Станислав Лем - Дилеммы XXI века

В прессе господствует беспрестанная погоня за сенсационными новостями, поскольку в настоящее время существует немного вещей, которые в состоянии удивить жителей нашей глобальной деревни. Журналисты и публицисты с огромным рвением бросились на расшифрованный генетический код человека и с достойной лучшего применения активностью втоптали эту проблематику в трясину дезинформации.

Декодирование человеческого генома – это действительно переломное достижение, но рассказы о скорой ликвидации наследственных болезней, о продлении жизни индивидуума до ста лет, о совершённых, близнецовых копиях богатых или известных людей следует отнести к сказкам.

Надежды, разбуженные прогрессом в области генетики, передались даже журналам, которые претендуют на звание научных или научно-популярных. Появляются в них многообещающие, иллюстрированные уведомления о чрезвычайно близком конце недугов, таких как ревматизм, артрит, сахарный диабет, астма или многочисленные разновидности сверхчувствительности органов, называемые аллергиями. Совершенно серьёзно, о чём я уже прежде в журнале « Przekrój » упоминал, обсуждается внешний вид будущего, генетически усовершенствованного человека, так же как и возможность формировать своё «потомство по заказу». И хотя я не утверждаю, что из всего этого ничего никогда не будет, но, однако, считаю, что следует немного проколоть шар раздутых надежд.

Ситуация, в какой мы сегодня находимся, напоминает экспедицию на высочайший пик Гималаев Эверест тем, что сейчас у подножия этого горного массива разбит только первый лагерь и в нём начали собирать запасы, снаряжение, а также и профессионалов, способных осуществить предстоящее восхождение, которое на пути к каждому очередному высокогорному лагерю неизбежно принесёт с собой людские потери, разочарования, может даже поражения, и, в конце концов, огромные затраты.

Всё чаще говорят о возможности продления человеческой жизни и даже о достижении человеком бессмертия в этой юдоли скорби. Однако я хочу для некоторого отрезвления глашатаев иммортализма представить несколько очевидных фактов. Клетки нашего организма способны делиться приблизительно пятьдесят раз. Одним из важнейших факторов, который столь ограничивает жизненный потенциал клеток, является так называемый апоптоз. С довольно сложным молекулярно-белковым механизмом, заведующим апоптозом, новорождённый уже приходит на свет. Хотя мы не имеем ещё полного доступа к различным функциям аппарата апоптоза, мы знаем, что его задачи многообразны. Отчасти от него зависит дозревание и дорастание организма, частично он должен оказывать влияние на стабилизацию процессов во взрослом организме, хотя его конечная деятельность, ведущая к смерти клетки, является только финалом запутанных процессов, которые до сих пор не были хорошо изучены. То есть можно сказать, что человек появляется на свет уже отмеченный отпечатком будущей смерти.

На полке моей библиотеки стоит изданный в 1974 го- ду толстый словарь генетических терминов, переведённых с английского и дополненных польскими учёными. Он насчитывает более шестисот страниц и много тысяч специальных определений, касающихся аппарата и функционирования наследственной субстанции. Однако же таких терминов, как апоптоз, теломеры, теломераза и т. д., и т. д., в нём искать не стоит, поскольку во время появления этого труда о таких вещах учёные не имели ни малейшего понятия.

Будучи от природы личностью умеренно мягкого нрава, я не намерен мучить читателей изложением различий между митозом и мейозом, между интроном и экзоном, а также обсуждать неверное, как казалось, обесценивание роли таких генов в нуклеотидной спирали, которые не кодируют никаких белков и потому их долгое время считали псевдогенетическим мусором, переносимым из поколения в поколение в качестве пассажиров, едущих зайцем, которые, неизвестно ни как, ни каким образом, пробрались в геном. Лично я никогда не верил в то, что эта так называемая мусорная ДНК не выполняет никаких функций в работе генов.

Несмотря на наше незнание, уже нашлись инженеры-самозванцы от клонологии, которые собираются осчастливить бесплодные супружеские пары, клонировав детей для них. Опасаясь, что этих авантюристов ничто не удержит от экспериментов, которые приведут к последствиям хуже выкидыша, так как могут родиться дети-инвалиды, дети-уроды, я в очередной раз призываю к принятию международных законов, запрещающих клонирование. Честно говоря, я охотно выдвинул бы лозунг: самозванцев-клономанов – в тюрьму!

Если соединить в непрерывную линию все волокна (то есть аксоны и дендриты), какими связаны клетки человеческого мозга, то её длина превзойдёт расстояние от Земли до Луны и составит около 400 тысяч километров. В нашем мозге находится около 12 миллиардов клеток, называемых нейронами, взаимодействие которых управляет множеством процессов в человеческом организме, в чём, однако, мы чаще всего не отдаём себе никакого отчёта. Впрочем, действительно ли этих нейронов насчитывается 12 миллиардов, или немного больше, точно не известно, поскольку никто их точно не подсчитал.

Относительно небольшое, но, несмотря на это, насчитывающее миллиарды, число нейронов не задействовано в управлении функционированием органов нашего тела, а ответственно за то, что происходит извне, то есть управляет нашими чувствами.

Согласно новейшим исследованиям в неврологии только скромная часть нейронной мозговой структуры действует в совокупности таким образом, что образует то, что мы называем ментальной жизнью вместе с сознанием. Раньше считали, что низкий или высокий уровень развития зависит, прежде всего, от веса мозга, то есть его размеров. Однако это не так. Мозг дельфина значительно больше человеческого, и, следовательно, если бы уровень интеллекта напрямую зависел от величины мозговой массы, то дельфины должны были бы преподавать в университете.

Исследования, благодаря которым мы можем уже сейчас «заглядывать» в человеческий мозг, чтобы хотя бы приблизительно проследить нейронную активность в процессе мышления, например во время решения какой-либо задачи, позволяют определить, какие участки мозга функционально объединяются как взаимодействующие элементы.

Такие наблюдения, проводимые в различных экспериментальных ситуациях, укрепляют предположения, что интеллектуальный умственный потенциал человека зависит не только и не столько от количества нейронов в его мозге, сколько от количества и возможных способов соединений между ними. Таким образом, нейроны – это станции переключения сети мозговых связей и от того, каково количество и плотность этих связей на определённых участках мозга, зависит индивидуальный интеллект, на который, как уже мы узнали, значительное влияние оказывает также личная эмоциональная жизнь.