Анатолий Леонов - Когда небеса погаснут

Они сдружились крепко и возможно навсегда, по крайне мере они так считали. Причиной, возможно, послужило то, что они дополняли друг друга, минусы одного компенсировались плюсами другого, да и по характеру, складу ума они словно были сделаны на одном станке, одного завода. В их трио роли были распределены, негласно, конечно, так: Сашку признавали не гласным лидером, точнее можно сказать как серый кардинал их царства троих. Право лидера никто на себя не брал, никто и не рвался им быть. Но всё- таки Сашка как бы был заместителем этого неназванного лидера. Васька был и сам по себе и в тоже время правой рукой Саши. А Валера был чем- то дополняющим. Он был по- настоящему верным, надежным и главное немногословным.

– После школы, надо к Вики забежать и узнать – едет ли он с нами в Питер? – доставая из кармана жвачку, сказал Вася, – Будешь? И протянул Саше.

– Не нужны мне твои подачки, – а потом добавил, – хотя нет, давай. С чем она у тебя? М – м со вкусом халявы? Мои любимые.

Саша взял пластинку и забросил ее в рот. Достал телефон и загрузился в социальную сеть.

– Э, Васек, смотри Валерка, наш болеет в Вконтакте, он там чуть ли ни гуру онлайна. – и протянул другу телефон, что бы тот тоже зафиксировал интересное открытие, сделанное только что Сашей.

Вася глянул мельком, поправляя рюкзак на плече, произнес.

– Удивил? У нас почти вся школа онлайн, даже на уроке, а ночью только половина спать уходит, да и, то только потому, что так у людей принято – спать по ночам. Когда успевают? А к Валерке забежать надо.

– Ты прав, юный подован.

Друзья подошли к окну в общем коридоре школы, возле которого стояли Лена Какошкина, со своей подругой Аней.

– Ну что девчонки, какие планы на вечер? – спросил Вася, и сел на подоконник между девушками, обнял обоих за плечи.

– Будем собирать вещи, что бы ничего не забыть, – ответила за обеих Аня.

– Ну, мы вечером спишемся или хочешь, можем по "вебке" поболтать? – продолжила разговор Лена, глядя на Сашу.

– Может сходим сегодня погулять, после школы? Погода просто шикарная, а вечером контакт и вебка. – не отводя взгляда от Лены, произнес Саша.

– У меня денег нет, на "погулять", все в Питере потрачу. – вмешалась Аня.

– А что? Чтобы просто погулять нужны обязательно деньги? – удивился Вася. – можно же просто погулять.

– Ну на просто, можно и по вебке поболтать, – не отступала Аня.

– Как сказал Эрик Берн, только физический контакт делает общение прекрасным. Так что, надо делать этот серый скучный мир прекрасным, – и театральным жестом указал на прогулявшуюся за окном осень, молодую еще, не дождливую. Осень еще подкупала людей ярким и приветливым солнышком, но уже не теплым. Ночных заморозков еще не было и лужи по утрам не скрипели под ногами, а машины не покрывались белым мхом. Это была поры золотой осени. Был Октябрь. – Сделаем же один вечер в этой золотой поре прекрасным!

– Кто такой Эрик Берн? – убирая руку с плеча, спросила Аня?

– Синицына это психолог, – слезая с подоконника, ответил Вася.

– Ну что, давайте после школы все таки погуляем, навестим Валерку, а то может он болеет воспалением хитрости, или еще чем опасным и смертельным

– И заразным, – перебил друга Саша, – А поехали в заброшенное здание. Высотка, больше тридцати этажей. Бетон. Стекло. Заброшенное давным- давно. Антуражно. Готично. Блеск. Будущее и прошлое, технологии и отсталость – все перемешалось и сплелось в одном этом месте.

– Говорят, что там по лестнице ходят призраки. Их много, они даже днем появляются. – переходя на заговорщический тон, продолжил развивать тему Вася, – Дом был проклят строительной компанией, или черным прорабом. – почесав затылок добавил – или еще кем- то, не помню точно.

