Питер Гамильтон - Дисфункция реальности

— Мы заполучили одного из врагов, — передала она Ральфу Хилтчу. — И говоря о врагах, я нисколько не преувеличиваю.

— Фантастика. Отличная работа, Дженни. Возвращайтесь скорее. Я договорился о перелете на Омбей. Там в конторе АВБ имеется все необходимое для интенсивного допроса.

— Я бы на это не надеялась, — возразила она. — Выстрелы из импульсного карабина его не берут.

— Повтори, что ты сказала.

— Я сказала, что выстрелы из импульсного карабина ему нипочем, энергетический луч просто рассеивается. Похоже, что эффективно только физическое воздействие. Мы сумели укротить его лишь при помощи гаусс-пушки. И он сильнее любого из наших бойцов. Намного сильнее.

Пауза длилась довольно долго.

— Это человек? — спросил Ральф Хилтч.

— Выглядит как человек. Но я понять не могу, как такое возможно. Если хочешь знать мое мнение, это какой-то андроид, усовершенствованный с помощью инопланетных биотехнологий. Весьма продвинутых биотехнологий.

— Боже милостивый. Передай, пожалуйста, подробное изображение. Я пропущу его через программу распознавания.

— Конечно.

Дин завел руки фермера за спину, чтобы связать ему запястья. Наручники представляли собой свернутую восьмеркой полосу из полиминия с защелкой в центре. Дженни убедилась, что Дин хорошенько затянул серо-стальные петли; благодарение богу, на наручниках нет никакого электронного замка, одна простая механика.

Затем она дала команду нейронаноникам закодировать визуальное изображение и передала его в посольство. После этого переслала инфракрасный снимок и спектрографический оттиск.

Тем временем Дин отстегнул магазин от сломанного карабина и вместе с запасными обоймами передал его Дженни, а потом поднял гаусс-пушку. Уилл подтолкнул пленника, и вся группа быстрым шагом направилась к «Исакору». Дженни повела их по плавной дуге вокруг выжженного участка, а потом свернула в джунгли. На открытом пространстве она все еще чувствовала себя ужасно незащищенной.

— Дженни, — окликнул ее Ральф примерно через минуту. — Какое имя назвал ваш пленник?

— Кингсфорд Гарриган, — ответила она.

— Он лжет. И в отношении инопланетного андроида ты ошиблась. Я нашел его через программу поиска. Это колонист из Абердейла по имени Джеральд Скиббоу.

— Сейчас в Даррингхэме дождливая влажная ночь, обычное явление для этого бедного отсталого мира. От жары перехватывает горло, а кожа мокрая, словно я схватил лихорадку. И все же внутри я чувствую холод, пронизывающий меня до последней клетки.

«Не слишком ли цветисто? А, ладно, в студии всегда могут вырезать лишнее».

Грэм Николсон скорчился в самой глубокой тени одного из ангаров космопорта, от неудобной позы у него уже давно ныли ноги. Моросящий дождь все усиливался, и дешевый синтетический костюм прилип к рыхлому телу Грэма. Дождь был теплым, но репортера постоянно била дрожь, и складки жира на пивном животе перекатывались так, будто он смеялся.

В пятидесяти метрах от него из окна в одноэтажном административном здании пробивался тусклый желтоватый свет. Все остальные окна уже давно потемнели. Даже при полном напряжении зрительных имплантов за грязным стеклом Грэм Николсон мог рассмотреть только Латона, Мэри Скиббоу и еще двоих мужчин. Одного из них он знал — это был Эмлин Гермон, помощник капитана «Йаку», с которым Мэри и Латон познакомились в «Разбитом думпере». Четвертого Грэм не помнил, но подозревал, что тот занимает какую-то должность в администрации космопорта.

Он жалел, что не имеет возможности услышать, о чем они говорят. Радиус действия его усилителей слуха ограничивался пятнадцатью метрами. А приблизиться к Латону Грэм не согласился бы ни за какие сокровища. Нет уж, пятидесяти метров вполне достаточно.

— Я следил за этим архисатанистом от самого города. И ничто из увиденного не дало мне ни малейшей надежды на будущее. Его появление в космопорте говорит лишь об одном: он решил, что пора двигаться дальше. Его работа на Лалонде завершена. Весь мир за пределами города оказался во власти насилия и анархии. Невозможно себе представить, какие чудовищные бедствия он обрушил на планету, но каждый новый день приносит все более мрачные истории о том, что происходит в верховьях реки, и надежды горожан тают с каждым часом. Страх — это мощное оружие, и он владеет им в совершенстве.

Мэри достала какой-то небольшой предмет, в котором Грэм узнал кредитный диск Юпитерианского банка. В руке чиновника администрации блеснул его двойник.

— Сделка состоялась. Он продвинулся к своей цели еще на один шаг. И я не могу надеяться, что его план принесет нам что-либо, кроме несчастья. Четыре десятилетия не уменьшили опасений. Чего он достиг за эти сорок лет? Я снова и снова задаю себе этот вопрос. И получаю единственный ответ: зло. Он усовершенствовал зло.

Свет в кабинете погас. Грэм выбрался из своего укрытия и зашагал вдоль ангара, увидев главный вход в административный блок, остановился. Моросящий дождь перешел в ливень. Мокрая ткань одежды холодила кожу и сковывала движения. Бесконечные потоки воды с эзистаковых панелей крыши выплескивались на щебенку вокруг его уже промокших ног. Но, несмотря на физические неудобства и непреодолимый страх, вызванный присутствием Латона, Грэм ощущал волнение, какого не испытывал вот уже несколько лет. Это и есть настоящая журналистика: миллион за срочное сообщение, азартное расследование, получение материалов любой ценой. На это не способен ни один из мелких прихлебателей, окопавшихся в безопасности издательских кабинетов. Но они еще услышат о нем и его настоящей победе.

Латон и его спутники, накинув плащи, вышли из здания. Они направились в противоположную сторону от него, туда, где на фоне еще более плотной темноты едва виднелись очертания «Макбоингов». Латон, которого легко было узнать по росту, шел в обнимку с Мэри.

— Посмотрите: красавица и чудовище. Что она в нем нашла? Ведь Мэри — простая девушка из семьи колонистов, славная и порядочная, она любит свою новую планету и усердно работает, как и все другие горожане. Она разделяет убеждения жителей этого мира и изо всех сил старается построить лучший дом для своих будущих детей. Но она случайно оступилась. Это должно послужить предостережением — никто не застрахован от проявления самых темных черт человеческой природы. Я смотрю на нее и думаю: Боже милостивый, убереги меня от такой судьбы.

На полпути к «Макбоингам» находился небольшой космоплан. Латон, скорее всего, направлялся именно к нему. Из открытого входного люка лился яркий свет, образующий на земле большое серое пятно. Под передней частью космоплана возились двое рабочих из персонала космопорта.