Питер Гамильтон - Дисфункция реальности

— Ну так явись перед публикой, пусть люди узнают, что ты существуешь, а то ведь последние восемь лет мы довольствуемся только слухами.

— Так лучше для вас. Как я уже говорила, мне всего восемнадцать. Ты бы доверил мне управление трехмиллионным народом? Доверил бы изменять конституцию, улучшать законы инвестирования, устанавливать цену на гелий-3, который используется на космических кораблях, в том числе и «Леди Макбет»? А я могу это сделать, могу сделать все, что захочу. Видишь ли, в отличие от Кулу с его политическим курсом, в отличие от эденистов с их общим консенсусом, меня некому направлять и, что более существенно, некому сдерживать. Как я сказала, так и будет, а тот, кто с этим не согласен, рискует вылететь из шлюза. Это закон, мой закон.

— Доверие, — произнес он, уловив ее мысль. — Никто не сможет тебе доверять. Все идет гладко, пока мы уверены, что сущность биотопа следует политике твоего отца.

— Верно. Ни один миллионер вроде Парриса Васильковского, потратившего на создание своей империи семьдесят лет, не доверит все свое состояние нации, абсолютным правителем которой является легкомысленная девчонка. Ему стоит только вспомнить образ жизни собственной дочери, а она ведь старше меня.

Джошуа усмехнулся.

— Смысл понятен.

Он вспомнил, как она обмолвилась, что наблюдала за ним; конечно, благодаря сродственной связи Иона могла через сенсоры Транквиллити видеть что угодно и кого угодно. На его лице вспыхнул легкий румянец.

— Так вот почему ты продолжаешь тратить деньги на научный проект — люди должны думать, что все идет как обычно. Мне, безусловно, жаловаться не на что. Господи! Та последняя заявка принесла мне семь с половиной миллионов комбодолларов.

Выражение неодобрения на ее лице стерло его улыбку.

— Джошуа, ты, как никогда, далек от истины. Я считаю изучение леймилов важнейшей целью своей жизни.

— Ой, брось! Я много лет копался в Кольце Руин. Да, причина их гибели так и осталась неразрешенной загадкой. Почему они это сделали? Но неужели ты не видишь, что это не имеет значения. Не настолько важна эта проблема, чтобы ей занималась огромная научная группа. Леймилы — ксеносы. Ради бога, кто знает, насколько странной была их психология или какой странной религии они придерживались.

Иона вздохнула и озадаченно покачала головой.

— Я понимаю, что некоторые люди отказываются вникать в суть проблемы, но никогда не ожидала, что и ты относишься к их числу.

— В суть какой проблемы мы отказываемся вникать?

— Знаешь, когда перед тобой возникает нечто огромное и ужасное, мозг просто блокирует это. Люди на планетах живут в зонах землетрясений и на склонах вулканов, но не понимают, насколько опасна их беспечность. Причина гибели имеет значение, Джошуа, огромное значение. Как ты считаешь, почему мой дед все это затеял?

— Понятия не имею. Думаю, это вторая из величайших тайн нашей Вселенной.

— Нет, Джошуа, здесь нет никакой тайны. Михаэль Салдана начал работу над научным проектом, поскольку считал это своим долгом, и не перед королевством, а перед всем человечеством. И он предвидел, насколько затянется эта работа. Поэтому решился порвать с семьей и навлечь на себя гнев христианской церкви, но все же вырастил Транквиллити. Чтобы здесь всегда могли жить те, кто разделяет его убеждения, и чтобы у них были средства на продолжение исследований. Он мог бы поручить изыскания научному центру по изучению ксеносов на Кулу. Но на сколько это растянулось бы? На весь срок его правления, это наверняка. И правления Мориса. Возможно, и на время правления старшего сына Мориса. Но Михаэль очень беспокоился, что и этого окажется недостаточно. Это же огромная работа, и тебе о том известно, как никому другому. Даже короли Кулу не смогут приоритетно финансировать этот проект из своего бюджета дольше, чем два или три столетия. Михаэль должен был отказаться от своего наследства и обязательств, чтобы не допустить прекращения работы.

Несколько мгновений Джошуа пристально вглядывался в ее лицо, вспоминая прослушанный им когда-то дидактический курс, посвященный эденистской культуре и сродственной связи.

— Ты разговариваешь с ним, не так ли? Со своим дедом. Он передал биотопу свои воспоминания, и они перешли к тебе еще в искусственной утробе. Поэтому ты несешь весь этот вздор. Он заразил тебя, Иона.

На мгновение она смотрела на него с обидой, но потом через силу улыбнулась.

— И опять ты ошибаешься, Джошуа. Ни Михаэль, ни Морис не делились своими воспоминаниями перед смертью. Не забывай, что все Салдана примерные христиане, и мои родичи правят Кулу согласно божественному праву.

— Михаэль Салдана был отлучен от церкви.

— Да, епископом Нова Конга, но не папой римским. Это был политический ход, только и всего. Наказание, на котором настояло правительство Кулу. Созданием Транквиллити он потряс всю семью до самой глубины их чрезмерно самодовольных душ. В основе правления лежит невозможность подкупа или шантажа правителей, поскольку их богатство и привилегии дают возможность удовлетворения любых моральных и материальных запросов. Им остается только одно — управлять государством. И я должна признать, они прекрасно с этим справляются: Кулу — богатое королевство, сильное и независимое, с самым высоким показателем социально-экономического развития, не считая территорий эденистов. И все это осуществили Салдана с их долгосрочными проектами развития королевства, где правители ставят на первое место интересы своих подданных. Это удивительный, почти уникальный пример. За что Салдана и пользовались уважением, какого удостаиваются не все божества. И все же Михаэль посчитал интеллектуальную проблему достаточным поводом, чтобы от всего этого отказаться. Ничего удивительного, что семейство Салдана пришло в ужас и сильно разозлилось. Он показал, что могущественных Салдана все же можно подкупить и заставить их отвернуться от общественных интересов. Поэтому епископ и сделал то, что ему было приказано. Но мой дед до конца своих дней оставался христианином. И я тоже христианка.

— Извини.

Джошуа перегнулся через край кровати и начал рыться в сваленной на полу одежде, пока не вытащил небольшую овальную бутылку «Слез Норфолка». А потом сделал порядочный глоток.

— Знаешь, Иона, к этому нелегко привыкнуть.

— Я понимаю. А теперь представь свою реакцию, помноженную на три миллиона. Могут начаться бунты.

Джошуа протянул ей бутылку. Иона наклонила ее, и несколько капель драгоценного импортируемого напитка пролились мимо ее губ. Он с удовольствием смотрел, как натянулась кожа на животе, а груди вызывающе поднялись, когда Иона запрокинула голову. Его рука, словно невзначай, скользнула по ее ребрам. Первоначальный шок, вызванный ее признанием, начал понемногу рассеиваться, словно случайный мираж, и он хотел убедиться, что рядом та же самая симпатичная девчонка, которая соблазнила его на вечеринке.