Валерий Сабитов - Цитадель

Так явилась близкая опора, и смог он преодолеть грань света, и потерять себя в себе…

Увидело Сердце, что не двое в нём живут, а один. Имя ему не Леран Кронин и не Эрланг. А то, которое он выберет. Нет в Сердце места двоим, а только сотворённому и творцу. И здесь они соединены в единство, в нераздельность по плану Творения.

«Атман есть Брахман, Брахман есть атман».

Потом было воспоминание.

Он вернулся в сон Земли, по воле последнего желания. Он уходил в себя для других, и вернулся не для себя. Осталось сожаление: посетивший рай не уходит без слёз.

Воспоминание… Встреча с самим собой, — как соединение восхода с закатом.

Не было никогда Лерана Кронина. Был и есть Эрланг, — вождь Фаэтона, проводник Высшей Воли.

Но нет уже Эрланга, — а рождён на Земле Леран Кронин, призванный воплотить в себе незавершённого Эрланга.

Не было Учителя. Был и есть я.

Предстоит прожить ещё одну жизнь, прежде чем вернуться домой, в светящуюся точку, меньшую чем нуль и вместившую бесконечность. Но о том, — не воспоминание, а только вечно длящаяся во времени тень, лишённая узнаваемых очертаний.

На Земле, — можно иметь оба имени. Нужно иметь оба. Когда нужно, всегда не для себя.

Живые ждут помощи. Одни от Лерана Кронина, другие от Эрланга.

«Когда я увидел сердцем неизбежность гибели моего мира, обратился к истокам. Безверие выбросило нас из родного пространства. К безверию во время Большого Перехода добавилась гордыня. Обожествление собственного разума… С таким грузом мы не выживем и у Солнца.

Обращение к истокам в долгом уединении открыло причину нашей обречённости. Мы все отдалились от глубин собственного сердца, от живущего там Творца. Отдалились и отгородились невежеством и видимостью знания. Души наши высохли и заскорузли. Мы забыли, кто мы есть и возомнили себя демиургами с бесконечным будущим.

В ночь просветления пришёл мне совет. Решение судьбы моего народа не отменялось, нам давалась возможность возрождения. Последняя возможность возвращения жизни и обретения цели, к которой изначально стремится всё живое.

Я приступил к долгой работе. К моменту прихода к Солнцу труд мой был завершён. Личность каждого из живущих воплотилась в сжатую копию-программу, помещённую в семя лотоса. Внёс я и необходимые изменения, устранив незавершённость и привнеся желаемое. Родилась надежда, что в мирах Солнца, начав свой путь с начала, мой народ сумеет отыскать верный компас.

Высшее решение свершилось. Моя планета перестала существовать.

Волей провидения моя капсула достигла Земли через миллионы лет.

Возродившись из небытия, я увидел несовершенную цивилизацию людей, стремящуюся повторить ошибку Фаэтона. И увидел своих собратьев, нашедших вместо Веры идолов разума и тела.

Годы земного становления подтвердили мои прежние опасения и верность предусмотренного мною при записи генетических и психических программ. Я вложил в своё семя значительно больший потенциал: но не для обретения новой власти над народом моим, а для сохранения возможности корректировки отклонений. Часть себя я вложил в каждое семя, чтобы иметь рычаги прямого воздействия на заблудившихся и упорствующих.

Как оказалось, — в том не было ошибки. Теперь моя предусмотрительность позволит изменить направленность развития возрождённых, избравших предметами поклонения лотос и существо под именем Эрланг, которым я был на родной планете. Искусственно разделённые две цивилизации Земли слепо идут к завершению своей истории, так и не решив задачи жизни всех и каждого. Прекращение бытия благотворно и целесообразно только в одном случае, — когда сердце очищено и в нём беспрепятственно горит вечный огонь, предвещая вечное блаженство в мире истоков и первопричины.

Безверие и гордыня снова охватили назвавших себя золотыми. Идолопоклонство и неверие стали уделом тех, кто зовётся землянами. Но ведь они, — одни, нет между ними разницы. И судьба как золотых людей, так и людей-землян, — едина.

Знак-предупреждение уже явился в небе. Дана последняя отсрочка, одна на всех.

Я знаю, что ещё можно сделать, и как сделать. Но смогу ли убедить?..

Леран-Эрланг возвращался в мир меняющегося бытия материи.

Память восстановила всё, чего не было в Леране Кронине. Новое знание, данное Землёй, добавилось к Эрлангу.

Память Фаэтона: тяжёлая многоцветная громада. Становление, восхождение и расцвет… Потеря близости к Творцу… Страдания и войны, взрыв звезды…

На Йуругу погибла вся семья Эрланга: отец, мать, сёстры. Эрланг уже стал правителем Фаэтона. Пламя ненависти, ярость и желание мести тогда поработили его. И он прибавил своё в тот костёр, который ожёг их самих, ненавидящих своих врагов, радующихся вспышке второй сверхновой.

Но злом не уничтожить зла, смертному не пристало судить.

Ящеры Йуругу выжили, спасённые избытком зла на Фаэтоне.

И теперь Чёрная планета приближается к Солнцу, к Земле.

Просветлённое сознание воспроизвело траекторию открытого астрономами Земли аномального космического объекта, массой превосходящего Марс. Начало пути — Сириус, система тройной звезды. Конец пути — Солнце, где они ожидают отыскать свой новый мир. Законсервированное зло прольётся чёрным пламенем на все планеты Солнечной системы, не минуя Землю…»

Правящий Совет здравствовал и продолжал править. В его составе произошла ротация: Эйбер по собственному желанию расстался с полномочиями руководителя, вышел из Совета и уединился в своём доме в Цитадели. Он стал единственным, кто воспринял рекомендации Лерана. Вождём Совета и, следовательно, фаэтов Земли стал Арни.

Сообщество отказалось от обсуждения предложенных Лераном проблем и готовилось объявить его «персоной нон грата» среди собратьев. Единодушия не было, но большинство наиболее активных пошло за Арни. В нём видели наследника идей Эрланга.

Узнав об этом, Леран вначале добился связи с Игорем Бортниковым, обезопасив разговор от перехвата фаэтами. Люди-махатмы Цитадели получили полное знание о прошлом Фаэтона и Земли, о настоящем и ожидаемом. Предложения Лерана они поддержали. Надо было начинать с переворота в миропонимании фаэтов, и только после того обращаться к людям Земли. Бортников поставил условием очное участие в совещании фаэтов нескольких человек из Цитадели. Остальные будут находиться в состоянии непрерывного контакта с послами. Леран посчитал, что место и время совещания должны быть выбраны землянами, представляющими большинство носителей разума планеты. Бортников и его друзья отказались от этой чести, передав её Мартину, Лии и Леде.

— Эти люди заслужили право выбора и участия своей судьбой. За ними нет нашего груза, — добровольного плена в Шамбале и прожитых нами чужих лет.