Валерий Сабитов - Цитадель

Гасли обманувшие Землю звёзды, бледнели лучи фар. Давно поднялся Сириус, острой подгоняющей иглой вонзившись в спину.

Шум моря, безмолвные дома, однобоко розовые и посторонние…

Этого утра они не хотели оба, но оно поднялось и накрыло их против воли у дома Крониных падающей колесницей Гелиоса. У дома Крониных мигали слетевшие с неба синие и красные звёзды, — скоро они взорвутся сверхновыми. Рядом, — спокойная желтизна огней скорой помощи и службы «911». Рядом, — тихая, запоздало сочувствующая толпа соседей. Перед ней, — жёлтая лента ограждения, след разделяющего судьбу лезвия.

Барт поднял голову к небу: звёзд уже не осталось, и Сириус покинул дом видимости. Вместо них, — шерифские звёзды, блеск мишуры на фуражках.

Он остановил машину у ограждения, открыл дверцу и остался сидеть. Леран тоже не шевелился, его глаза были устремлены к дверям родного дома. К тому, что осталось от дверей.

Впервые их никто не встречал.

«Дом придётся восстанавливать, — мелькнула в голове Барта шальная мысль. — В копеечку влетит».

Ослепшие окна без рам. Прошитые насквозь стены. У крыльца куски стекла, дерева, штукатурки…

Из разбитой двери появился Мартин, увидел машину Эриксона, быстрым шагом подошёл и наклонился.

— Выходите. Ждать некого. Леда жива и невредима, она в доме. Вначале вам надо к машине «скорой», отец ещё жив. Его готовят к переезду в Сент-Себастьян. Больница предупреждена.

О Марии Эрнест не упомянул, тем внеся ясность.

— Барт, встряхнись. Помоги Лерану, — Мартин сжал пальцами плечо Эриксона.

Эриксон кивнул.

— Пошли, Леран. Отец…

К машине скорой помощи надо было идти мимо фургона службы «911» с распахнутыми дверцами. Леран потянулся к телу, закрытому простыней; рядом двое готовили целлофановый мешок. Барт схватил Лерана за локоть и рванул за собой. Они поднялись в салон скорой помощи.

Ирвин лежал без сознания, в горле у него хрипело. Капельница, стимулятор сердца, аппарат искусственного дыхания… Врач с ассистентом…

Они вышли, и Барт сказал:

— Леран, я остаюсь с отцом. Поеду с ними. Тебе нужно в дом, Леда одна.

Леран оглянулся на врача с ассистентом, потом сделал шаг к фургону с цифрой «911» на борту, но по сигналу Мартина двери машины захлопнулись и она рванула с места, обдав сухими струями ноги Лерана. Он немного постоял, стряхнул песчинки с ботинок и спокойным твёрдым шагом направился к дому.

Леда сжалась комочком в углу своей комнаты. Бледное лицо, остановившиеся бессмысленные глаза… Рядом, — женщина в белом халате со шприцем в руках.

— Леда! — Леран присел перед ней на корточки, сжал её холодные руки.

Она не шевельнулась, выражение глаз не изменилось.

— Что с ней? — спросил он врача.

— Стресс. Шок, — она спрятала шприц в чемоданчик, — Она ничего не видит и не слышит. Угрозы для жизни нет, но одну её нельзя оставлять. Побудьте с ней, пока всё не закончится. Кто вы?

— Я её брат.

— Простите, я должна была догадаться. Примите мои соболезнования. Ваша мама… Она спасла вашу сестру, закрыла её собой…

Только теперь Леран увидел, что пол в рыже-красных пятнах, везде раскрошенные стекло, камень, дерево. Внешняя стена зияет пробоинами, в других следы пуль. Ни одного целого предмета.

— Я унесу её в другую комнату, — он поднял Леду на руки, — Здесь нельзя находиться.

Врач согласно кивнула; она сама ещё не овладела собой.

