Александр Новиков - Чужой Горизонт

– Похоже на корейское имя, но, что-то мне подсказывает, что это не так, – Муравей почесал в затылке, отошёл от стола к окну, – Всё здесь не так.

Профессор бегло просмотрел несколько страниц, отложил журнал, взял следующий, еще минут пять изучал записи.

– Ясно, – он присел в бывшее кресло начальника Полигона, – Садитесь, друзья мои. Вы, Мутант, хотели услышать, что я думаю по поводу наших дорожных приключений. Так вот, похоже, мы столкнулись с подтверждением самой страшной из моих гипотез относительно скрытых локаций и оживающей техники. Я тоже в юности, да и в зрелости любил научную фантастику, – Ник посмотрел на Хлыща и Антонова, – и сейчас не брезгую, но я, в первую очередь – учёный. И какой бы научной не была фантастика, она всё равно остаётся фантастикой. А я пытаюсь найти всему объяснение с точки зрения знаний, полученных на протяжении не одного десятилетия. Так вот…. Пока что мой разум поставлен в тупик. Что я могу сказать по поводу всего этого, – он обвел рукой комнату, – Скорее всего, мы имеем дело с неизвестной доселе ветвью человеческой цивилизации, живущей в ином измерении. Мало того, эта ветвь сотрудничает и воюет с другими цивилизациями, изначально не имеющими отношения к нашей планете. Вспомните плакат на стене. Про воина, который должен обрубать жала. Никого не напоминает его противник? Каждый из вас наверняка встречался с ним на нашей стороне Горизонта. Это упырь, товарищи сталкеры.

Профессор поднялся с кресла, прошёлся по кабинету.

– И во всём этом научно-фантастическом великолепии, – продолжал он, – присутствует нечто, заставляющее сломанную, разбитую, зачастую – лишённую моторов технику двигаться. А нормальную – нет. Что-то влезает в наши мозги и показывает нам различные видения и сны в стиле Фрица Ланга, а также сподвигает к декламированию неизвестно откуда берущихся стихов. Вызывает у людей неконтролируемые эмоции. Хлыщ, скажи, что тебя так вывело из душевного равновесия? Это же просто агитационный плакат неведомой нам армии.

– Это – афиша неведомого мне фильма, – ответил Хлыщ, – За несколько секунд я увидел и прочувствовал весь его сюжет. Всё было слишком… ярко, что ли. Не могу описать словами.

– Тьфу ты! – Сладков вытер платком лоб, – Разверни-ка его.

Хлыщ нехотя взял лежащий на соседнем стуле рулон, подошёл к профессору, положил на стол, осторожно развернул. Звёздное небо, Земля, боец, которого ждут дома. Проводник медленно поднял глаза на Сладкова.

– Вот и я о том же, дорогой друг, – вздохнул Ник и похлопал Хлыща по плечу, – Пакуй свой артефакт, думаю, в нём нет никакой загадки. Это просто бумага. Загадка – тут, – он приложил палец ко лбу, – И тут, – он снова обвёл руками помещение. Садитесь, сталкер, а я продолжу.

– Итак, – он снова принялся прохаживаться по кабинету, – то, что я изначально надеялся измерить с помощью имеющихся приборов, скорее всего, ими не измеряется. Есть надежда на энцефалограмму. Как знал, захватил с собой «полевой» вариант прибора, нами же и сконструированный. Но об этом позже. Что еще сказать? Вся эта чертовщина опасна, поскольку, попавший под её действие человек может просто не выдержать. Шарк, я и Хлыщ были выведены из ступора находившимися рядом людьми. А если рядом никого нет? Каков может быть результат встречи с неведомым? – он посмотрел на окружающих.

– Зомби, что бродят в дальней части Полигона, возможно, являются жертвами именно этого воздействия, – предположил Антонов.

– Скорее всего, – продолжил Сладков, – но нам это предстоит выяснить.

– Тут есть один ещё момент, по поводу цивилизаций, – сказал Мутант, – Я нашёл кое-что, пока ждал вас здесь, – он встал, подошел к шкафу и извлёк оттуда внушительных размеров папку, – Фотоархив. Единственный на весь штаб.

Подняв небольшое облачко пыли, папка легла на стол. Профессор похлопал себя по карманам в поисках очков, потом вспомнил, что он в линзах, чертыхнулся, склонился над кипой слегка пожелтевших чёрно-белых снимков: танки, снятые с разных ракурсов, огромные, похожие на корабельные, орудия, гаусс-пушки, солдаты на фоне непонятных боевых машин. Обычные солдаты – простые открытые лица, счастливые улыбки.

– А вот и вишенка на торте, – Мутант извлёк одну из фотографий и положил перед Сладковым.

На снимке позировали двое – молодцеватый офицер с пышными, как у Будённого, усами и низкорослое существо с большой головой и морщинистой кожей, одетое в светлый, скорее всего, серебристый, комбинезон. Хлыщ шумно выдохнул.

