Николай Виноградов - ПУЛ. Фантастика

Например, Архимед, в отличии, скажем, от Менделеева, пришёл к своим выводам путём наблюдения. Он наблюдал закономерности и приобретал информацию. Потом, как умный человек, выпрыгнув из своей ванны с криком «Эврика», он просто сделал правильный логический вывод. У Менделеева же возможности наблюдать не было. Он раскладывал свои пасьянсы и всё время думал и думал о своей таблице. Логика здесь бесполезна, нужен дар предчувствия или благодарное послание сверху. По моему мнению, он как раз настраивался на нужную частоту и возбуждал информационное поле, а ночью вдруг проснулся, принял, как сомнамбула, желаемую информацию, записал её на клочке бумаги и снова лёг спать. А потом даже в пустые клеточки своей таблицы вставил элементы, которые ещё не были открыты в то время, и дал им свойственные характеристики.

И у Эйнштейна тоже не было информации, чтобы утверждать, что пространство-время из-за гравитации искривляется. Что скорости, выше скорости света в вакууме не бывает, и что луч света тоже искривляется под действием гравитационных сил. Конечно, были и до него люди, которые бились над этой проблемой и оставили ему кое-какие наработки, но не было экспериментов, наблюдений, а только одни предположения и догадки. Как же можно было додуматься до всего этого, если не получить нужную информацию от информационного поля? В математическом виде он сам не мог понять свою Теорию относительности. Она же вся построена на теоретических измышлениях. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

– Все полезные для человечества мысли умерших давно зафиксированы в учебниках по физике, – ответил босс с некоторой иронией. – Ты ж говоришь об энергии. Поле полем, а энергия – это всё-таки энергия. Какая же энергия в этом поле заключается?

– Ты что, совсем тупой… Ой, извините, Виктор Сергеевич, само как-то с языка сорвалось. Не хотел, честное слово, увлёкся.

– Ладно, проехали, вещай дальше.

– Если это поле информационное, то его энергией, надо полагать, является разум…

Они ещё целый час разговаривали, спорили, чего-то доказывая друг другу, порой доходя до крика. ЭлектроВаля несколько раз заглядывала к ним в кабинет с беспокойным выражением лица, предлагая ещё по чашечке кофе.

– Ладно, Паша, времени у нас с тобой уже совсем не осталось. Давай тогда так сделаем – ты там про это поле ничего пока не рассказывай. И вообще, старайся отвечать на их вопросы только однозначно, типа «да, нет, не знаю и может быть», а то действительно они тебя там могут понять не совсем правильно. Потом мы с тобой вдвоём разберёмся с этой темой как следует. Хорошо?

– Согласен! Одного не понимаю, почему они делают вывод, что человечество рано или поздно погибнет от радиации? – пытался Паша узнать ответ на свой самый главный вопрос.

– Ну-у, это-то как раз понять несложно, главное – понять правильно. Прогресс остановить нельзя, сам знаешь. Мы, люди, сами уже яму себе выкопали, осталось только в неё лечь. А ты что, не согласен с их выводами? Они, к сожалению, правы, это дело времени. Пока всё ещё идёт гонка, наращивание ядерного потенциала, но всему есть предел – когда-нибудь нарастим по максимуму. Рано или поздно, но найдётся такой дурак или камикадзе – «божественный ветер», который всё-таки нажмёт на красную кнопочку и обозначит конец нашей цивилизации. Человеческий фактор, как говорится. Грустно, печально, но факт! Зато я очень рад, что они не проявляют никаких вражеских намерений по отношению к нам, счастья даже желают. Они ж, если б захотели, могли тебя в пар превратить, а ты им ещё взрывом угрожал. Ладно, Паша, иди пока к себе, я позову…

– … Привет, Паш. Слушай, я должен извиниться перед тобой. Меня Витёк раскрутил, как последнего лоха, – извинялся водитель. – Пришлось всё ему выложить про нас с тобой.

– Не бери близко к сердцу, Валера. Он меня первого как первоклашку вокруг пальца обвёл. Скоро нас с тобой в КГБ на Воробьёвку повезут, на допрос. Говори там только правду, чего уж теперь…

Паша никогда за свою жизнь не бывал в таких государственных учреждениях, поэтому немного волновался.

– Простому мещанину, как мы с тобой, лучше никогда в таких заведениях не бывать, – увлечённо рассказывал Валерка, корча из себя бывалого. – Никто и никому там не поверит на слово, не проявит к тебе уважения, будь ты хоть лауреатом Нобелевской премии в области науки и техники, в информации которого они сами сильно заинтересованы. Для них ты просто рабочий материал. Будешь молчать или врать, что ещё хуже, начнут бить, а то и пытать.

– Ладно тебе, Валера, страхи-то на меня нагонять. Какое они имеют право меня пытать? Да и за что, собственно? Я же ничего не знаю, у меня просто там галлюцинации начались.

– Вот и расскажешь им про них. До последнего глюка всё расскажешь, иначе не выйдешь оттуда, – сказал как отрезал водила с чувством выполненного долга…

…После того, как Паша по несколько раз всё подробно рассказал, его попросили недолго посидеть в маленькой комнатушке без окон, со столом посередине, одним стулом и дверью, которую закрыли с обратной стороны на ключ. Минут десять Паша смотрел на голые стены и белый потолок. Потом ему надоело их изучать. Он как-то почувствовал, что всё это время за ним кто-то наблюдает, как за подопытным кроликом. Подошёл к гладкой стене и прильнул к ней лбом, приложив ладони к вискам, загораживаясь от света лампы.

– Виктор Сергеевич, а я вас вижу. Мне долго ещё здесь сидеть? – постучал он в стену, увидев босса, указывающего с обратной стороны на него пальцем и что-то объясняющего двум мужчинам в светлых гражданских рубашках, поверх которых на кожаных ремнях у них под мышками висели пистолеты в кобурах. У чекистов отвисли челюсти и захлопали веки глаз. Один из них, видимо, самый главный, быстро опомнился и забежал к Паше в комнату, не обращая на него самого совершенно никакого внимания.

– Всё нормально, ничего не видать. Ну-ка, Степаныч, покривляйся-ка здесь перед нами… Тебя Паша зовут? Я Волков Дмитрий Николаевич, можно просто Дима. Витёк, – обратился он к начальнику инспекции электросвязи, – выйди и встань так, чтобы одновременно видеть и Степаныча, и нас… Ну-ка, скажи, чего он сейчас там перед нами выделывает?

– Улыбается, рукой машет. А сейчас уши себе оттопырил и язык высунул. Вот так, – показал Паша на себе, оттянув руками уши.

Виктор Сергеевич недоумённо пожал плечами и кивнул головой в знак подтверждения.

– Ничего себе, всё правильно. И давно у тебя такие способности? Или это всё после той встречи, из-за которой ты так поседел?

– Не знаю, наверное…

– Эх, ай-яй! А, мужики?! Вот это фокусы! Пойдёмте в кабинет… Ну ты даёшь, парень. Это у нас такое Зеркало Гизелла в стене сделано – стекло с прозрачностью только в одну сторону. А ещё чего-нибудь умеешь? Людей лечить не пробовал? – удивлялся главный.