Нетронутой оказалась только кухня, расположенная в глубине дома; через неё Ирвин сделал проход в подсобные помещения. Держа Леду одной рукой, Леран перенёс на кухню сохранившееся целым кресло из гостиной, усадил её, сам присел рядом. Следом вошла женщина в белом, Леран жестом попросил её удалиться, она молча подчинилась. Он сделал несколько безуспешных попыток вернуть Леде способность восприятия. Раза три заглянул комиссар Мартин. Наконец появился Барт Эриксон, с осунувшимся тёмным лицом, горящими больными глазами.

— Как она? — Барт присел рядом, всмотрелся в лицо Леды, — Я вернулся с полпути. Много тяжёлых ран… Он не смог… Но пришёл в сознание, узнал меня. У него была одна просьба, к нам обоим.

— Леда? — молча, одними глазами, спросил Леран.

— Да, — так же ответил Барт.

Вошёл Мартин, задержался взглядом на Леде и сел на табурет. Приложив платок к влажному лицу, сказал:

— Бригада заканчивает осмотр и опрос. В целом картина мне ясна. Вчера вечером со стороны Сент-Себастьяна появился «Мерседес» с тонированными стёклами. Медленно проехал по берегу, на шоссе свернул в направлении Стар-Форта. Рекогносцировку проводили… В четыре утра та же машина без света фар остановилась перед вашим домом. Тут же открыли огонь. Четыре автомата и крупнокалиберный пулемёт, — это был ураган. И кирпич бы не выдержал, а тут — доски… Они знали, что делали. Леду спасло чудо. Через три минуты машина исчезла. Люди в масках. Операция подготовленная, рассчитанная. Мы перекрыли все дороги округа, аэропорт, море… Федералы обещали поднять свою агентуру. Мы найдём их.

Эриксон вздохнул и сказал:

— Эрнест, тебе надо связаться с полицейским участком морского порта. Похоже, люди те же, — он рассказал о нападении на Лерана, — У них наручники, могут остаться отпечатки. Есть свидетели.

Мартин поднялся и вышел. Вернулся он через несколько минут.

— Наверное, ты прав, Барт. Одинаковый почерк, приметы, транспорт. Мы ещё поговорим об этом сегодня. А теперь пора. Надо ехать.

Барт посмотрел на Лерана. Тот разомкнул застывшие губы и глухо произнёс:

— Леду забираем с собой, Барт?

— Как же иначе! — отозвался Эриксон.

— Я их отвезу, — вмешался Мартин, взяв Барта за предплечье, — Тебе придётся остаться. Надо продумать и решить всё, что положено… Я вернусь часа через три. Экспертиза к тому времени закончится, я привезу Ирвина и Марию. Несмотря ни на что, жизнь продолжается…

— Им теперь всё равно, — сказал Леран, подняв Леду на руки, — Барт, сделай всё без меня…

Леран снова натянул свою отвратительную маску. И к Барту вернулась пронзающая раздражённая мысль-вопрос: «Кто же ты такой, Леран Кронин?» Он тут же отогнал её, не подчинившись неправоте обиды. Во всём мире с этого утра только один Эриксон знал тайну появления Лерана в семье Крониных. Леда была не в счёт. Ирвин и Мария унесли знание с собой в иной мир. О просьбе Ирвина, пришедшего в сознание по дороге из Нью-Прайса в Сент-Себастьян, — хранить эту тайну, — Барт никому не мог сказать. Ведь Ирвин, получивший одновременно несколько смертельных ран, вырвал у смерти несколько часов только затем, чтобы напомнить Барту Эриксону о Леране и Леде. Ирвин оставил его на Земле за себя. А врач скорой признался, что не понимает, каким чудом жизнь ещё тлела в изрешечённом теле. Для любого одной только пули, пробившей сердце, было бы сверхдостаточно. С таким организмом Ирвин Кронин мог бы прожить ещё не меньше пятидесяти лет.