Л. Середа - Ультранасилие. Пробуждение

Пока Маршалл упражнялся в математике, один из его компаньонов, мальчик в массивной куртке с бесчисленным числом карманов, сошёл с лестницы. Его высокие ботинки сразу же намертво прилипли к полу. Попытки оторвать оные ему пришлось оставить и нехотя уже без обуви вернуться на лестницу. Ботинки же тем временем стали незаметно покрываться липкой обсидиановой материей.

– Полететь – наш единственный вариант, – озвучила девочка вслух очевидный для всех вывод. – Но сперва нужно проверить, насколько это безопасно.

– Совсем небезопасно, – буркнул перемазанный чем-то отвратительным мальчик. – Всего не проверить.

Словно вспомнив, от кого исходит вонь, дети, не чураясь громко жаловаться, принялись отстраняться от него. Маршалл, престав в какой-то момент связывать зловоние с конкретным человеком, сморщился и поднялся на пару ступенек. Проследив за их перемещениями, Сюй, как его позже назвал Кейн, насупился.

– А мне от себя не уйти.

– Важно выбрать, на чём лететь, – заговорил мальчик без ботинок. – Скайборд дешевле РР 17 17 сокр. реактивный ранец , но…

Его прервал громкий топот. По лестнице к ним неслась белокурая девочка с поцарапанной щекой. Маршалл еле успел прильнуть к стене прежде, чем она начала настырно протискиваться вперёд. Обернувшись, девочка споткнулась о брошенные на пути ботинки и растянулась на полу. Её сверкающий комбинезон, ладони, ноги и кончики волос тут же намертво прилипли.

– Я не… – пискнула девочка, с трудом держа голову на весу, и заорала уже во всё горло: – Я НЕ МОГУ ПОШЕВЕЛИТЬСЯ!

Дети беспокойно переглянулись.

– Глупые яйца 18 18 Глупое яйцо – прямой перевод кит. 笨蛋 – дурак сами виноваты, – буркнул Сюй и поспешил взобраться повыше. – От меня несёт, а она там застрянет надолго.

– ПОМОГИТЕ!

Никто не пошевелился. Замерев, они безучастно наблюдали, как девочку поглощает неизвестная материя, игнорируя её мольбу.

Войдя во вкус, липкое блестящее вещество ускорилось и за несколько секунд подобралось к лицу своей жертвы. Вскоре, когда белки глаз наполнились темнотой, место белокурой девочки заняла её зловещая обсидиановая статуя, чьи черты исказил страх.

– Ничего не знаю, я сваливаю с этого этажа, – проворчал мальчик в огромной куртке. За его плечами появился реактивный ранец. Босые ноги оторвались от лестницы, и он стремительно понёсся прочь.

Никто не понял, что произошло. Было видно лишь, как его еле различимый силуэт резко дёрнулся вправо, затем вверх, а потом отскочил назад, будто врезавшись в невидимое препятствие. Мальчик с грохотом свалился на пол и замер навсегда.

– Это непроходимо! – не выдержал Сюй. Его грязные руки взметнулись к голове и сдавили виски. – Ты наотянулся 19 19 иск. от кит. 脑残 – спятить, потерять рассудок , Кейн!

Ты спешишь с выводами, Сюй. Вы просто ещё не приспособились. Вам необходимо понять, что это не рядовое задание на смекалку или интеллект. Это – Дом ужаса. Проявите гибкость мысли.

– Какой познавательный совет, – буркнула девочка с энвизорами.

Дом ужаса значит. Звучит совсем не весело. От одного вида окаменевших детей Маршаллу становилось не по себе. Внутри закралось необъяснимое подозрение, граничащее с паранойей. Что-то во всём этом не давало ему покоя. Второй этаж нисколько не походил на предыдущий. Не пугал. Превращение в чудовищные фигуры не шло ни в какое сравнение с тем страхом, что расцветал в сознании Маршалла, пока он сидел один в полной темноте. Горгоновый пол. Надо же. А где обещанный ужас? Он вновь посмотрел на нелепую статую девочки. По спине пробежал холодок. Она сменила позу? Она что… улыбается?

