не могут беременеть. Множество религиозных сект отвергли «Перезагрузку», чаще всего ссылаясь на следующую цитату из Книги Бытия: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Бытие, 1:27).

Против «Перезагрузки» выступили: ислам, русская православная церковь, римско-католическая церковь (при многих несогласных), униатская церковь, ортодоксальные иудаисты, альянс фундаменталистов США.

Применение «Перезагрузки» по рекомендации компетентного врача одобрили большинство буддистов, церковь Иисуса и современных святых, греческая православная церковь, саентологи, англиканская церковь (при многих несогласных), либеральный и реформированный иудаизм, коалиция нового века Америки.

И ни одна из церквей и сект не предполагала возможности использования «Перезагрузки» для развлечения и получения удовольствий.

И хотя Раджит сознавал, что «Перезагрузка» сделает ненужными операции по перемене пола, ему не приходило в голову, что кто-либо может применять его средство из прихоти, или из любопытства, или для того, чтобы скрыться. Так, он не смог предвидеть, что возникнет черный рынок «Перезагрузки» и подобных ему химических веществ; а также то, что через пятнадцать лет после начала продаж «Перезагрузки» с одобрения Агентства по продуктам питания и лекарственным средствам ее незаконные аналоги будут стоить на черном рынке в десять раз дороже героина или кокаина.

В нескольких новых коммунистических государствах Восточной Европы хранение этих препаратов каралось смертной казнью.

По сообщениям из Таиланда и Монголии, там насильно перезагружали мальчиков в девочек, чтобы повысить им цену на рынке интимных услуг.

В Китае новорожденных девочек перезагружали в мальчиков, и семьи отдавали свое достояние за одну-единственную дозу. А старики, как и прежде, умирали от рака. Возникший в связи с этим кризис вначале не воспринимался как проблема, но потом стало слишком поздно, принятые суровые меры оказалось сложно применить на практике, и это в конечном итоге привело к революции.

«Международная амнистия» сообщала, что в нескольких пан-арабских государствах мужчин, которые не могли однозначно доказать, что родились мужчинами, а также тех, кто родился не мужчиной, то есть женщин, не носящих паранджу, заключали в тюрьму, где чаще всего насиловали и убивали. Большинство арабских лидеров утверждали, что такое явление не имеет и не могло иметь место в их странах.

Раджиту за шестьдесят, и он читает номер «Нью-Йоркера», где говорится, что слово «перемены» приобрело коннотации потаенной непристойности и табу.

Школьники смущенно хихикают, когда наталкиваются на фразу «Я хочу перемен», или «Время перемен», или «Ветер перемен» в учебнике литературы, посвященном началу двадцать первого века. На уроке английского в Норвиче класс давится непристойным смехом, приветствуя возглас одного из учеников: «Перемены столь же хороши, как и отдых!».

А представитель Английского Королевского общества пишет письмо в «Таймс», оплакивая утрату очередного превосходного английского слова.

Еще через несколько лет в Стритхеме проходит суд над юнцом, надевшим футболку с четким слоганом «Переменчивый человек».

Джеки работает в «Цветах», ночном клубе в западном Голливуде. Таких джеки десятки, если не сотни в Лос-Анджелесе, тысячи в Америке и сотни тысяч – в мире.

Некоторые из них работают на правительство, другие – на религиозные организации, третьи – на бизнес. В Нью-Йорке, Лондоне и Лос-Анджелесе такие, как Джеки, встречают вас в людных местах.

А вот что Джеки делает: наблюдает, как толпа заполняет зал, и думает: «Рожден М, теперь Ж; рождена Ж, теперь М; рожден М, теперь М; рожден М, теперь Ж; рождена Ж, теперь Ж…»

В дни «натуралов» (то есть тех, кто категорически не меняется ) Джеки часто говорит: «Мне очень жаль, но сегодня вы не можете сюда войти». Такие, как Джеки, попадают в точку в девяноста семи случаях из ста. Статья в «Американском ученом» утверждает, что навыки определения пола, полученного при рождении, возможно, передаются по наследству: эта способность существовала всегда, но до настоящего времени не проявлялась, так как не была жизненно необходимой.