Роберт Силверберг - И рушатся стены [сборник]

Внезапно Эмори стало интересно.

— Вы хотите, чтобы я вам сказал взять Моцарта, но не музыкальный фильм, взять Шоу, но не Сардоу, взять Бертрана Рассела, но не Герберта Спенсера. Что-то вроде этого?

— Что-то вроде этого. Мы хотим сделать выборку произведений искусства и философии — тщательную, профессионально отобранную выборку. Например, мы хотели бы взять Спенсера, поскольку он оказывал влияние и был важен в свое время. Вам понятно?

— Вроде бы, да.

— И мы решили, что нам будете нужны вы.

— Но, тем не менее, зачем вам вообще нужен местный гид? — спросил Эмори. — Разве вы не можете сами найти все это?

— Может — да, а может — нет. Но у нас мало времени. Несколько месяцев, возможно, год, затем мы должны будем улететь. Нам предстоит посетить еще столько миров. Столько чужих миров, мистер Эмори, сколько вы и представить себе не можете.

Внезапно Эмори покраснел.

— Вы ведь своего рода антрополог, не так ли? Собираете экспонаты примитивных культур? Вы возьмете самые прекрасные образцы нашего искусства, поместите их в музей и прикрепите под ними табличку, например, такую: «Тотемная маска с Аляски». А рядом: «Улыбка Джоконды». Я прав?

На лице инопланетянина осталась приветливая улыбка, но три его темных глаза помрачнели еще больше.

— Вы можете думать о нашей миссии, как вам будет угодно. С любой планеты мы хотим увести самые счастливые и радостные представления о ней. Земля — весьма необычный мир, и мы хотим сделать щедрую подборку ее самых прекрасных творений. За работу с нами вы получите хорошее вознаграждение, как материальное, так и иное. Но я не хочу, чтобы вы немедленно принимали решение. Я оставлю вас в покое, чтобы вы какое-то время поразмышляли об этом. Когда же вы примете решение, то можете предупредить меня, нажав на эту кнопку на краю стола... О-о!.. — Инопланетянин быстро замигал, как будто впервые увидел на столе кучу бумаг, быстро прошел по комнате, собрал документы в пачку, взял их и пробормотал: — Это не важные документы, но какая неаккуратность — оставлять их валяющимися тут.

Один желто-зеленый листок бумаги выскользнул из пачки в руках инопланетянина и, спланировав позади него, скользнул под сверкающий пластмассой стол. Эмори заметил это краешком глаза, но ничего не сказал. Инопланетянин направился к сфинктеру двери, держа остальные бумаги.

— Да, мне потребуется кое-какое время на размышления, — сказал Эмори и облизнул губы. — Я предупрежу, когда буду готов.

— Очень хорошо.

Сфинктер открылся и через долю секунды закрылся, а в этом интервале инопланетянин проворно вышел из двери, снова оставив Эмори одного. Первая сильная волна пострефлексивного шока прошла дрожью через тело Эмори, но он тут же взял себя в руки.

Некоторое время он глядел на матовое, точно восковое, светящееся окно, в котором было его собственное тусклое отражение. Теперь он был готов принять все: то, что среди нас были инопланетяне, что существо, с которым он только что разговаривал, действительно прилетело с какой-то другой звезды, что они заняты чем-то вроде культурного турне по сбору материалов на Земле. Несмотря на мелодраматические обстоятельства, при которых они вступили с ним в контакт, он готов был поверить тому, что только что увидел и услышал.

То, что Земля является просто дорожной станцией в небе, где космические коллекционеры артефактов могут останавливаться примерно на год по пути к Артуру VII или Проциону X, встряхнуло его, уничтожив внутреннее спокойствие. Но все же, в каком-то смысле, он предвидел нечто подобное, поэтому ничего не изменилось в его личной философии, которая явно не основывалась на том, что человечество является самой высокой формой разумной жизни. У него было достаточно контактов с человечеством, чтобы узнать недостатки последнего.

А ранняя мечта Эмори была все еще не исполнена. Он мечтал увидеть, как человек доберется до Луны, планет и звезд. Сейчас они сказали, что это теоретически возможно, но из этого не было никаких последствий. Может, если бы восемьдесят лет назад произошла война, вместо того чтобы отдельные частицы человечества заперлись в своей крепости, космические полеты уже вовсю развивались бы. Но война не произошла, а холодная война превратилась в вечно застывший мир, где каждая властная сфера заперлась в своих границах, обрезав все коммуникации с внешним миром.

Таким образом, они прилетели к нам первыми, подумал он.

Он тяжело вздохнул и прошел к яркому столу с пластиковой крышкой. Им нужна моя помощь, подумал он. Это было, конечно, лестно. Естественно, они потребуют, чтобы он молчал об их присутствии на Земле, пока они не улетят, а, возможно, даже и после этого. Это легко было понять. Эмори не стал возражать против таких ограничений. Он никогда не был преисполнен любви к человечеству, по крайней мере, не к тому шумному, грязному человечеству, которое затопило города Америки так, что они трещали по швам, к этой расе врожденных идиотов, которая плодилась и размножалась и которая ненавидела подобных Эмори так же, как он ненавидел их. Он не чувствовал в себе обязательств рассказать миру о присутствии на земле инопланетян. Он мог бы даже наслаждаться своими тайными знаниями.

Его рука поползла к эмалированной кнопке сбоку стола. Одно быстрое движение, и он вызвал бы инопланетянина.

Но Эмори сделал паузу, и во время этой паузы его глаз поймал край желто-зеленого листка, который упустил инопланетянин и который теперь высовывался сантиметров на пять из-под стола, куда спланировал, поэтому он решил отложить вызов инопланетянина на пару минут. Он уже хотел было поднять бумагу, но тут сообразил, что, скорее всего, за ним следят, поэтому выбрал другой путь. Он застонал, словно раздираемый глубоким внутренним конфликтом, закрыл лицо руками, и резко упав на стул, скорчился в тягостных размышлениях.

Крышка стола была прозрачной. С большой осторожностью он дотянулся носком штиблета до листка бумаги и подтащил его по полу прямо напротив своего лица. Потом посмотрел на него сквозь крышку стола.

И его лицо медленно побледнело. Документ был на английском, хотя напечатан странным шрифтом, какой Эмори никогда еще не видел. Но слова были легко различимы.

На листке было написано:

К: Каргу

ОТ: Кресса

ВРЕМЯ: 8:42 по местному времени.

Ваш отчет получен и зарегистрирован. До сих пор все идет хорошо, за что мы весьма благодарны, так как были некоторые сомнения в разумности Руководства относительно законности земной экспедиции.

Получение вашего отчета вызвало благодарные комментарии в высших сферах, и оттуда пришло общее одобрение вашей политики. Мы все согласны, что умно будет собрать как можно больше культурных предметов Земли до начала вторжения. Тогда мы сможем управлять общественным мнением, показывая, что начали работать как совершенно гражданская миссия, но в ходе работ сочли необходимым ради мира во всей Галактике зачистить Землю от ее населения. Даже несмотря на любые благоприятные впечатления, которые могут оказать собранные произведения искусств. Помимо того, было бы беспечно позволить этой культуре исчезнуть бесследно, не оставив от нее несколько сувениров на память.