– Срочно уходим, – выпалил он и попятился вверх по ступенькам. – Они готовятся напасть. Шлаковая субстанция захватила их тела.

– Даже если так, куда ты предлагаешь уйти? Наверх? – Девочка с энвизорами замолчала, давая понять, что это и обсуждения не стоит.

Сюй заметно поёжился.

– Я туда не вернусь. Пусть лучше меня зальют этой жижей, хотя бы вонять перестану.

Если повезёт.

– ‘Кей, – сухо ответил Маршалл, не собираясь никого уговаривать.

Развернувшись, он начал подниматься по лестнице, не до конца решив, что будет делать дальше. На первом этаже с распростёртыми объятиями когтистых лап ждал Шепчущий. Вновь с ним сталкиваться Маршалл не хотел. Уж лучше превратиться в статую, чем быть растерзанным им или его псами. Останусь на лестнице. Здесь безопасно.

Сверху до него донеслись размеренные шаги. Ему навстречу спускался Айзек, мальчик с баннера. Замедлившись, тот недоумённо наклонил голову на бок, как бы спрашивая, выжил ли Маршалл из ума, раз направляется назад.

– Ты же убежал вторым, да? После тебя Шёпот разошёлся. – Айзек коротко глянул на разодранное плечо своей светлой кофты, изрядно пропитавшееся кровью. – Это твоё дело, но лучше подумай ещё, compadre 20 20 исп. приятель . Что там внизу?

– Пока ничего. Только готовится. – Маршалл сел на ступеньку и вздохнул. – Не пытайся лететь и постарайся не касаться там пола.

– А как тогда пройти этаж? Это же невозможно.

Снизу раздался испуганный девичий крик. Помедлив секунду, Маршалл подскочил и поспешил на выручку. Помощь за помощь.

– Сюй, дай мне руку! Она в меня вцепилась. Сюй! Помоги мне!

Сюй замер на лестнице, вжавшись всем телом в стену. Трус. Маршалл пронёсся мимо и схватил протянутую руку. Обсидиановая фигура с ужасающим оскалом крепко держала девочку за ноги. Маршалл пытался вырвать ту из чёрных лап, но ничего не выходило. Тело девочки стремительно поглощала тёмная материя. Когда рядом появился Айзек и принялся рывками тянуть девочку за локоть, на мгновение показалось, что у них есть шанс.

В мигающем свете всё двигалось резко, словно с самой низкой частотой кадров, не доходящей даже до стандартов немого кино 21 21 Луи Жаном Люмьером в 1896 году была выбрана частота 16 кадров в секунду, которая позже стала всеобщим стандартом немого кинематографа . За долю секунды, пока стояла тьма, расклад поменялся. Статуя отпустила девочку и выпрямилась в полный рост. Щёлк. Её ледяные обсидиановые пальцы впились в бока Маршалла. Щёлк. И, будто куклу, его швырнули на пол с такой силой, что вышибли воздух из лёгких. Щёлк. Из брошенных ботинок выросла тёмная фигура мальчика и в один короткий рывок схватила Айзека. Они добровольно вошли в капкан, решив погеройствовать, и тот захлопнулся над их головами.

Тёмная материя стремительно поглощала каждый сантиметр кожи. Морозный холод расползался по телу. Маршалл не пытался сопротивляться. Он, непобедимый пожиратель колючек, уже проиграл. И что дальше, Кейн? Руки и ноги полностью онемели. Казалось, что их расщепило, и сейчас они существуют лишь в пределах его воспоминаний. Маршалл закрыл глаза и приготовился к последствиям необдуманного решения. Конец игры? Тьма проникла в рот, растеклась по внутренностям и запечатала веки.