Эдуард Геворкян - Времена негодяев

Еще одна легенда неумолимо наливалась плотью и, надо сказать, плотью весьма аппетитной. Собственно, после того, как внезапно Семен Афанасьевич случился атаманом Курбатовым, Виктор невольно ожидал чего-то подобного. Он на своей шкуре испытал закон парности событий. Другое дело, что суматоха внезапной атаки броневых машин мгновенно выбила из головы все отвлеченные мысли. Но вот теперь три женщины легко и быстро идут к ним, и он не сомневался, что это и есть воительницы легендарной Девы, а одна из них, возможно, сама…

Он попытался сосчитать, сколько человек в этом женском отряде, но не смог, их обступили дружинники, слышался смех, веселые голоса. Виктор заметил, что группы не разбросаны по позициям, а как бы полукругом охватывают ставку. В случае чего — придут на помощь этой троице.

Приблизившись к Сармату, та, что шла впереди, приветственно подняла руку. Сармат благосклонно кивнул.

— Мы благодарны за помощь, — сказал он. — Наши друзья, кто бы они ни были, всегда могут рассчитывать на доброе отношение и защиту. Правда, добавил он, еле заметно сдвинув брови, — я бы предпочел, чтобы кровавый труд ратника исполняли все-таки мужчины.

Стоявшая впереди женщина протянула руку к шлему и сняла его со словами:

— Да ты, дядя Алан, я вижу, мне совсем не рад?!

«Что-то родственники к Правителю зачастили», — подумал Виктор, а потом пригляделся к говорившей.

Перед ним стояла Ксения, ничуть не изменившаяся. Виктору даже показалось, что она помолодела.

На ликующий рев Сармата сбежались дружинники, а соратницы Ксении как-то незаметно вдруг оказались рядом. Одна из них дышала в затылок Виктору.

Когда шумная радость Сармата несколько приутихла, Ксения высвободилась из его объятий. Взгляд в сторону Виктора — у него вдруг заломило левую бровь, он прикоснулся пальцами ко лбу. Ксения улыбнулась, кивнула Мартыну, который, непонятно отчего, насупился.

На Бориса было страшно глядеть. Верховный маг подобрался, как дурохвост перед броском, ноздри его раздувались, а лицо побелело. Он оттолкнул стоявшего рядом дружинника и подскочил к Сармату.

— Надеюсь, ты не будешь отрицать, — прошипел он так, что Мартын и Виктор невольно взялись за рукоятки мечей, а дружинники из охранения подались назад, — ты не будешь отрицать, Правитель, что это и есть та самая истребительница лучших наших людей…

— Постой, постой, — примирительно поднял руку Сармат, но Борис перебил его и продолжал голосом, полным ненависти:

— Нет, теперь ты постой! Всей силой своей мы служили тебе и все отдали тебе. Она же, — длинный указательный палец пошел сначала вверх, а потом криво уставился в Ксению, — она же убивала! Подло, злодейски, коварно убивала твоих бойцов…

— Нет, ты все-таки постой! — загремел Сармат, не замечая, как все ближе и ближе стягиваются маги в полосатых одеяниях, как неуютно озираются дружинники, а воительницы ловко проскользнули мимо охраны и взяли Ксению в кольцо.

Борис замолчал. Ксения же с легкой улыбкой смотрела на Виктора, а потом сорвала травинку и завязала ее узлом. Виктор поверх голов нашел Чуева и подал ему знак опасности. Чуев исчез, но тут же из укрытий вылезли бойцы, подошли арбалетчики.

Поход, осада — все стало безразличным Виктору. Главное предотвратить свару, не допустить, чтобы маги причинили Ксении боль, а если для этого надо будет применить силу, то он применит ее. Пока Сармат укорял Бориса за невыдержанность, пока он добродушно вопрошал Ксению, впрямь ли она устроила охоту за его ребятами, а если да, то почему, и, не дождавшись ответа, предлагал не кричать криком, не позориться, а сесть и спокойно разобраться, потому что он никогда не поверит, что Ксения замыслила ущербное ему дело — здесь Ксения кивнула, соглашаясь, а Борис сжал кулаки, и вот, пока он так говорил, подошли дружинники, сотники пошептались с Чуевым и разбежались по отрядам.

Заметив, что бойцы взяли арбалеты на изготовку, Виктор сделал несколько шагов вперед и оказался возле Ксении и Бориса. Правитель устал от увещеваний и взглянул на него, переводя дух и остановившись на полуслове.

— Правитель велел не ссориться, — негромко сказал маршал. — Стало быть, всем разойтись по местам. За непослушание — кара! — И он показал на ряды арбалетчиков.

Четыре мага встали спиной к спине и вскинули руки. Среди воительниц тоже произошло движение, и невесть откуда у многих появились небольшие арбалеты. Одна из женщин сделала шаг за спину Бориса и уперла в его поясницу короткий черный дротик.

Все замерли. И тут тишину прервал смех Ксении.

— Твои вояки, дядя Алан, смелы только против нас! — сказала она, оборвав смех. — Признайся, вы же собрались отсюда уносить ноги, и у твоих ведьмаков силушки оказалось маловато…

— Сама ты ведьма! — вскипел Борис.

Сармат махнул на него рукой, улыбнулся. Смертельное противостояние кончилось сварой, скандалом. Пусть ругаются, целее будут.

— Вот что, — вдруг заговорил Мартын, — вы как хотите, а я здесь больше оставаться не хочу. Место уж больно бойкое. Слишком много встреч. Скоро здесь соберутся все живые, да и не только живые… Я поднимаю свою тысячу, надо отходить.

— Сначала я взгляну на укрепления, — властно сказала Ксения, — а потом решим, что делать.

Мартын с изумлением посмотрел на нее и покачал головой.

— Вот это правильно, — обрадовался Сармат.

Они прошли узкой тропой между домом и нагромождением старых разбитых бетонных труб. Мартын шел рядом с Виктором и бормотал о том, что люди словно волны в кадке, вот разбежались в стороны будто навсегда, ан весь мир-то умещается в ободьях, и вот сбегаются снова к середке, к месту встречи.

Вышли к передней линии. Дружинники прятались за бугорками, остатками кирпичной кладки, за рядами больших корзин с землей и песком.

Ксения окинула взором ряды насыпей, посмотрела вверх, в темнеющее небо, и негромко бросила:

— И с этой гнилью вы так долго ковырялись? Гони ты их в шею, дядя!

Борис даже не вспылил. Он улыбнулся, и тут Виктор испугался за Ксению.

— Не тебе, рыжая, гнать нас в шею, — ласково сказал маг. — Вот город, бери его, он твой.

— Да я и без тебя вижу, что он мой, — пробормотала Ксения, не поворачиваясь к магу. — Вы заигрались со своей силой…

— Что ты имеешь в виду? — насупил брови Сармат.

— Они расточают, распыляют душу вещей, — почти шепотом сказала Ксения, — а ее просто надо выпустить, но освобождение души вещей требует большего могущества.

Несмотря на шепот, Борис услышал ее слова.

— Так освободи! — ледяным голосом предложил он. — А мы посмотрим.

— Ну, смотрите же, — вздохнула Ксения и, вытянув вперед указательный палец, тихо сказала: «Раз!»

Вершину ближней насыпи разметало, словно труху ветром. Беззвучно поднялись и закружились в воздухе бревна, камни, взлетели бетонные плиты и, мягко ухнув, осыпались на траву.