– А что там делать? – удивилась Лена.

– Как что? – также искренне удивился Саша, – искать приключения, на свои белые незагорелые ягодицы.

– Чтобы клюнул жареный петух в них, или огненный Феникс, и они стали загорелыми или жаренными, – продолжил Вася, и они рассмеялись.

– Поехали! Это не далеко, на Юго- Западной. Там почти возле метро, прямо вышел и вот оно стоит, – и Саша изобразил, как он вышел из метро и как он был обескуражен, чудным открытием, что здание стоит и его видно не вооруженным глазом.

– Красная ветка она быстрая, сорок минут из конца в конец, без края… Не успел сесть – уже выходить. – продолжил уговаривать их Вася.

– Ещё раз обращаю внимание, что вышел из метро и сразу дом.

Он обнял Лену и, указывая на простор, как будто они стоят на балконе сотого этажа произнес: «Представь, ветер так, в- ш- ш- ш, волосы наши развиваются на ветру, ты смотришь на вечерний город почти с высоты птичьего полета. Смотри, Лен, вниз!» – и Саша указал пальцем на пол – «Ты только посмотри какие маленькие люди, просто букашки, они садятся в свои игрушечные машинки и едут в свои кукольные домики. Смотри на эти огненные змейки, которые уплывают вдаль: красные, желтые… Смотри как красив закат! И это все у твоих ног! Весь мир пал к твоим ногам.»

Вася обнял всех троих. И с восхищением сказал, словно он и сам находился на сотом этаже, там, где сейчас мысленно стояли все остальные.

– Вау! Зис из бьютифул!

– Да, крошка это будущее! – непринужденно ответил на возглас Васи Саша.

– А что эта за мерзость внизу копошится и лазает? – Вася указал на пол.

– Это люди, сэр. – подражая английскому дворецкому ответил друг.

– Мда. Жалкое зрелище. – с грустью в голосе ответил Василий.

Но тут уже продолжил Саша, как ни в чем не бывало:

– Вообщем, решено, все едем! Все возражения берем, аккуратненько складываем в одинаковые комочки и засовываем их в опу! Туда же – к мечтам о Феррари, Ламборджини и дома на Бали с прислугой, – он потер подбородок, смотря в потолок, всем видом показывая, что сейчас у него в голове идет подсчет, сколько все же ему нужно прислуги для полного счастья, – сотни три голов не помешало бы. Ну да ладно, сейчас два часа, – Саша посмотрел на часы, и продолжил рассуждения, – сейчас на урок, потом к Сергею Александровичу забежим, домой, перекусываем, одеваемся и встречаемся в пять вечера возле Валериного подъезда.

– Только не опаздываем.

– Ладно, пошли в класс, – взяв с подоконника сумку, Лена пошла в класс, за ней пошли и все остальные.

Заиграла веселая мелодия, известив, что перемена подошла к концу, и пора бы преступить к погрызанию гранита науки. Последний урок тянулся долго, и не потому, что это была физика, а потому что Саша уже ждал вечера, когда он сможет вновь побыть с ней, снова как бы дурачась и невзначай взять ее за руку, или сославшись на обстоятельства, прижаться к ней в метро, или автобусе. Он надеялся и догадывался, что его чувства ответные. Эта симпатия, эти искры постоянно горят между ними. Но признаться в этом было страшно. Страшно от того, что вот так вот в один миг, вся игра в симпатии закончится, разобьется бригантина надежды, о скалы реальности, что все это, начало большой и чистой любви, что сейчас кажется таким реальным и незыблемым, рухнет как карточный домик. Пока идет игра в симпатии, пока не раскрыты все карты чувств, то всегда остается, порой даже иллюзорная возможность шага назад. Свести по сути судьбоносный момент своей жизни в шутку, словно не судьба сейчас решалась, а вопрос: Чем заправлять салат? Подсолнечным маслом, или майонезом?