Питер Гамильтон - Дисфункция реальности

Ну, хватит. Теперь все это останется в прошлом. Грэм Николсон оказался в нужном месте в нужное время, причем совершенно один. Лалонд принесет ему награды, которых Грэм был так долго лишен, а потом, возможно, и уютное местечко в офисе его родного Декейтера.

Грэм уже три месяца жил на Лалонде, составляя для архивов компании отчет в документальном стиле о новом мире и трудностях его освоения. И вдруг Лалонд поразила эта странная катастрофа. Катастрофа для планеты и ее обитателей, для Колина Рексрью и старших менеджеров ЛСК — для Грэма Николсона это была манна небесная. В зависимости от собеседника катастрофой называли войну, мятеж привов и вторжение чужаков. Он изложил все три теории и на прошлой неделе отослал флек-диски с «Эвридикой», отправлявшейся на Эйвон. Странно только, что даже через две с половиной недели губернатор не сделал никакого официального заявления о том, что происходит на притоках Кволлхейм и Замджан.

— А старший помощник Рексрью, Терранс Смит, вообще говорит, что нас отправят на другую планету первой стадии колонизации, — проворчал Диего Санигра. Он отхлебнул горького пива из своей кружки. — Можно подумать, это поможет. Представь, что ты колонист и заплатил за переезд на Лалонд, а при выходе из нуль-тау-капсулы обнаружил, что оказался на Ляо-танг Ван. Что бы ты тогда сказал? Это же этнически китайский мир, и еврохристиане, которые спят у нас на борту, там никак не нужны.

— Терранс Смит предложил вам отправиться туда? — спросил Грэм Николсон.

Собеседник пренебрежительно фыркнул:

— Я просто привел пример.

— А как насчет запасов топлива? У вас хватит гелия-3 и дейтерия, чтобы долететь до другой колонии, а потом вернуться на Землю?

Диего Санигра начал что-то объяснять, но Грэм Николсон его почти не слушал, рассеянно блуждая взглядом по жаркому залу, заполненному людьми. В космопорте закончилась очередная смена. «Макбоинги» в эти дни почти не летали, на орбите оставались три грузовых судна и шесть перевозчиков колонистов, ожидавших решения Рексрью. Б о льшая часть служащих космопорта приходила на работу просто ради того, чтобы не лишиться зарплаты.

«Интересно, как они относятся к отсутствию сверхурочных? — подумал про себя Грэм. — Из этого может получиться еще одна история».

Беспорядки, охватившие город, никак не затронули «Разбитый думпер»; в этом удаленном районе, где проживали семьи служащих ЛСК, не протестовали ни против Рексрью, ни против привов. Сегодня вечером в надежде позабыть о своих неприятностях здесь собралось немало людей. Официантки почти бегом метались из одного конца длинного зала в другой. Потолочные вентиляторы быстро вращали лопастями, но справиться с жарой не могли.

Грэм услышал, как аудиовидеостойка вдруг исказила звук, понизив тональность мелодии до басовитого рокота, а через мгновение выдала девичье сопрано. Собравшиеся вокруг люди расхохотались, кто-то ударил по аппарату кулаком, и звук снова стал нормальным.

Мимо Грэма прошел высокий мужчина, сопровождаемый хорошенькой молодой девушкой. Его лицо показалось отдаленно знакомым. Девушку Грэм узнал сразу — одна из местных официанток, — хотя сегодня вместо привычного платьица на ней были джинсы и простая хлопковая блузка. А мужчина, средних лет, с аккуратно подстриженной бородкой и пучком волос на затылке, в дорогом кожаном жилете и пепельно-серых шортах, был очень высоким, почти как эденист.

Внезапно онемевшие пальцы Грэма уронили бокал светлого пива. Ударившись о мейоповые доски, бокал разбился, и пиво забрызгало его носки и ботинки.

— Черт побери, — прохрипел он.

Ужас так сильно сдавил горло, что голосовые связки оказались способны только на скрипучий шепот.

— Что с тобой? — раздраженно спросил Диего Санигра, недовольный, что поток его жалоб прервали.

Грэм с трудом отвел взгляд от пары.

— Ничего, — промямлил он. — Все в порядке.

Благодарение богу, никто из окружающих не обратил на него внимания… Грэм покраснел и нагнулся, чтобы подобрать осколки. Когда он выпрямился, эти двое были уже у стойки бара. Им каким-то образом удалось миновать толчею жаждущих посетителей.

Грэм запустил в нейронанониках программу поиска. Хотя и так был уверен, что не ошибся. Вскоре из ячейки памяти он извлек изображение одной из прославившихся личностей, сделанное сорок лет назад. Совпадение было полным.

Латон!

Лейтенант Дженни Харрис поддернула повод, и ее буланая лошадь обогнула ствол большого квалтука. Весь опыт обращения с лошадьми у Дженни состоял из дидактического курса и недельного тренировочного похода верхом во время учений АВБ на Кулу. А теперь она ведет группу через один из самых глухих участков джунглей в бассейне Джулиффы и одновременно пытается остаться незамеченной для возможных военных сил ксеносов. Не самый лучший вариант повышения мастерства в верховой езде. Дженни казалось, что даже лошадь понимает, какая она неловкая и неуклюжая. Всего три часа, и уже каждый мускул молит об отдыхе, плечи и руки ноют от напряжения, а задница сначала онемела, а теперь горит от неутихающей боли.

Любопытно, как такое насилие над собственным телом влияет на импланты?

Нейронаноники в поисках любых признаков скрытой враждебности запустили расширенную анализирующую программу, повысив до предела разрешение периферийного зрения и порог чувствительности слуховых каналов. Настоящая электронная паранойя.

Однако после высадки с «Исакора» они не сталкивались ни с какими угрозами, за исключением единственного сейси, да и тот не осмелился даже огрызнуться на трех лошадей.

Она слышала, как следом за ней едут Дин Фолан и Уилл Данза. Интересно, как они чувствуют себя на лошадях? Компания двух бойцов из дивизии G66 АВБ (тактическая боевая группа) вселяла б о льшую уверенность, чем любая стимулирующая программа. Дженни прошла не один курс тренировок для скрытых операций в полевых условиях, а эти двое были просто созданы для подобных целей, генетические изменения и набор нанонических усовершенствований превратили их в мощные боевые машины.

Дин Фолан, мужчина чуть старше тридцати лет, был спокойным темнокожим парнем с приятной внешностью, как и многие, кто прошел генетическую модификацию. При среднем росте он обладал длинными и сильными руками и ногами, так что торс по сравнению с конечностями казался чуть недоразвитым. Дженни понимала, что все дело в усиленных мускулах; укрепленные силиконовыми волокнами кости были вытянуты ради дополнительной мощи и пространства для имплантов.

Уилл Данза в полной мере соответствовал образу современного солдата — двадцать пять лет, высокий, широкоплечий и мускулистый. Генотип древнего прусского воина: светловолосый, сдержанный и неулыбчивый. От него исходило буквально физическое ощущение опасности, с таким не затеешь драку в кабаке, сколько бы ни выпил. Дженни подозревала, что Уилл лишен чувства юмора. Зато за последние три года он трижды принимал участие в секретных миссиях. Она изучила его личное дело во время подготовки к походу; выполненные им задания оказались весьма опасными, и одна операция стоила ему восьми месяцев госпиталя, где Уилла буквально собрали заново из клонированных органов. Наградой ему стала «Изумрудная Звезда», врученная графом Салиона, старшим кузеном Аластера II и председателем комиссии по безопасности в Тайном совете Кулу. За время их путешествия в верховья Джулиффы Уилл ни разу об этом не упомянул.