– Старший капитан Ырг Ыр Ым, – сказал Мутант, как всегда довольный произведённым эффектом, – Скорее всего – это он. На кого похож?

– Старший капитан… Старшой! – Хлыщ оторвал взгляд от фотокарточки, – Я всё хотел разглядеть нашивку на наряде того кондуктора, но никак не мог это сделать! Всё складывается! Но отчего тот кукловод говорил о боли? Если он не врал, так называемое излучение губит его собратьев. Старшой… Так вот почему они любят это обращение! Но ведь их много. Или он един во многих лицах?

– Он не один, – Сладков взял фотографию, поднёс её ближе к глазам, – Просто кондукторы обладают подобием коллективного разума, своеобразным облаком, куда они направляют свои мысли и, соответственно, откуда могут черпать мысли других сородичей. Таков мой вердикт. Муравей, мы же занимались этим вопросом с Гусевым.

– Да, но никто никогда не мог поймать кондуктора, – отозвался Олег, – а, тем более – изучить. А тебе вот повезло, Хлыщ, – он повернулся к ошарашенному товарищу, – Кто ещё может похвастаться тем, что таскал на горбу живого пришельца?

– И заключал с ним сделку, – вставил Антонов, легонько толкнув Хлыща в бок.

– Муравей, вы с коллегами, получается, тоже таскали, только в бронированном ящике. Единственное – сделок с ним не заключали, а безжалостно вживляли в него чип, – парировал Хлыщ, – Так что, избранных несколько. Но по части кондуктора – первенство моё!

Муравей улыбнулся, да и Хлыщ, видно было, потихоньку приходил в себя.

– Так, – снова взял слово профессор, – Теперь очередь за Мутантом. Раз уж Вы продемонстрировали нам эту, так сказать, вишенку, больше похожую на печёный картофель – ничего личного, Ваш картофель был отменным – то расскажите товарищам про себя максимально подробно. Мы-то с Шарком в курсе многих Ваших похождений, а вот Хлыщ с Муравьём, наверняка, с удовольствием выслушают эти занимательные истории. А дальнейшие выводы по поводу общего положения дел будем делать позже.

– Хорошо, – Мутант присел на край стола, – Я постараюсь без особых подробностей, просто введу в курс дела. На подробности и дня не хватит. Хотя, совсем коротко тоже не получится. В общем, было нас три друга – я, Свистун и Зуб. Это я один из творческих, а парни хорошую школу прошли, повоевать успели, короче – буйволы ещё те. Ходили мы в глубокую Зону часто, и вот однажды потеряли Зуба. Дело было восточнее Станции, на старых градирнях. Ждали мы там одних клиентов, с точки не уйдёшь, а Зуб на разведку отправился и канул. Я и говорю Свистуну: «Сиди, мол, здесь, я окрестности прочешу по-быстрому, если клиенты придут – прими их». Ну, пошёл я на поиски – места хоженые, некуда Зубу вроде деваться. Зашёл далеко, чувствую, мутить меня начинает. И точно – небо зеленеть стало. Вспышка грядёт, причём внеплановая, что, как все вы знаете – редкость. Я туда, сюда – укрыться негде! И тут как бабахнуло! Я на землю упал, голову закрыл, хотя понимаю, что это не спасёт. Короче, час провалялся, все ужасы зелёного ада прошел, думал, череп лопнет. А под конец, в какой-то момент почувствовал, что мне абсолютно наплевать, что со мной будет. Поднялся я с последними раскатами, башка трещит, а страха как не бывало! Возвращаюсь на точку, Свистун в градирне переждал, ничего ему не было, а клиенты наши полегли прямо на подходе. Сидим, думаем, что делать, задание провалено, Зуб пропал. Вечерело уже. Решили заночевать там, а утром выдвигаться. Про свои ощущения новые Свистуну я тогда не сказал, соврал, что схрон нашёл, и решил до конца выяснить, что за метаморфозы со мной произошли. Короче, Свистун уснул, а я пошёл по градирне бродить, ощущения проверять. Вышел потом наружу, в лес прогулялся, так и колобродил до утра, а к утру Зуб вернулся. Говорит, час ходил по какой-то незнакомой местности – чистые улицы, сельские постройки, солнце светит, и ни души. А за околицей кромешный мрак, буреломы, аномалия на аномалии, кости чьи-то гниют. Час ходил, понимаете, а не было его практически сутки. Ну, мы собрались и пошли вслед за ним новую локацию осматривать, точка перехода там оказалась меж двух практически сросшихся деревьев. Как в сказке. Сразу поняли, что здесь дело нечисто. Во-первых, в географию Заиры эта местность абсолютно не вписывалась, во-вторых – сплошное ретро, ну, как здесь, на Полигоне. Зашли в несколько домов – чистота, порядок, только пыли много.