Питер Гамильтон - Дисфункция реальности

— Я не был уверен, — взвыл Хорст. — Вы же такой, как и они. Вы дикарь, вам нравится здесь. Единственная разница между вами и привами в том, что вам за это платят. Вы бы с ума сошли, если бы я только намекнул, что они обратились к секте, а не ко мне.

— Когда ты узнал? — заорал на него Пауэл.

Плечи Хорста поникли, он схватился за грудь и согнулся.

— В день гибели Гвина.

Пауэл запрокинул голову и угрожающе потряс кулаками.

— Квинн! — взревел он. — Я тебя достану. Я достану каждого из вас. Ты слышишь меня, Квинн? Можешь считать себя покойником.

Ворикс, подняв морду, поддержал его своим воем.

Пауэл обвел взглядом обращенные к нему лица и заметил, что сквозь ужас в них начинают сверкать искры гнева. Он неплохо изучил людей и знал, что эти уже на его стороне. А вскоре к ним присоединятся и остальные. Теперь, пока все привы не окажутся выслежены и уничтожены, никто не будет знать ни минуты покоя.

— Мы не можем так просто взвалить всю вину на привов, — заговорил Рай Молви. — Нельзя полагаться на его слова.

При этом он презрительно кивнул на лежащего Хорста, и Ворикс застал его врасплох. Пес прыгнул передними лапами ему на грудь и опрокинул. Ворикс залаял, щелкая клыками в нескольких сантиметрах от его носа, Рай Молви вскрикнул от ужаса.

— Ты, — обвиняющим тоном бросил ему Пауэл Манани. — Ты, адвокат! Это ты добивался у меня для них большей свободы. Ты позволил им построить этот треугольный дом. Благодаря твоим усилиям они стали шастать где попало. Если бы мы придерживались правил, если бы держали этих мерзавцев в грязи, где им самое место, ничего бы не произошло. — Он отозвал Ворикса от перепуганного Рая Молви. — Но ты прав. Мы не знаем, что привы имеют отношение к гибели Гвина, Роджера или Хоффманов. Мы не можем этого доказать, не так ли, защитник? Однако теперь убит Картер. Ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы так надругаться над десятилетним ребенком? Знаешь? Если знаешь, думаю, мы должны об этом услышать.

Рай Молви, стиснув зубы, только покачал головой.

— Вот и ладно, — кивнул Пауэл. — Итак, что скажешь ты, Димитрий? Картер был твоим сыном. Как ты считаешь, что мы должны сделать с теми, кто на него напал?

— Убить их, — ответил Димитрий, стоя в центре небольшой группы утешавших его людей. — Истребить всех до последнего.

Высоко над деревьями кружилась в быстром воздушном танце пустельга, без видимых усилий она поднималась и опускалась над джунглями, лавируя в потоках влажного горячего воздуха. В подобных обстоятельствах Латон всегда доверял природным инстинктам птицы и только указывал ей направление. Далеко внизу, под почти непроницаемым пологом листвы, шли люди. Перед ним мелькали разноцветные пятна: лоскутки рубашечной ткани, грязная, блестящая от пота кожа. Инстинкты хищной птицы позволяли проследить каждое движение, так что создавалась более или менее полная картина. Четверо мужчин на импровизированных носилках несли тело мальчика. Они шли медленно, и не столько из-за корней и рытвин, преграждавших путь, сколько сгибаясь под моральной тяжестью.

Их опередила группа лидеров, возглавляемая Пауэлом Манани. Эти люди шагали быстро. Люди, идущие к своей цели. Латон различал их напряженные от ненависти лица и ощущал их мрачную решимость. Те, у кого не было с собой лазерных винтовок, вооружились дубинками и массивными палками.

Позади всех, кто оказался в поле зрения пустельги, брели Рут и Рай Молви. Слабые и удрученные, ссутулившиеся под тяжестью собственной вины.

Хорста Элвиса оставили на маленькой полянке. Он по-прежнему лежал свернувшись, дрожал всем телом, а время от времени испускал громкие крики, словно от невидимых ударов. Латон подозревал, что разум окончательно его покинул. Это не имело значения, свою роль он уже выполнил.

Лесли Атклифф с полной корзиной мышекрабов вынырнул на поверхность в десяти метрах от конца причала. Повернувшись на спину, он заработал ногами и поплыл к берегу. Над западным краем горизонта сгрудились свинцово-серые тучи. По его расчетам, дождь должен был начаться минут через тридцать.

На берегу, у самой кромки воды сидела Кей, она открыла корзину и стала перекидывать мышекрабов в короб, чтобы отнести для разделки. На ней были выгоревшие на солнце шорты, топик из обрезанной футболки, ботинки со спущенными на них голубыми носками и довольно лохматая шляпа из сухой травы, сплетенная самостоятельно. После нескольких месяцев пребывания на солнце ее тело покрылось ровным коричневым загаром, и Лесли поглядывал на девушку с удовольствием. Через три дня придет его очередь провести с ней ночь. Ему нравилось думать, что с ним в постели ей приятнее, чем с кем-либо другим. По крайней мере, все остальное время она разговаривала с ним по-дружески.

Ноги нащупали гальку, и Лесли встал.

— Вот тебе еще порция! — крикнул он.

Мышекрабы шевелились и ползали по корзине, там их набралось не меньше десятка. Узкие плоские тела с дюжиной тонких ножек, коричневая чешуя, похожая на мокрый мех, и клиновидная голова, заканчивающаяся черным кончиком — совсем как у мелких грызунов.

Кей улыбнулась и помахала ему рукой с зажатым в ней разделочным ножом. Стальное лезвие блеснуло на солнце. Ее улыбка подняла ему настроение на целый день.

Из джунглей, метрах в сорока от причала, вышла поисковая группа. Лесли сразу понял, что дело неладно. Они шагали очень быстро, как шагают сильно разозленные люди. И направлялись к причалу, все пятьдесят или больше человек. Лесли растерянно уставился на людей. Нет, они шли не к причалу, они шли к нему!

— Брат Божий, — прошептал он.

Люди шли с таким видом, словно собрались кого-то линчевать. Квинн! Это наверняка как-то связано с Квинном. А Квинн слишком умен, чтобы попасться.

Кей обернулась на гул голосов и заслонила рукой глаза от солнца. Из-под воды вынырнул Тони с полной корзиной, и он тоже в недоумении смотрел на приближающуюся толпу.

Лесли оглянулся. До противоположного болотистого берега, казавшегося отсюда сплошной стеной переплетенных лианами деревьев, было сто сорок метров. Внезапно он стал очень привлекательным, тем более что за последние несколько месяцев Лесли стал отличным пловцом. Если он сейчас же туда уплывет, они его никогда не найдут.

Первые поселенцы дошли до места, где сидела Кей. И она без всякого предупреждения получила сильный удар в лицо. Лесли видел, что сделал это мистер Гарлворт, сорокапятилетний ценитель вина, который собирался завести собственный виноградник. Тихий и спокойный человек, хотя и немного замкнутый. А теперь его лицо горело безумной яростью. Он даже одобрительно заворчал, когда кулак коснулся челюсти Кей.

Она вскрикнула от боли и упала на спину, из разбитой губы брызнула кровь. Тогда и все остальные столпились вокруг и стали бить ее ногами с яростью сейси, почуявшего кровь.