Леонид Дюк - Теория поля

Козырев встал, взял мел, подошел к доске и написал там число 12. Стеклянная доска неприятно скрипела, от этого звука он непроизвольно поежился. Затем повернулся лицом к студентам и продолжил:

– В конце каждого занятия вы будете писать небольшую самостоятельную работу минут на десять – пятнадцать. Каждая работа оценивается по пятибалльной шкале. – Он изобразил на доске число 5. – Кроме того, каждому необходимо сдать курсовую и одно домашнее задание. Они оцениваются по 10 баллов. Итак, давайте посчитаем.

На доске появились две десятки. Козырев немного подумал и, приняв решение, резюмировал.

– Будем считать, что 4 балла – достаточная оценка для самостоятельной работы. А для больших работ пусть это будет 7 баллов. – Он стер с доски пятерку и десятку, написав на их месте четверку и семерку. – Таким образом, 48 баллов приходится на самостоятельные работы и 14 остается на остальные. Итого 62 балла. Давайте сделаем скидку и для ровного счета будем считать, что за семестр каждому из вас необходимо набрать всего 60 баллов. Данная сумма автоматически означает получение зачета. Надеюсь, что такой подход заставит вас работать весь семестр, а не откладывать удовольствие до сессии.

– А кто не наберет? – спросил с места бойкий темноволосый парнишка.

– Для них будет предоставлена возможность заработать недостающие баллы. Несколько раз в течение семестра и на зачетной неделе назначим специальные, дополнительные встречи.

– Шестьдесят как-то многовато, может быть, сойдемся на пятидесяти? – предложила светловолосая красотка. По группе прокатилась волна негромкого смеха. Козырев улыбнулся и ответил:

– Давайте поступим так. Целевое значение мы оставим без изменений, но какое-то небольшое количество баллов я, возможно, прощу.

– А от чего это зависит?

– Подход сугубо индивидуальный. Важна заинтересованность, активность, желание продуктивно работать. Скажем так, амнистия может применяться для тех, кто сумеет завоевать мою личную симпатию. Я же тоже человек, имею право на небольшие слабости.

– А у меня есть шансы завоевать вашу симпатию, как вы думаете? – со знанием дела, кокетливо состроив глазки, соблазнительно намотав локон волос на палец и одновременно с демонстративным вызовом спросила все та же девушка.

Арсений напряг все свое самообладание, но так и не сумел скрыть удовлетворенной усмешки. Он ценил открытость, ему импонировала смелость, и он готов был сейчас принять любой вызов. С самодовольной ухмылкой он ответил:

– Надеюсь, что у меня получится оценивать вас исключительно по деловым качествам. Еще есть вопросы?

– Да, – поднял руку заумного вида очкастый паренек с первой парты. – Скажите, а регулярные самостоятельные работы будут по каким темам?

– По темам предыдущего занятия.

– А мне кажется, что было бы разумнее проводить самостоятельную по той теме, которая разбиралась именно сегодня. Это заставит нас более внимательно слушать, ведь прямо сразу же, в тот же день, придется решать подобные задачи самому.

– Предложение интересное, но я позволю себе остаться при своем мнении. Мне все же хочется, чтобы вы какое-то время уделяли вопросу в течение недели. Иначе, решив задачи, вы благополучно забудете о них до самого экзамена.

– И что, для зачета нужно просто набрать шестьдесят баллов любым способом?

– Да. Совершенно верно.

– А для экзамена?

– Экзамен сам по себе. Экзамен все сдают на общих основаниях.

– А как насчет посещаемости? Мы все работаем, не всегда удается успеть вовремя.

– За пропуски я не наказываю. Но вы упускаете возможность получить пять потенциальных баллов, а это уже само по себе является существенной мотивацией для регулярного посещения. Но если все остальные работы вы напишите на отлично и при этом так же отлично защитите и курсовую, и домашнюю, то, как несложно посчитать, в этом случае вы можете смело прогулять целых четыре занятия. А вот насчет опозданий… Я бы попросил всех соблюдать пунктуальность, уважать меня и своих товарищей. За опоздания я буду наказывать, вычитая один балл.

По аудитории прокатился недовольный гул.

– Господа, я прошу понять меня правильно. Теоретические выкладки довольно сложные, следить нужно внимательно. Каждый последующий вывод основывается на предыдущих предпосылках. Если во время лекции постоянно открывается дверь, то и дело заходят новые люди, они не только сами не сумеют впоследствии наверстать, но и будут отвлекать своих товарищей, будут меня сбивать с мысли. Если уж так стоит вопрос, то давайте лучше договоримся сразу: предлагаю начинать на десять минут позже, но работать с одним перерывом вместо трех. А кто опаздывает, пусть сразу приезжает на следующую пару. Думаю, так будет справедливо.

Немного пообсуждав предложение, аудитория согласилась.

– А если опоздавший назовется не своим именем, вы же сразу всех не запомните, – вновь выступил бойкий парнишка.

– Это маловероятно. По статистике, в большинстве своем люди вполне адекватны. Особенно в интеллигентной среде, к коей я вас как студентов столь сложной специальности, безусловно, причисляю. А адекватные люди не допустят подобного поступка. Если, конечно, они не ополчились все разом на какого-нибудь одного своего сокурсника и не устроили ему всеобщий бойкот.

– А если все ополчились?

– Значит, так ему и надо!

Дискуссия уже явно касалась чисто гипотетических предположений, и ее следовало немедленно возвращать в прежнее деловое русло. Козырев резко сменил тему.

– Теперь поговорим о критериях оценки. Поскольку в конце семестра каждый балл может сыграть большую, даже решающую, роль, то единица тоже будет считаться значимой оценкой. Я буду ставить ее в том случае, если мне удастся обнаружить в решении хотя бы одну здравую мысль.

– А двойка, если две здравые мысли?

– Нет, для двойки таких мыслей должно быть значительно больше, – улыбнулся Арсений. – И коль уж пошел такой разговор… Тройка – это когда в целом человек представляет решение, но до конца довести не смог. Четверка – все решено, но есть замечания. Ну а пятерка – значит, все идеально. К мелким недочетам я не придираюсь.

Козырев закончил свою речь и сделал небольшую передышку. Внимательно осмотрел собравшихся студентов. Теперь он начинал различать их лица. Поначалу аудитория представлялась ему единой враждебной толпой. «Не все так страшно, – подумал он, – привыкну». Немного отпустив поводья, которыми он держал себя в наивысшей точке эмоционального напряжения и умственной концентрации, он снова обратился к своим первым ученикам:

– Ну что, есть еще вопросы по организационной части?

Вопросов не было. Выдержав паузу, он продолжил: