Владимир Грузда - Время Змея

Чувство мимолетного разочарования вспыхнуло в груди. Рассказов может и счастливчик, как любит повторять Катя, но не семи пядей во лбу. Выходило, он не первый добравшийся до Бесяева следак. Это известие расстроило. Но тут же азарт и страсть к поиску утопили все остальные ощущения и чувства. Конечно, следователь Бурков тоже мог в своем расследовании выйти на главу сатанистов. Если добрался начинающий дознаватель Рассказов, опытный Бурков тоже мог догадаться. И тут же пришло собственное опровержение догадки. Следователь Бурков до сих пор служит в чине капитана, и не факт, что дорастет до майора.

Бесяев, не обращая внимания на блуждающий взгляд Рассказова, продолжал:

— Высокий такой. Плечистый и мощный. На борца чем-то похож.

Конечно, пьяный Бесяев мог напутать с полицейскими званиями. Но теперь гадать не приходилось. Бурков явно не подходил под данное описание.

— Не представился?

— Ты же не представился. — огрызнулся хозяин квартиры.

— Я не при исполнении. — спокойно ответил дознаватель.

— Нет. Не представился. — более миролюбиво ответил хозяин квартиры.

Как всегда, решение возникло мгновенно и спонтанно. Что-то в глазах Бесяева заставило Рассказова понять, что бывшего главу секты может подкупить честность.

— Давай сразу определимся. — Сергей слегка придвинулся к Бесяеву, стараясь говорить мягко, но решительно. — Вчера утром меня уволили из полиции. Благодаря твоим друзьям, помогающим тебе с продовольствием.

Дознаватель попал в точку. Глаза Бесяева бешено сверкнули, и он потерял всякое хладнокровие:

— Это не мои друзья! Я бы с ними вообще никогда ничего общего иметь не хотел!

— Но напитки-то с их стола попиваешь? — Рассказов взял в руки одну из бутылок и сделал вид, что изучает красочную этикетку. Но в действительности его взгляд ни на мгновение не терял из фокуса бывшего главу сатанистов.

Лицо Бесяева побагровело. Кровеносные сосуды на висках набухли. Он сжал челюсти так, что послышался скрежет зубов. Видно, «благотворители» перешли ему дорогу значительно серьезнее, чем наркоману Витьку со всей их авторитетной криминальной бригадой.

— Что тебе надо? — гаркнул сатанист.

— Как я и говорил, — спокойно ответил дознаватель. — Ответы на несколько вопросов, касаемых твоего… вероисповедания.

Глаза Бесяева сузились и оттого стали еще темнее. С минуту бывший глава секты и бывший полицейский внимательно и пристально изучали друг друга. Первым решил прервать безмолвную дуэль Бесяев.

— Что именно?

— Я очень далек от всех религиозных предрассудков, но сейчас занят расследованием, в котором фигурирует цифра Шесть и Шестьсот Шестьдесят Шесть.

Бесяев сузил глаза:

— Ты же сказал, что тебя поперли из полиции!

Бесяев оказался здравомыслящим, несмотря на общее состояние опьянения. У Рассказова на глазах менялось собственное первоначальное впечатление о бывшем главе религиозной секты. Этот человек не опустился на социальное дно. Вопреки нечистоплотному состоянию тела, он сохранял интеллектуальную адекватность и оставался способным к размышлению. Такого оппонента ввести в заблуждение окажется весьма не просто. Сергей решил, что даже и не будет пытаться так делать.

— Потому и поперли, что перешел кому-то дорогу в этом расследовании. — честно ответил Рассказов. — Скорее всего именно твоим «друзьям»! Так что это за число такое?

В глазах Бесяева сверкнули недобрые огоньки. Лишь на миг. Затем взгляд смягчился. В этом не присутствовало той «странности», что Сергей видел в глазах людей, принадлежащих к Ордену. Обычная реакция на раздражителя, кем выступали «друзья-благотворители», затем трезвые размышления и правильные выводы.

— Вот ты говоришь — «твоё вероисповедание»… За последнее время я много размышлял, читал. Благо, времени у меня теперь хоть отбавляй.

Рассказов и раньше обратил внимание на груды бумажных книг, сваленных не аккуратными стопками прямо на полу кухни. Теперь он посмотрел на них повнимательнее. В последние годы книгами в бумажном переплете практически перестали использовать. Сам Рассказов никогда в жизни книги в таком виде не читал. Нейросеть предоставляла каждому доступ к любой библиотеке мира. Практически все книги оцифровали и загрузили для всеобщего доступа. Бумажные книги сохранялись лишь в антикварных лавках, да на полках у неисправимых любителей старины. Похоже, Бесяев относился ко второй категории.

Его книги выглядели очень старыми. Согласно надписям на форзацах они несли знания по оккультным практикам, сатанизму и христианству. Очевидно, бывший глава сатанистов действительно решил пересмотреть мировоззрение и занимался этим самозабвенно.

— Я другому полицейскому тоже кое-что рассказал. Но с тех пор уже во многом разуверился и разубедился, — продолжил Бесяев. — Так что скажу, что знаю и во что когда-то верил. А ты уже сам думай, как к этому относиться. По Библии и многим другим древним писаниям число семь символизирует собой полноценность, чистоту. Цифра шесть выступает символом всего несовершенного — в ней не хватает единицы! Поэтому Семь связывают с Творцом Вселенной, и соответственно Шесть — с богопротивником сатаной. Если ты, конечно, в него веришь.

Рассказов удивленно вскинул бровь.

— Странно такое слышать. Сатанист, не верующий в сатану — такое разве бывает?

— Ты действительно далек от всего религиозного. — Беззлобно усмехнулся Бесяев. — На самом деле, большинство сатанистов не поклоняются перед сатаной. Сатанисты любого толка имеют доминирующим принципом гордость. Среди них считается, что поклонение кому-либо унижает подлинного сатаниста. Они верят, что Вселенная совершенно равнодушна к человечеству. Они больше атеисты. А сатана для них — это пример гордости и индивидуализма. Сатаны во плоти не существует. По сути, сатана — это как мифический Прометей. Тот якобы добыл огонь, а этот утвердил эгоцентризм.

— Вот так новость. — искренне удивился Рассказов. Бесяев самодовольно хмыкнул.

— Мораль и этика, с точки зрения сатаниста, глупые изобретения человечества. Их идея — эгоцентризм и забота лишь о себе. Каждый человек — сам центр своей вселенной. Ничему божественному и сверхъестественному в ней места нет. И знаешь, я, глядя на мир вокруг, понимаю, что наше-то дело процветает! Хотя окружающие и не понимают, что они больше сатанисты, чем те, кто когда-то ходил в нашу церковь!

Слова бывшего главы сатанистов заставляли задуматься. Эпоха индивидуализма. С этим Рассказов встречался каждый день. Человек не нужен никому — ни коллективу, ни обществу, ни государству. Сам человек ушел в виртуальный мир, и что происходит вокруг с окружающими, ему абсолютно безразлично. Это не его собственные мысли, но сейчас он полностью с ними согласен.