Федор Вениславский - Шахматная доска роботов

Далее события развивались очень стремительно. Спереди среди темноты раздался шорох. Одновременно с этим, голос Аменда, который уже стал привычным отдалённым фоном замолчал. Вдалеке раздался выстрел и с противоположной от Фрэнка стены пуля проделала дырку в дереве, просвистела недалеко от самого Фрэнка и вылетела с другой стороны. Дыры засочилась светом. Благодаря ему Фрэнк заметил какое-то движение спереди от себя, будто двигался мешок на полу, но перед мешком было что-то очень длинное и массивное, блеснувшее в луче света. Фрэнк отпустил руки, которыми держался за края прорехи и полетел вниз. Одновременно с этим ослепительная вспышка сверкнула огнём и раздался оглушительный раскат грома, такой, что зазвенело в ушах. На том месте, где только что находилась голова Фрэнка с треском вырвало доски, разнеся половину стены в щепки. Фрэнк неудачно приземлился на площадку внизу, подвернув ногу, но мгновенно выхватил пистолет, за мгновения снимая его с предохранителя. Туда, где по его предположению, сверху находилось нечто принятое им за мешок, он сделал череду выстрелов. Затем прислушался. В ушах звенело, Фрэнк был практически оглушён. Из одной из дыр в потолке, которую он проделал выстрелами, начала капать кровь. Хромая, Фрэнк подошёл к прорехе, с болью подпрыгнул и аккуратно выглянул. Теперь света было намного больше, чем полминуты назад. На полу лежало тело. Приглядевшись, Фрэнк понял, что человек ещё жив и зажимал рукой живот, который прострелила пуля. Возле него на досках возлегала противотанковое ружье.

– Устройство, которое ты отключил создавало искусственное поле, через которое не могли пройти спектры сканирующего зрения Капитана, – говорил Аменд после того, как местный доктор осмотрел ногу Фрэнка, и заверил, что ничего серьёзного не случилось, – как только ты его выключил, Капитан увидел стрелка и мгновенно выстрелил, но тот увернулся.

– Наверное, услышал меня и повернулся.

– Скорее всего. Если бы он попал в меня, от такого патрона мои микросхемы собирали бы по всем окрестностям.

– Вот только вряд ли их можно было бы вновь соединить, даже после того, как всё нашли бы.

– В точку, Фрэнк. А если бы он попал в тебя – мы даже опознать не смогли бы Фрэнка Солдберга, такой винтовкой листы брони пробивают как картон. Капитан Дигнан оперативно провёл допрос. Это оказался один из наших, тот третий, что заболел и не пришёл на встречу. И ещё: он словно сожалел о том, что сделал и говорил, что ему приказали, а он не хотел.

– То-то я и заметил, что стрелял он как-то с неохотой, – с сарказмом покачал головой Фрэнк, – и кто ему приказал?

– Мы не знаем, он умер и не успел сказать.

– Капитан Дигнан допрашивал умирающего человека?

– То, что он умирал мы поняли только после его смерти.

– Аменд, людям присуще умирать с простреленным животом, если им вовремя не оказать надлежащую помощь. Дигнан поступил слегка неправильно, вначале нужно было подпустить к нему докторов, а уже потом проводить допрос. Это могут использовать против нас.

– Против нас точно сыграет фактор, что это был наш человек.

– Предположения кто за этим может стоять у тебя есть?

– Круг может быть очень широким. Вчера я отказался от встречи с Ричардом, но этого недостаточно, это может ничего не значить. Исходя из сведений, которых у нас практически нет, любая вероятность вычислить заказчика невелика.

– Предоставим это полиции.

– Шериф уже опрашивает родственников стрелявшего, а полиция в пути. Наши ребята, те двое, из демократов, чувствуют себя подавлено. Кстати, они сказали, что идея провести встречу на улице принадлежала покойному, а трибуну на том месте он своими руками устанавливал.

– Значит и пироманом он оказался, а возгорание никакое не возгорание, а поджог.

– Вероятно.

Зашёл Капитан Дигнан.

– Капитан, мы, кажется, прервали наш разговор о маркетинге? – с насмешкой спросил Фрэнк.

– Ты сделал отличную рекламу профпригодности людей, Фрэнк, поздравляю.

– Знаешь, Капитан, когда ты говоришь, то навеваешь мне ностальгию по временам, когда ты молчишь.

– Фрэнк, как ты умудрился едва не сломать себе ногу, прыгнув с высоты табурета?

– Если бы ты знал больше о человеческой физиологии, то наш стрелок был бы жив и в будущем ответил бы на большее количество вопросов, чем ты успел ему задать.

– Если бы ты не палил наугад в единственного, кто мог бы поделиться сведениями, а обезвредил его не летальными повреждениями…

– В тебя встроен генератор столь гениальных ответов, или прописаны реплики на все случаи жизни?

– Капитан, Фрэнк, вы оба хорошо сработали, – прервал их Аменд, – а теперь мне нужно связаться с нашей пресс-службой, чтобы дать им инструкции по поводу ответов на вопросы журналистов. Вам я настоятельно рекомендую никоим образом не комментировать произошедшее.

Когда Аменд вышел, Капитан Дигнан сказал:

– Вот почему роботы никогда полностью не заменят людей. Технику можно обойти, а человека только обмануть.

– Первая умная мысль от вас, Капитан Дигнан, – Фрэнк сделал фамильярный поклон.

Все остальные встречи на сегодня были отменены. Хотя эта мера и была губительной для кампании в целом, но всё равно являлась необходимой. Здесь стоило упомянуть о ещё одной особенности деятельности, которую вёл Аменд как кандидат на пост сенатора штата. Вся кампания практически полностью состояла из одних только встреч с избирателями. Аменд полностью отказался от многих сопутствующих и привычных средств. Нигде не висели билборды с фотографией робота, не выпускались специальные газеты, прославляющие кандидата, не крутились ролики по телевидению. Только лишь встречи.

– Давайте отойдём от привычного стереотипа, что политик берёт деньги у богатых, а голоса – у бедных, – рассуждали приглашенные гости на вечернем телешоу, – для кампании Аменда не нужно привычного миллионного финансирования. Его слова, передаю дословно: «Мне не нужна реклама, я хочу, чтобы люди оценивали меня лично, а не по удачным снимкам и популистским заголовкам в листовках. Если в день голосования люди сделают выбор основываясь не на влиянии продукции, продуманной политтехнологами, а на основании только личного впечатления от встречи с кандидатом, значит я был прав».

– И всё же он лукавит, – с видом знатока заявил другой гость студии, – реклама ему действительно не нужна, потому что он сам – лучшая реклама. О нём знают все избиратели до единого, и он, как ни крути, представитель системы, которая показывает отличные результаты. Даже если бы он не ездил и ни с кем не встречался, многие люди сделали бы свой выбор в его пользу только потому, что он робот, а до этого роботы показали свою пользу.