Владимир Грузда - Время Змея

«С избытком даст тебе Господь Бог твой успех во всяком деле рук твоих». Неужели это так работает? Можно ли считать успехом, когда тебя оболгали и уволили с работы? Хотя, если смотреть объективно, в расследовании, из-за которого его уволили, наметился прогресс. Неестественным образом получены ответы на вопросы.

Сергей помассировал виски, пытаясь осознать происходящее. Виденное им выходило за грань объяснимого и нормального. Слово, от которого так хотело откреститься современное общество, подходило для описания случившегося как нельзя лучше. Он вошел в мир сверхъестественного. И отрицать это не представлялось возможным.

Как такое случилось Рассказов не знал. Но не мог игнорировать причастность пастора Виталия к происходящему. Сообщение с этим пожелание пришло именно от него. Либо священник провидец, либо сам каким-то непостижимым образом участвует в событиях. Не исключено, что это еще один хитроумный удар по психике теперь уже бывшего полицейского. Очередная попытка сбить его с толку, увести в сторону. Исключать подобное нельзя и с этим тоже придется разобраться в свое время.

Сейчас же Сергей обрел новую мотивацию и вдохновение. Жажда деятельности окончательно взяла в нем верх над пессимистическим желанием все бросить и начать себя жалеть. Он остыл и более трезво взглянул на сложившуюся ситуацию. По большому счету увольнение — это возможность плотно заняться расследованием. До дня рождения Волковой оставался один день. А значить ему придется собраться и за ближайшие сутки разгадать эту загадку. И никакая сила, никакой Орден Древнего Змея, никакие потусторонние явления ему в этом не помешают! На его стороне тоже есть своя сверхъестественная сила. И это многое значит!

Рассказов только успел сойти с крыльца, когда МУН зафиксировал новое сообщение. Сообщение пришло от майора Игнатьева. Бывший начальник написал скупо, но тепло: «Сожалею, что все так произошло. Не падай духом. Когда сможешь — свяжись со мной, поговорим». Он удовлетворенно улыбнулся и тут же переключился на новый сигнал устройства.

Сергей включил экран, бодро отреагировав на вызов от журналистки Семеновой.

— Можешь меня поздравить! — восторженно заявила Катя, игнорируя условности приветствий. — Меня назначили заместителем главного редактора!

Рассказов растерянно уставился на журналистку. Еще один неожиданный поворот судьбы. Как после такого известия сказать ей, какой у него теперь Статус Гражданина? Не так давно создавшееся взаимовыгодное сотрудничество рисковало ликвидацией на корню.

— Очень рад, — достаточно сухо произнес Сергей, хотя и попытался придать голосу бодрости и веселости.

— Это благодаря тебе тоже. Репортаж — бомба! — глаза Кати засияли, как и всегда, когда речь заходила о любимом деле. — Приглашаю на мой праздник, будут только близкие друзья.

Казалось, журналистка не заметила или просто не обратила внимание на его тон. Рассказов почувствовал легкое угрызение совести. Катя выглядела искренней, хотела поделиться своей радостью, и ему не стоило портить ее праздник собственным бесцветным настроением. Тем более, после того как услышал, что попал в близкие друзья такой женщины.

— Какое-то особое мероприятие? — уже более сердечно спросил Сергей.

— Нет, все неформально и неофициально, без подарков и длинных речей. Встречаемся в 17:00. Место ты уже знаешь. Приходи.

Вспомнив, где он находится и чем планировал заниматься в ближайшее время, Рассказов не без удовольствия согласился. Какое-то время он истывал моральную борьбу. Имеет ли право так беззаботно транжирить драгоценные часы? Но тут же поймал себя на мысли, что не может и не хочет использовать термин «транжирить» применительно к времени, проведенному с Катей.

Сергей блаженно улыбнулся, но тут же почувствовал как улыбка медленно сползает с губ. Его уволили хотя он не добился никаких видимых результатов в расследовании. Значит ли это что противники более информированы чем он полагает? А если так, то как они могли узнать о том что он узнал? Создалось ощущение, что кто-то оповещает преступников об обстоятельствах дела. Возникал вопрос кто мог оказаться источником такой информации для врагов.

Бурков?

Прохоров?

Катя?

Ее только что повысили. В тоже время как Рассказова отстранили от работы. Не является ли это платой за определенные услуги?

Недоверие настойчиво лезло в разум, но Сергей избавился от навязчивой идеи. Он не собирался попусту сомневаться в верности соратников. По крайней мере пока не узнает достоверно о бесчестности и предательстве. А пока предстояло держать ухо востро!

Четверг 24 июля, 12:15

Слежку Рассказов определил сразу. И слегка расстроился от того, что грозный и всемогущий Орден решил, что он полностью списан со счетов. Следить за ним приставили дилетанта и по видимому «на всякий случай», а не для скрытного наблюдения. Тем не менее, перемещаться с таким хвостом являлось чистым безумием. Наблюдатель собирался преследовать Сергея на аэроскуторе, транспорте не знающем о существовании пробок и не имеющем жестких ограничений по высоте полета. Но Рассказов не собирался соревноваться в скорости. Он передумал ехать на автомобиля, и выйдя с парковки перед зданием ОВД повернул в сторону своего дома. Сегодня его автомобиль еще имел право находиться на ведомственной стоянке. Этим стоило воспользоваться.

Рассказов шел прогулочным шагом. Тощий наблюдатель плелся следом, не осознавая, что преследователь и преследуемый уже поменялись ролями. Сергей зашел в арку собственного дома. Но не пошел к подъезду. Дойдя до противоположного входа, резко развернулся и двинулся навстречу преследователю. Тот беспечно шел следом. Увидев неожиданно развернувшегося полицейского, растерялся и в замешательстве остановился. Сергей быстро преодолел разделяющее их расстояние и с силой схватил тощего, прижав того к стене. Правую ладонь горе-наблюдателя он мгновенно взял в надежный замок, препятствуя воспользоваться МУНом.

Будучи прижатым к стене, у преследователя не оставалось ни малейшей возможности махать руками. Правая рука оставалась в жестком захвате, левая держала аэроскутор. А значит он не мог привлечь внимание Визуальной Системы Фиксации Правонарушений, расставленной во всех арках и наиболее опасных закоулках города. Рассказов оглядел безлюдную улицу. Не стоило волноваться, что их кто-нибудь заметит. Со стороны, если особенно не приглядываться, казалось, что два друга просто остановились поговорить.

Преследовал его старый знакомый с иссушенным землистым лицом и в неизменной олимпийке, которую, по всей видимости, снимал лишь по большим праздникам. Рассказов заглянул в остекленевшие глаза преследователя и безошибочно определил типичный взгляд наркомана.