Даша Пац - Оттепель не наступит [litres]

Мы подошли к дому не разговаривая. Между нами с Филиппом образовалась странная атмосфера, которую можно было резать ножом. Смесь неловкости и недосказанности.

Феликс был более бледным, чем обычно. Его цвет лица стал почти таким же белым, как и кудрявые волосы. Он безразлично посмотрел на детектива и демонстративно отвёл взгляд к океану. Журналистка, как и всегда, выглядела так, словно в ней был ураган энергии. Она жизнерадостно улыбнулась, взяла меня за плечо, а затем сурово глянула на Филиппа.

– Это из-за тебя у нас снова неприятности? Ты зачем сюда припёрся?

Детектив виновато опустил взгляд, но затем нахмурился и стал оправдываться:

– Не твоё дело, Темза. И, к тому же, сейчас у нас есть заботы поважнее, чем выяснять отношения. Какой у тебя план?

Теми хитро прищурилась, убрала от лица непослушную каштановую прядь и многозначительно улыбнулась:

– Мы предложим им сделку.

И всей неказистой командой, состоящей из абсолютных противоположностей, мы направились в погреб, обойдя дом. Ида открыла замок широкой двери, находящейся прямо в земле, и холодно сказала:

– Впятером там будет тесновато.

– Потерпим, – ответила Темза и храбро шагнула в темноту по отвесным ступенькам.

Ида пожала плечами и шагнула следом. За ней призраком отправился Феликс. Я набрала полную грудь воздуха и тоже стала спускаться. Гарьер пошёл последним. Булка осталась наверху.

Ида включила свет, и я смогла рассмотреть маленькое помещение. Оно было вдвое меньше магазинной подсобки. Связанные пленники лежали в углу с завязанными глазами и ртами. Пахло сыростью и кровью. На небольших полочках стояли какие-то банки, вдоль стен находились мешки с неизвестным содержимым. Почти все поверхности были покрыты тонкой коркой льда. Неудивительно, на такой глубине уже располагалась вечная мерзлота.

– Говорить будем мы с Филиппом, – сказала Темза неожиданно серьёзным голосом.

Мы кивнули. Ида подошла к главарю, взяла его за волосы и ледяным тоном отчеканила:

– Если попробуете что-нибудь выкинуть, с моими когтями познакомится не только твоё лицо, но и кое-что более драгоценное.

Затем она резко отодрала скотч с его губ и отошла в тень. Теми взяла ветхий стул и села напротив пленника.

– Если вы рассчитываете получить от нас информацию, то иначе, как глупцами, вас не назовёшь, – пробормотал самый высокий и сплюнул кровь на земляной пол.

Журналистка холодно хохотнула:

– Перестань говорить, как мученик. Мы здесь только ради сделки. Как тебя зовут?

Но пленник не ответил. Два остальных его приятеля поглядывали на нас с ужасом. Главарь же медленно перевёл взгляд на меня и, ехидно улыбнувшись, спросил:

– Наверное, соскучилась по сестричке? А, Юнона?

Я почувствовала, как волна горячей ярости разливается внутри грудной клетки.

– Небось гадаешь, жива ли несчастная Агата. Надеюсь, им с твоим папашей весело в аду.

Сил сдерживаться не было. Я дёрнулась в его сторону, но Филипп схватил меня за локоть и остановил.

– Ты думаешь, мы поведёмся на подобный блеф? – детектив отпустил мою руку и подошёл к пленнику.

А затем достал пистолет, присел на корточки и приставил оружие к колену незнакомца. Ехидная ухмылка с его лица пропала.

– Вы можете угрожать и пытать нас сколько угодно. Это бесполезно. Мы ничего не скажем.

Темза хохотнула:

– Никто не собирался никого пытать. Но, конечно же, если будете сопротивляться, мирно разойтись не получится.

Пленник молчал, а потому журналистка подалась вперёд и продолжила:

– Вот, как всё будет. Начну с плохих новостей. Если вы не согласитесь, то увы-увы, нам придётся спалить этот жалкий дом и магазин. И вас, следовательно, тоже.

Ида бросила на Теми уничижительный взгляд. Судя по всему, ей, как и нам, такие подробности были неизвестны.

– А затем я напишу разгромную статью о ваших хозяевах, где опубликую все подробности жутких экспериментов, похищений детей и попыток повесить на невинную девушку убийство.

Уголки губ главаря опустились ещё ниже.

– Насколько я поняла, это для вас пострашнее смерти.

– Ты хитришь, – басовито нарушил тишину пленник, – у тебя нет доказательств. А без достаточных оснований твоему жалкому изданию никто не поверит.

Филипп усмехнулся, выдержал паузу и спокойно сказал:

– У вас устаревшая информация. Валер Сафи перед смертью связался с нами. И предоставил все необходимые улики.

На секунду брови мужчины поползли наверх, а затем его лицо стало снова невозмутимым. Однако, его спутники не были такими искусными лгунами. По их лицам было видно: Филипп попал в точку.

– Ну а если вы этого не хотите, просто ответьте на пару вопросов.

– И что потом? Убьёте нас?

– Ни в коем случае, – ответила Теми, – сядете на свой снегоход и уедете туда, откуда приехали. Но если попробуете снова сунуться к кому-нибудь из нас, то…

Журналистка провела большим пальцем по шее. И это значило вовсе не убийство.

Главарь несколько мгновений сверлил взглядом Теми, а затем скривился и прошипел:

– Делайте, что хотите. Жгите, убивайте. Мы вам ничего не скажем.

Ида тяжело вздохнула и скучающе сказала:

– Ну вот, как обычно, приходится всё делать самой.

Она сняла капюшон и направилась к незнакомцу, который сидел ближе к ней и сверлил её перепуганным взглядом. Ида присела, достала кляп из его рта и холодно спросила:

– Ты тоже не хочешь ничего рассказать?

– Я ничего не знаю! – пролепетал тот. – Мы только выполняли задание!

И ещё один тяжёлый вздох. Ида слегка склонила голову, выставила вперёд указательный и средний палец, а затем закрыла глаза.

– Значит, пожаров и пуль наши гости не боятся, – бормотала она, – а как насчет этого?

Ида медленно расстегнула куртку пленника до груди, неспеша поднесла ладонь к сердцу и прикоснулась пальцами к чёрной мужской рубашке.

– Что ты делаешь? – испуганно взвизгнул незнакомец.

– Уверена, тебе понравится, – загробным голосом шептала Ида, всё сильнее вдавливая подушечки пальцев в грудную клетку.

Я бегло осмотрела нашу компанию. Гарьер отчаянно пытался не выдавать удивления, но даже в приглушенном свете было видно: он очень заинтересован и поражён. Во взгляде Теми была лёгкая грусть. А Феликс, как обычно, не показывал никаких эмоций.

– Не переживай так сильно, а то ещё сердечный приступ получишь, – шептала Ида с лёгкой безумной улыбкой, – если я увлекусь, у нас тут и медик имеется.

Теми фыркнула, Феликс слегка скривился. Ему явно было не по душе оказывать помощь мерзавцу.

Вдруг мужчина стал жадно хватать губами воздух.

– Хватит!.. Холодно!.. – умолял он на выдохе.

– Ты, наверняка, гадаешь, что с тобой происходит… – протяжно бормотала Ида. – Я концентрирую в пальцах холод и замедляю твоё сердцебиение. Если продержу ещё пару минут, получишь необратимые повреждения кожи, а сосудистые стенки станут покрываться коркой. Затем маленькие льдинки их закупорят. Поверь, это будут не самые приятные ощущения. Последствия тоже.