Анатолий Леонов - Когда небеса погаснут

– Не знаю. – честно признался Саша.

– Ничего ты не знаешь, а все туда же, философию борща разливать по тарелкам.

– Да не в этом дело, что там борщ, тарелки. – Саша пытался сформулировать свою мысль, – Разве у тебя нет такого чувства, что вся жизнь идет как- то не так. Как будто тебе объяснили дорогу, куда идти нужно и ты идешь, идешь строго и верно по описанному маршруту, но возникает ощущение, что идешь не туда. А потом и правда оказывается, что не туда шел.

– Было такое, – немного подумав, ответил Вася.

– Вспомнил то чувство?

– Ну да. Только вопрос есть.

– Какой?

– Ты говоришь, всю жизнь, а тебе не кажется, что это слишком громкое заявление, в твоем юном возрасте? – спросил Вася.

– МИД уполномочен заявить, что половина лучшей части жизни!

– МИД уполномочен облажаться! Потому как в песне поется – "Лучшее конечно впереди.". Или ты не согласен с песней?

– Согласен. – кивнул Саша.

– То- то же.

– Тогда мой МИД выписывает тебе ноту протеста. – внес ремарку в свои рассуждения Саша.

– Это врач рецепт выписывает, или пенсионерка журнал "Миллион секретов садоводства" выписывает, а МИД заявляет. Неуч.

– Сам ты неуч. Но насчет чувства ты прав. – согласился Вася.

– Вот и у меня, такое же вот чувство. Что мы вот что- то делаем не так. Что- то не то. – Саша замолчал и они шли погруженные в свои мысли.

– И давно это у тебя? – прервал их обед молчания Вася.

– Что?

– Склероз! – хихикнув сказал Вася, – ну чувство это?

– Не помню точно, наверное с середины лета. – вспоминая ответил Саша.

– Это плохо. А чувства приближающегося песца нет? Или нависшего над нами медной полусферы?

– Нет.

– Это хорошо. А то будет, как тогда, – с жалостью в голосе продолжил Семечка, – Эх, надо было тебя тогда послушать…

– Когда мы на гоп- стоп попали? – уточнил Саша.

– Ну и тогда тоже. Ты если что – сразу говори. – с беспокойством в голосе произнес Василий. – А то мало ли…

– Это всего лишь сработала интуиция.

– Но у меня она почему- то не сработала. Либо ее у меня нет, либо при раздаче интуиции я в очереди последний стоял и на меня ее не хватило. Либо бракованную поставили на заводе, тут уже пойди разберись, столько времени прошло…

– А производитель бракованную партию назад не отзывал? – поинтересовался Саша.

– Пошел ты., – помолчав немного добавил, – интуиции все равно не прибавиться. Хоть отзывай, хоть призывай.

Саша попытался объяснить:

– Вот смотри, Вась, у многих людей с хорошо развитой интуицией, иногда возникает чувство приближающейся опасности. Наверное, сказать «развито» не совсем верно, но все же оно лучше реагирует на сигналы внешнего мира, мозг быстрее и более обширно обрабатывает полученную информацию, и передает ее уже нашему непосредственному Я. У кого этот отдел так называемого шестого чувства менее развит, у тех и реже проявляется интуиция. Мне кажется она бывает врожденной и приобретенной. В случае последней, человек замечает определенные факторы и относит их к последующему событию. Когда одно и тоже событие повторяется в жизни человека, например дождь, то человек уже соотносит факторы, и уже при сравнении определяет, какой фактор истинный и относится к последующему событию, а какой ложный, просто случается, но к событию имеет косвенное отношение. Мозг это проделывает на подсознательном уровне, факторов берется великое множество, в этом процессе участвуют все органы чувств человека. Поэтому и бывает, что человек смотрит на небо и говорит "дождя не будет". А тебе кажется, что дождь будет обязательно – небо низкое и свинцовое. А дождя и вправду нет, стороной прошел. И наоборот, на небе облаков мало и дождя не предвидится, а человек уверяет "вечером дождь будет", и льет же вечером.

