Гораций Голд - У финишной черты

— Возле стадиона «Янки»! — сказал он.

А почему бы нет? Это довольно населенный район, просто идеальный вариант, чтобы скрыться. Умно? Морган так и посчитал. Он был весьма доволен собой. Даже когда Бербанк бросал на него подозрительные взгляды, он продолжал хранить невинное выражение на честном лице.

Теперь оставалось только придумать, как избавиться от Бербанка.

— Какая улица? — спросил тот.

Морган осмотрелся, замечая, что вокруг довольно пусто. На это он не рассчитывал. Проклятый Бербанк, надо же, привязался как пиявка!

— Туда! — Морган указал на одностороннюю улицу справа. Прикинул, что по ней до стадиона минут пять ходьбы.

— Ага! — с удовлетворением сказал Бербанк. — Да! Это как раз то, что нужно нашей компании: твердый, представительный средний класс, люди достаточно богатые, чтобы купить наш товар, даже если они боятся самолетов. Морган, если сделка состоится, считайте, что мы одним коготком уцепимся за самый большой рынок в мире!

— О, да, сэр, — ответил Морган. — Это точно.

Он признал свою ошибку. Надо было выбрать район с многоквартирными домами, тогда Бербанк не пришел бы в такое возбуждение. Но какого черта! Итак, ясно, у него нет вариантов ни здесь, ни где-либо в другом месте. И все же, надо попытаться одурачить Бербанка и избавиться от него как можно скорее. Это не так уж и трудно. Бербанк изворотлив, но не слишком умен.

— Какой дом? — нетерпеливо поинтересовался шеф.

Морган указал на ближайший от перекрестка особняк. Чисто рефлекторно: дом выделялся массивностью форм, был блестяще белым и намного выше, чем другие частные дома по соседству, выкрашенные в скромные темные цвета.

Бербанк важно кивнул, как будто угадал это еще прежде, и подогнал автомобиль к бордюру. Он поспешно выкарабкался и с шумом захлопнул дверь. Морган понял, что нельзя колебаться. Он последовал примеру босса.

Ну, и что с того, если окажется, что он ошибся? Назовет неправильный адрес, хотя, конечно, будет делать вид, что уверен и в имени, и номере дома. Затем предложит Бербанку оставить его здесь: мол, сделать несколько звонков клиентам, на всякий случай, если те знают кого-нибудь, кто мог бы все-таки совершить покупку. Да, прекрасная отговорка!

Улица называлась Атлантик Плейс. Он посмотрел на номер дома — 2623. Отлично! 2623, Атлантик Плейс. Имя? Ему требовалось исключительно яркое имя, которое нельзя перепутать ни с каким другим, но конкретная идея пришла чуть позже.

А пока он уверенно шагал рядом с Бербанком по дорожке из красно-синих каменных плит, проложенных от тротуара к дому. По обе стороны возвышалась прямоугольная ограда высотой с плечо, окружающая небольшую лужайку и сад камней. Дом действительно был внушителен: южного колониального стиля, с вызывающе белыми, высокими и бесполезными колоннами у широкого подъезда.

Бербанк стоял в сторонке, ожидая, когда Морган позвонит. Морган ткнул большим пальцем в кнопку и не отпускал, пока не шелохнулись две занавески. Одна около двери, вторая — через три окна в стороне. Секунду спустя дверь резко распахнулась, и высокий, лысый, нелепый старик выскочил на крыльцо, бросая негодующий взгляд через пенсне, которое было прицеплено к его смокингу широкой черной лентой.

— Ну? — с вызовом бросил старик.

Не заставляя себя ждать, Морган вежливо осведомился:

— Мистер Лазарь Слепошар?

Он подумал, что это превосходное имечко. Сейчас старик придет в бешенство и захлопнет дверь перед их носом, после чего можно будет избавиться от босса.

— Я майор Слепошар, сопливый выскочка! Чего вам надо?!

Морган опешил. Он увидел, что недоверчивый взгляд Бербанка повернулся от старого вояки к нему.

— Я имею в виду Лазаря 3. Слепошара, — громко выкрикнул Морган.

— Да, это я! — воинственно ответил старик. — Давайте, давайте! Что? Чего уставились, как… э… э… Излагайте ваше дело или убирайтесь!

На лице Бербанка появилась самая обворожительная улыбка. Морган знал, что сейчас последует: первый принцип успешной продажи — проникнуть в дом, откуда вас будет трудно выгнать. Однако он пришел в замешательство и не желал входить внутрь, даже если бы Бербанку удалось переиграть нелепого старого канюка. Но ничего нельзя было поделать: он уже не был хозяином положения.

— Вы не возражаете, если мы обсудим дело в вашем доме, сэр? — спросил Бербанк.

Майор Слепошар засомневался. «Вздор!» — злобно подумал Морган. Какой майор Слепошар?! Только потому, что храбрый старый боевой топор назвал себя так? Кем бы он ни был, этот чудак, Моргану казалась чертовски странной глупая игра старика. Про себя, небось, смеется исподтишка. С таким только свяжись…

И все-таки они прошли в дом. От Моргана инициатива уже перешла Бербанку: тому только дай волю, в гроб загонит разговорами о продажах.

В то время как Бербанк без приглашения уселся на красный плюшевый диванчик, Морган внимательно осмотрелся. Он не был особо поражен, ожидая чего-то подобного. Теперь понятно, что у нелепого старичка не все в порядке с головой. Майор Слепошар, подумать только… Да он, наверное, и не помнит своего настоящего имени. Огромные головы животных, мечи, оружие, шлемы и ручные гранаты висели на стенах. Ничего удивительного. Если бы Морган увидел вместо них человеческие головы или скрещенные швабры, он бы и этому не поразился.

Майор Слепошар встал спиной к незатопленному камину.

— Переходите к делу, — рассерженно потребовал он. — Я занятой человек. Чего вам надо?

— Ваша дочь… — начал Морган. — По крайней мере, я предполагаю, что это ваша дочь…

— Моя дочь… — Майор Слепошар задержал дыхание. — Продолжайте.

Морган мысленно потер руки, довольный, что ему удалось заткнуть старика. Психу будто в рот кляп засунули. Слишком большой, чтобы проглотить. Давай, Морган — скоси его под корень!

— Ваша дочь… — он снова сделал паузу. — Мазда позвонила и сказала, что хочет видеть наши проспекты. Мы продаем Супернадежный Самолет, сэр. С защитой от дурака. Реальные испытания, подтвержденные правительственными экспертами, доказывают, что его можно доверить даже обезьяне и не переживать за безопасность. Наш лозунг: «Купите и оцените!»

Майор Слепошар задрожал. Морган на миг почувствовал жалость к нему, настолько старик выглядел беспомощным в своих муках.

Но старый сумасброд неожиданно взорвался:

— Мазда — это моя жена! Вы самым наглым образом оскорбляете ее, и отлично понимаете это!

Он угрожающе надвинулся.

— У меня есть желание вытрясти из вас душу! Но я повременю. Я позволю вам закончить свою клевету. Продолжайте, пока я не отхлестал вас, сэр!