– Вот научишься погоду предсказывать, станешь ходячим Гидрометцентром, я буду твоим продюсером, Валерка нам сайт создаст. Бизнесменами будем. Воротилами, можно сказать финансовыми акулами – уже мечтательно продолжил Вася.

– Из нас бизнесмены, как из меня Хакер.

– Ты хакер?

– А то! С пяти лет между прочим. Как- то раз я взломал бабушкин сервант и хакнул оттуда шоколадные конфеты. За что был сурово забавен бабушкой на два дня без улицы.

– Пошел ты! Я серьезно спрашиваю. – все же улыбаясь, сказал Вася.

– Думаешь мне есть смысл врать насчет конфет? – ответил друг.

Они посмотрели друг на друга, и рассмеялись.

– Пришли. – Вася достал ключ от домофона, приложил, дверь пикнула и они зашли внутрь темного подъезда. Одинокая шестидесяти ватная лампочка явно не справлялась с темным пространством подъезда и поэтому углы тонули во тьме, а вход на лестницу казался входом в пустоту. На полу валялись рекламные листовки, газеты в шесть листов с одной статьей, как очередной слуга народа рьяно заботится о народе, и если вот его поддержать на очередных выборах, то хозяева заживут лучше слуг. Остальная же площадь печати занимала реклама, причем процентов восемьдесят газеты было ей и посвящено.

Зеленые стены покраски еще прошлого века местами уже поползли трещинами.

Это был старая семнадцатиэтажна, каких в Москве было полно. Активно их начали строить в конце семидесятых годах прошлого века. Отличительной чертой этих домов были маленькие балконы буквально пару метров. Старый лифт с грохотом открыл свои двери, где горела такая же шестидесяти ваттная лампочка. Натужно поскрипывая, заработал подъемный механизм, и они поехали вверх, плавно набирая скорость.

Вася открыл дверь и громко сказал:

– Добро пожаловать домой, дорогой друг, Карлесон! – и тут же нормальным голосом добавил, – а ну и ты заходи.

Саша зашел и разделся, и уже из кухни до него донесся голос друга.

– Сюда иди!

Вася можно сказать жил в семье среднего достатка. Квартира родителям досталась еще при СССР, отец его работал водителем, возил начальника завода. После распада СССР, начальник завода подсуетился и бесплатно его приватизировал, по отработанной схеме тех, кто и придумал приватизацию. Схема была проста, но все же сложнее, нежели схемы деления страны наверху. Наверху ее просто раздавали своим. Пришел, получил кредит под обеспечение завода, который ты собираешься приватизировать, причем он оценен в сотни раз дешевле, нежели он реально стоит. Как только приобретаешь его, продаешь часть завода, пять и менее процентов и отдаешь банку кредит, закрываешь его. И все, твой завод стоит уже миллиарды и добро пожаловать в элиту страны, в золотой клуб Форбса, на его первые страницы. Теперь можно смело рассуждать об экономике, ее моделях, и рассказывать, как кровью и потом зарабатывались эти миллиарды, сколько бессонных ночей прошло, чтобы бы хоть на дюйм приблизиться к цели. Так работала верхушка страны, снимая самые сливки. И чтобы активная часть страны не подняла вой, что их страну грабят, один человек, безусловно умный реформатор, придумал ваучер. Все было поставлено на один постулат человеческой слабости "Своя рубашка ближе к телу" и второе, не менее важное это "халява". Кто же откажется от халявы? Тем более давали приблизительно до 30% от той средней заработной платы, то есть деньги не малые. И пока народ носился с этими ваучерами, не зная, что с ними делать, так как ваучер дали, а что с ним делать не объяснили. Сказали просто "Это твой личный кусочек родины и делай с ним, что хочешь". Кто- то эту ценную бумагу продал, меняя на хлеб, сахар или мясо. Ведь что бы меньше думалось о стране и больше о хлебе насущном, власти сделали искусственный дефицит продуктов питания. И страна, в которой все было, производилось с перевыполнением всех планов, в одночасье стала беднее Эфиопии…